Вера - Анна Цой
Сперва я опешила, замерев на месте, а затем подумала и пришла к неутешительному выводу – меня собирались «опорочить» самым наглым и беспринципным из всех возможных способов. Вот только он должен был понять, что я была в близких отношениях с мужчиной и помимо того, что уже имела за плечами статус порченной невесты, так ещё и знала, как именно поступать в подобной ситуации.
Первым моим шагом стал осмотр двери гардеробной, уборной и туалетной комнаты в поисках замка. К счастью в последней он был.
Второй шаг – длинная увесистая софа передвигается к двери, открывающейся как раз внутрь.
Третий – я вновь надеваю корсета, только уже с крючками на груди, а после максимально подходящее для бега платья.
И, наконец, четвертый – я замерила расстояние между предполагаемым местом подъёма лорда и тем местом, куда я пролила мыльный раствор, чтобы предотвратить противоправные действия в мой адрес. Ручеёк мыла протекал до комнаты, окна и моей двери, за которой я планировала спрятаться. Если на мои крики никто не отреагирует, то на грохот падения сбежится половина дворца!
Итог: ключ в замке, софа держит дверь, мужчина спит, я стою запертая и максимально опрятная, дабы не распространить слухи в ещё большем количестве, чем они будут.
Начало представления.
– О господи! Что вы здесь делаете?! – очень громкий крик, разбудивший лорда и, надеюсь, кого-нибудь за дверью, – уходите! Что вам нужно?! На помощь! Кто-нибудь!
Всё это я делала у замочной скважины, любуясь обескураженным сонным видом аристократичного наглеца, решившего, что ему все можно. Сперва он сел на кровати, затем встал, промахнувшись мимо моего коварного плана, а вот потом… ступил на «скользкую дорожку». Причём, во всех смыслах, потому как он планировал бежать именно в мою сторону.
Мой очередной крик о спасении потонул в громком грохоте и ругани мужчины и в топоте десятка ног – через полминуты в моей спальне было не продохнуть. Я успела лишь брызнуть заранее приготовленной водичкой на щёки, взять платок и придумать на лице как можно более страдальческий вид.
Лорда взяли в «заложники», меня высвободили из собственного заточения, осмотрев с ног до головы, в то время как мама сидела на диванчике рядом со мной и орала, по-другому её вопли назвать было трудно:
– Вы сошли с ума?! Что вы двое устроили сейчас?!
Я даже осознать не смогла, насколько удивилась. Мужчина, кажется, тоже замер, поглядывая на маму с неверующим осознанием собственной удачи. Женщина же распылялась:
– Ты, – она указала на него, – мог спокойно подойти к ней, а не лезть… в окно?! а ты, – её длань ткнула в мой бок, – могла просто выйти из комнаты и нагонять переполох на весь Акифр!
Я убрала платок от лица, подала маме свой бокал с успокоительным настоем, желая ей скорейшего умиротворения, и раскрыла своё амплуа, попутно рассказывая тайну моей, очевидно, бывшей дуэньи:
– Я хотела, – я закинула ногу на ногу, – дверь была заперта.
Лорд от моих преображений вновь впал в ступор, в то время как всё понимающая мама лишь зло и резко повернула голову, чтобы оглядеть всю находящуюся в комнате прислугу. Забавно, но нужной ей госпожи здесь не было.
– Спит, – мило улыбнулась я, приковав её ярость к себе.
– Позовите её! – рыкнула она, вызвав у меня смешок, который я благоразумно скрыла платком.
Лорд Габен уставился на меня, задумчиво нахмурил брови и неожиданно прозрел:
– Это вы разлили на полу что-то скользкое, – грубость, за которой он пытался скрыть что-то сосем другое.
– Мыльный раствор, – пожала плечами я, – а вы спилили решетку с моего окна. Мы квиты.
Восхищение. Это было необычайно приятное для меня восхищение от него, которое, однако, не стояло даже в общем ряду с тем, которое обычно демонстрировал Ос.
– Квиты, – повторил он.
– Спилил решетку?! – вновь вспылила мама, – я предполагала, что будет сложно с принцем Эдинака, но даже без него ты успеваешь взрывать мою голову своим идиотизмом!
Кричала она принципиально только на меня, чем удивляла не только лорда, но и всю прислугу. Я её словам удивлена не была – странным было как раз то, что сперва она виноватыми считала нас двоих.
– Я прошу прощения, ваше Величество, – повернулся к маме лорд Габен, – я виноват и обещаю возместить убытки и впредь не поступать так… неблагоразумно, – он усмехнулся и вернул глаза ко мне, – и так болезненно для моего самолюбия.
Я закатила глаза.
– Слышала? – прошипела королева, – лорд благородно решил взять вину на себя!
Я вновь потушила смех платком.
– Какой правильный и хороший, – слова дались мне почти на грани хохота.
– Помолчи, Вероника, – рыкнула мама, очевидно, предполагая, что если у нас не сложится с Осом, то я в сию же минуту выскочу замуж за это чудовище, – что же касается вас, лорд Габен, то вы свободны. Прошу вас удалиться и больше не предпринимать попыток опорочить мою дочь. Она крайне принципиальна и мстительна в этом плане. Поберегите себя и своё время.
Мужчина собрался уходить, однако не забыл сообщить мне насмешливым гадким тоном:
– Никто не примет в жёны порченую леди, принцесса, – мерзкий хмык, – даже тот, кто портил.
Несколько холодных шагов до двери, возле которой он остановился, пропуская почти налетевшую на него дуэнью. Это позволило мне бросить ему в спину своё равное по тону и смыслу:
– Нельзя стать порченной дважды, лорд Габен, – усмешка с моих губ слетела легко, – при любом исходе я останусь у самой себя.
Я уже проходила схожий моральный путь. Пусть он был и легче и не закончился подлогом, насилием или чем похуже, однако к насмешкам, «позору» и слухам я привыкла – они успели стать неотъемлемой частью моей жизни.
Ко всему прочему, в моей душе теплилась надежда на разрешение всех проблем прибытием Оскара, от одной только мысли о котором замирало сердце и хотелось бежать ему навстречу.
– Вероника! – прошипела мама.
Лорд дёрнул уголком глаза, рванул было на выход, но остановился и отрывисто с примесью злости сказал:
– Жаль,
