Попаданка для дракона (СИ) - Верховцева Полина

— Ай-ай-ай. Больно. Отпусти меня гадина!

Обалдеть. Это откуда такие маленькие хамки берутся? Родители вообще на воспитание забили? Или действительно сирота? Жаль тогда ее, но правила поведения для всех одинаковы.

— Не слышу извинений.

— Ой-ой-ой, — она вопила и выкручивалась, но принципиально не извинялась. Маленько упертое чудовище.

— Не хочешь по-хорошему? Ладно, сейчас будет по-плохому.

Я схватила ее под руку, чтобы уж совсем ухо не открутить, и потащила по коридору, не взирая на вопли.

Сейчас найду Офелию, сдам ей бродяжку, и пусть она сама с ней разбирается.

Малявка продолжала выкручиваться из рук, как маленькая верткая глиста, но я тоже не промах. Вцепилась в нее покрепче, чтобы не упустить и поволокла дальше.

— Я …я тебя отравлю! — она еще и угрожала, совсем девчонка без тормозов, — или задушу ночью подушкой.

Извернулась и тяпнула меня за руку.

Вот чертенок.

— Очень страшно. Прямо очень-очень, — усмехнулась я, прижав укушенную руку к боку. На коже красовался полукруглый отпечаток зубов, ладно хоть не до крови.

Я успела очень сильно запыхаться, пока тащила ее к Офелии. Для маленькой девочки она была очень упрямая и сильная.

— Не вырвешься, можешь не стараться.

К счастью, мне повезло. Офелия сама вышла на нас. Я даже чуть не завопила от радости, когда увидела ее мощную фигуру и орлиный нос. Уж кому по силам справиться с этой маленькой гадиной, так это нашей начальнице-надзирательнице.

— Что за крики? — поинтересовалась она еще на подходе.

— Вот. Поймала какую-то бродягу. Она носилась по коридорам, перебила мне кучу посуды, нахамила, обозвала. А еще брыкается, кусается и обзывается, — на одном дыхании выпалила я и выдвинула девчонку вперед, — вот полюбуйтесь.

Реакция Офелии была странной. Она побледнела, у нее затряслись все ее многочисленные подбородки и в глазах появилось заискивающее выражение.

— Госпожа, Есмина, — надзирательница отпихнула мою руку от девки, — вы не ушиблись?

Эээ… не поняла.

— Она на меня орала, — пиявка больно ткнула меня пальцем в бок, — обзывала. А еще чуть не оторвала мне ухо.

— Не расстраивайтесь. Мария у нас совсем недавно, и она просто не знала…

— Я хочу, чтобы она извинилась.

Я в полнейшем недоумении уставилась на маленькое чудовище:

— Извинится? Ты ведешь себя как приблудная невоспитанная беспризорница!

— Извинилась на коленях, — с нажимом произнесла девочка.

— Больше ничего не надо?

— Т-с-с, — набросилась на меня Офелия, — извиняйся немедленно.

И дёрнула меня за руку так, что чуть не оторвала. Я удержалась, мотнулась вперед, но на колени не встала.

— Ах так? — Есмина зло топнула ногой, — тогда я все скажу папе!

— Вали. Надеюсь, он всыплет тебе ремня! — в сердцах выкрикнула я, тут же схлопотав подзатыльник от Офелии.

Мелкая мерзавка развернулась и побежала прочь, а начальница схватила меня за плечо, так что кости чуть не переломала и прошипела:

— Ты с ума сошла?

— Не понимаю в чем проблема? Это не ребенок, а маленький невоспитанный зверёныш.

— Ты знаешь кто это такая? Кто ее отец?

— Не знаю и знать не хочу.

— Это младшая дочь императора, — произнесла она зловещим голосом, — и за то что ты ее ругала и, хуже того, посмела прикоснулась — будет наказание. Тебя или выпорют публично. Голой, привязанной к столбу. Или с позором выгонят из города. Или голову отрубят.

Вот тут я испугалась по-настоящему.

— Бестолочь! — Офелия отвесила мне еще один подзатыльник, — так я и знала, что от тебя одни проблемы будут. Иди в спальню. Немедленно!

— Там осколки надо убрать, — проблеяла я, чувствуя, как душа уходит в пятки. Мне только гнева императора не хватало.

— Без тебя уберут, а ты готовься.

