Над пропастью во лжи (СИ) - Марук Майя

Мужчина провел тонкими пальцами по гладкому стеклу. На красноватой коже проступили черные вены. Контролировать эмоции с каждым днем становилось сложнее. Раби сжал руку в кулак, зажмурился, сделал несколько дыхательных упражнений. Рисунок на руке побледнел. Убрать его полностью не получилось.

— Проклятая девка! — Рыкнул лорд и ударил кулаком по стеклу.

К счастью, архитекторы предусмотрели вспыльчивый нрав лордов. Все стекла, и не только они, обладали повышенными показателями прочности. Прозрачная поверхность пошла от удара мелкой рябью, и через мгновенье приобрела первозданный вид. Лорд Гарис хмыкнул и отошел от окна. Свернул висящие в воздухе окна и попытался сосредоточиться на работе.

Маша

— А ты не такой уж и засранец.

Лицо Рамуса расплылось в мягкой улыбке. Я в очередной раз за день уставилась на его идеальное лицо. И надо же было наткнуться именно на него!

— Я вовсе не засранец. — Длинный пальцы сжали руль. От одной этой картины свело ноги, живот, соски предательски затвердели. — Я не знаю, как себя с тобой вести.

— Как обычно. — Ляпнула первое, что пришло в голову.

ЛТС влетел в город. На столицу уже несколько часов как опустилась ночь. Город блистал огнями, яркими вывесками, фарами новеньких ЛТС.

— Когда я веду себя «как обычно» тебе не нравится.

— Тогда, веди себя как сегодня. — Пожала плечами. — Сегодня, ты был хорошим лордом.

Последняя фраза прозвучала двусмысленно. Хотя бы потому, что у моей бабули жила дворняга по кличке Лорд. Огромная лохматая псина, размером с половозрелое парнокопытное.

— Я рад, что тебе понравилось. — Он еще раз улыбнулся.

Горячая ладонь накрыла мою руку. По телу пробежала армия мурашек. От макушки до пяток. А потом обратно, когда теплые пальцы настойчиво переплелись с моими. Никогда бы не подумала, что от одного прикосновения может быть так приятно.

— Завтра заеду за тобой в девять.

— Не нужно. — Прошептала я, теряясь в розовом тумане новых, совершенно необоснованных эмоций.

Чем дольше я находилась рядом с лордом Рамусом, тем гуще и слаще становился этот туман. И выбраться из него скоро станет по-настоящему сложно.

— Нужно, Маша. — ЛТС плавно опустился на площадку перед «Ночным стражем». — Ты же тоже этого хочешь. Не меньше чем я.

Мужчина заглушил мотор, повернулся лицом, подушечками пальцев коснулся моего подбородка. Неугомонные мурашки снова побежали по знакомому маршруту.

— Это плохая идея, Ротмер.

— Это чудесная идея, Маша.

— Я улечу через…

— И больше у нас не будет шанса встретиться. Зачем терять такое драгоценное время.

Широкая бровь лорда вопросительно изогнулась. Дыхание в очередной раз перехватило. Розовый туман стал гуще.

Рамус

Что нашло на Ротмера в тот момент, одной Богине известно. Рука скользнула на затылок дрожащей девушки. Он знал, чувствовал, что она его хочет не меньше, чем он. Видел, как отчаянно сопротивляется этому желанию. И от этого его сильнее бросало в жар.

Резким движением он притянул ее к себе и впился в пухлые, влажные губы. От неожиданности Маша замерла. А он, сообразив, что сопротивления нет, прижал ее сильнее, нагло ворвался внутрь.

Не сразу, но она ответила на поцелуй. Сначала робко, будто проверяла его. А потом, на Ротмера обрушился такой ураган желания и эмоций, что Лорд совсем забыл о том, где находится, и что он вообще здесь забыл.

Его руки блуждали по дрожащему от желания телу Ведьмы. Гладили спину, сжимали потяжелевшую грудь, вырывали из нее стоны. Казалось, это длилось бесконечно. И Рамус, где-то на задворках сознания молился своей Богине, чтобы это никогда не заканчивалось.

Но, молитвы Лорда услышаны не были. Все закончилось так же неожиданно, как и началось. Видимо, Ведьма взяла себя в руки быстрее. Она уперлась рукой в его грудь и с силой оттолкнула от себя.

Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Рамус, вместо того, чтобы сказать что-то внятное, снова потянулся к Ведьме. Только в этот раз она уже была готова. Вместо пьянящих губ его встретила не менее пьянящая пощечина и звонкое «Козел!»

Ведьма резко распахнула двери ЛТС и выскочила на улицу.