Оказавшись в общей спальне, я села на свою кровать, зажала руки коленями, чтобы хоть как-то справиться с дикой дрожью. Как я умудрилась так встрять? Почему не проигнорировала мелкую нахалку? Зачем потребовалось включать грозного педагога и вершить справедливость?

Дура я. Непроходимая. Надо было сидеть тише воды ниже травы и не привлекать к себе внимание, а вместо этого я перешла дорогу императорской дочери.

Похоже, плакал мой план по конфискации Рубиновой Слезы и возвращению домой. Тут бы голову на плечах сохранить.

Как тошно-то. И страшно.

За мной пришли через час мучительных ожиданий. Я еще издали услышала чеканный шаг и звон шпор по каменному полу. В голове одна мысль: это конец.

Первый порыв — спрятаться. Залезть под одеяло, накрыться с головой и сделать вид, что я в домике. Глупо. Под кроватями тоже не спрячешься. Они на тонких металлических ножках, и вся спальня просматривается от стены до стены. Бежать некуда.

Когда дверь распахнулась, я уже стояла возле своей тумбочки и прижимала руки к груди. Пожалуйста, пожалуйста. Мне еще немного сил и удачи. Хоть немного. Очень обидно, знаете ли, выжить после болотной хмари, и лишиться головы из-за невоспитанной мерзавки.

— На выход, — скомандовала Офелия, смерив меня таким взглядом, что я поняла – все плохо.

— Иду, — просипела я и вышла в коридор. Там меня ждал рослый стражник — метра два ростом, не меньше, шея как у быка, плечи широченные, кулаки — словно наковальни. Такой сломает и не заметит.

— Здравствуйте, — беспомощно пропищала я, пытаясь выдавить из себя заискивающую улыбку. Не получилось, только лицо свело судорогой.

— За мной, — без единой эмоции, словно робот, приказал он.

Я совсем приуныла, съежилась, чувствуя себя как никогда слабой и беззащитной, и пошла следом за стремительно удаляющимся воякой.

Он провел меня в ту часть замка, где я никогда не была — в императорские покои. Они располагались на самом верхнем этаже, и все здесь дышало роскошью: красные ковры, позолота, лепнина и черное дерево. Даже дышать тут было страшно, дабы ненароком что-нибудь не повредить.

Стражник подвел меня к массивным дубовым дверям, громко постучал и дождавшись скупого «да», завел внутрь.

За массивным столом сидел император Морран в белой форме с золотыми галунами и синим аксельбантом на правом плече. При моем появлении мужчина нахмурился, отложил в сторону перьевую ручку и поднялся со своего места.

— Оставь нас, — тон холодный, не терпящий возражения и неповиновения.

Охранник почтительно склонил голову и бесшумно вышел в коридор, оставив меня наедине с правителем Виррубы.

Он, не торопясь, подошел ко мне, остановился в опасной близи и посмотрел сверху вниз. Не прикасался, но меня будто придавило каменной плитой, настолько тяжелая была у него энергетика.

— Имя?

— Мария, — проскрипела я, дрожа всем телом.

— Четче! — приказал он и, я, несмотря на страх, не посмела ослушаться:

— Мария! — выпалила так громко, как только могла, и вытянулась по струнке, словно солдат на параде.

Мой взгляд упирался в мужчину на уровне грудной клетки. Надо сказать весьма внушительной грудной клетки. От него веяло силой, грацией, едва сдерживаемой мощью и, я не удержалась, быстро вскинула взгляд, чтобы посмотреть на его лицо.

Наши глаза встретились, а отвести их в сторону мне уже не хватило сил.

Я впервые видела так близко перед собой дракона. Он был непростительно красив, какой-то хищной, дикой красотой, в глазах полыхало пламя, завораживая своими всполохами.

И все же, не смотря на его притягательность, мне стало чертовски страшно. Рядом с ним невозможно было находиться. Он давил. Одним взглядом, даже ничего не говоря, давил так, что я уже была готова встать на колени и просить прощения у кого угодно. Хоть у самого императора, хоть у его мерзкой доченьки.

— Итак, ты посмела тронуть мою дочь? — наконец, пронёс он. Вроде спокойно, без эмоций, но мой ужас разогнался еще сильнее.

— Это вышло случайно.

— Ты случайно напала на дочь императора?

Он меня не только высечет и обезглавит, но еще на кол посадит и выставит на главной площади, чтобы все любовались тупой служанкой, не удосужившейся за время пребывания в замке ничего узнать про своего потенциального работодателя.