Глава 29

Маша

Сволочь! Какая же он!!!! Я ругалась на Ротмера, на себя, вообще на всех, заливаясь алой краской. Как же стыдно! Огляделась по сторонам. Почему-то не хотелось, чтобы меня кто-нибудь застукал за поцелуем с этим типом.

Быстро юркнула в светлый гостиничный холл. Хотелось как можно скорее спрятаться в номере. Принять душ. Выпить чего-нибудь крепкого и заснуть. Уже утром этот поцелуй утратит свою яркость. Станет чем-то не таким волнующим. Даже несущественным.

Уже у лестницы меня остановил знакомый голос:

— Маша!

Обернулась. Ко мне бежала сияющая от счастья Лире. А за ней, бежал управляющий и еще один высокий мужчина. Видимо, второй муж.

— Привет. — Голос предательски дрогнул. — Ты какими судьбами здесь? — Спросила я и тут же прикусила язык. Более глупого вопроса было трудно придумать. У нее же здесь работает муж.

— Хочу с тобой обсудить одну важную вещь. — Улыбка с красивого лица исчезла. В темных глазах Лире появилась какая-то неловкость. Или тревога. — Можем поговорить?

— Да, конечно. Поднимемся ко мне?

— Это мои мужья. — Вдруг вспомнила марсианка о существовании мужчин. — Мартас и Ржан.

— Приятно познакомиться. — Улыбнулась Ржану.

С управляющим гостиницей мы уже были знакомы. Второго мужа Лире я видела впервые. Он оказался почти на полголовы выше Мартаса. Шире в плечах, и в отличие от своего побратима не носил косу. Отросшие волосы были зачесаны назад. Челюсти плотно сжаты. Он внимательно рассматривал мое лицо. В какой-то момент даже стало неловко.

— Пойдем? — Лире взяла меня за руку и повела в сторону комнаты. — Я заказала нам ужин.

Ржан

Землянка держала в руке чашку горячего чая и с опаской поглядывала то на Мартаса, то на самого Ржана. А он не мог поверить, что когда-нибудь встретит дочь Юртаса. Маша была точной копией отца. Такие же миндалевидные глаза, прямой нос, ямочки на щеках, и маленькое, практически незаметное пятнышко на шее. От матери Маша взяла разве что цвет волос и оттенок кожи. Но насчет последнего Ржан сомневался. Несколько месяцев под лучами красного светила и вполне возможно отцовские гены и здесь возьмут свое.

А еще, она точно также как Юртас хмурилась. Терла мочку уха, барабанила пальцами по чашке. Лире с трудом сдерживалась, чтобы не накинуться на девчонку. Он это хорошо чувствовал. Да и сам Ржан сдерживался с трудом. Внутри у него все ликовало. Теперь их семья снова станет настоящей. Полноценной. Как когда-то давно. До того, как они потеряли брата.

— Расскажи, пожалуйста, про своих родителей.

Лире сильно волновалась, задавая этот вопрос. Несмотря на то что они уже знали, результаты экспертизы ДНК, она все равно боялась, что совершила ошибку. Боялась разочароваться.

— Нечего рассказывать. — Маша пожала плечами. — Мама умерла при родах.

— А отец? — Голос Мартаса заметно дрогнул.

— Отец бросил маму, еще до моего рождения.

В комнате повисла тяжелая тишина. Маша, вполне спокойно воспринимала потерю матери. Сложно страдать о том, кого у тебя никогда не было. Как бы страшно или жестоко это ни звучало. Нет, когда-то в детстве, она хотела, чтобы мама отвела ее в садик, или в школу, пришла на выпускной или просто пожелала спокойной ночи. Но это было так давно. И у нее была бабуля. Бабуля, которая дарила ей столько тепла и любви, что хватило бы еще на несколько сирот.

— Маша, — жена судорожно выдохнула и протянула девушке небольшой прямоугольник, — мы хотели тебе показать.

Маша поставила кружку на стол и взяла в руки рамку.

— Но… Нет… Так не бывает….

Маша

Лире протянула мне небольшую фотографию. И я в буквальном смысле забыла слова. На ней были изображены двое. Светловолосая женщина, в которой я без труда узнала свою погибшую маму. Бабушка часто показывала мне семейные фотографии. Рассказывала про маму. Ее привычки, любимые блюда, школьные годы. На фотографии ее обнимал высокий мужчина с красной кожей. Тот самый, которого я видела на фотографии в кафе Лире. Они смотрели друг на друга влюбленными глазами. Казалось, не замечали ни фотографа, ни того, что происходит вокруг. Впрочем, вокруг ничего и не происходило. Они стояли на фоне высоких деревьев. Кажется, это были ели. Или сосны. Почему-то всегда их путала.