Ирина Лунгу - Разделяя миры

Айрин обошла пруд, возле которого гуляла и нагнулась, чтобы сорвать один особенно прекрасный цветок лилии. Он был огромным, яркого чисто-белого цвета, а внутри цветка находились мохнатые жёлтые тычинки. Айрин очень любила лилии и здесь они цвели в изобилии. Неожиданно Айрин почувствовала знакомое ощущение, будто сознание её отделяется от тела и воспаряет ввысь, стремясь в одном ему известном направлении. Девушка крепко зажмурилась и даже потрясла головой, но ощущение, уже испытанное ей однажды, не проходило. И тогда она увидела вновь то, чего страшилась и желала одновременно. Стены больничной палаты, справа аппарат искусственного дыхания и монитор, а также Хельгу, сидящую на диване и читающую какой- то журнал. Потом и эта картина пропала и Айрин обнаружила, что сидит на берегу пруда в своём саду в Чешире, а в руках сжимает белоснежную лилию. По дорожке, ведущей к дому, уже бежала Дженни. На лице написан испуг, щёки раскраснелись от быстрого бега.

— Ваша светлость! Что с вами? Вам дурно? — запричитала Дженни, помогая Айрин подняться с земли. — Я как раз убирала вашу комнату и увидела, что вы вдруг остановились и стали оседать на землю!

— Спасибо, Дженни! — с благодарностью откликнулась Айрин, встав на ноги и отряхивая платье. — У меня немного закружилась голова, но сейчас уже всё в порядке.

— Это, должно быть, от солнца, — не унималась Дженни, — Сегодня довольно жарко, вам следовало надеть шляпу!

Айрин только улыбнулась в ответ, полностью погружённая в водоворот мыслей и ощущений от того, что только что произошло с ней. Потом девушка пошла к дому, бережно поддерживаемая под руку взволнованной Дженни, которая всё толковала про врача и сокрушалась по поводу того, что Айрин не надела головного убора. Айрин же думала о том, чего ей хочется теперь, когда Эндрю больше нет в её жизни, и судя по всему, он потерял к ней всякий интерес. Хочется ли ей оставаться здесь и доживать остаток жизни в праздности и веселье, но в то же время встречать Эндрю на различных мероприятиях и вспоминать о том, что было между ними, или отстраниться от всего, вернуться в своё время и жить там, быть полезной многим и попытаться забыть всё, что произошло с ней здесь. С этими мыслями Айрин поднялась в свою комнату, Дженни тут же убежала готовить для Айрин чай, а девушка вновь почувствовала, что сознание покидает её. Она тихонько подошла к кровати и села на краешек. Мир вокруг кружился, переливался, комната то принимала ясные очертания, то будто растворялась, превращаясь в стены палаты, потом всё снова возвращалось на место. Айрин не чувствовала никаких дискомфортных ощущений, обычно сопровождающих потерю сознания, таких как дурнота или тошнота, просто сознание её то улетало к той Айрин, лежащей сейчас в больничной палате, то к той, которая сидела сейчас на кровати в комнате огромного особняка.

Вошла Дженни, неся перед собой поднос с чаем и едой. Но, увидев состояние Айрин, чуть не выронила свою ношу, поспешно подошла к туалетному столику, поставила поднос и бросилась к Айрин:

— Вам плохо? Вызвать врача? Чем вам помочь? Может воды? Или чего- нибудь ещё? Ослабить корсет?

Айрин лишь слабо кивнула и попросила:

— Помоги мне раздеться и лечь в постель, я чувствую себя так, будто вот- вот потеряю сознание!

Дженни поспешила исполнить просьбу и после того, как уложила Айрин в постель, протянула ей чашку чая.

Айрин с благодарностью выпила чай, а потом попросила оставить её одну, сославшись на желание поспать.

Дженни вышла, а Айрин почти в ту же секунду на мгновение провалилась в небытиё и очнулась уже в больничной палате. Она лежала тихонько, боясь пошевелиться, чтобы не привлечь к себе внимание. Айрин понимала, что врачи, видя, что она пришла в сознание, могут как- то способствовать скорейшему выздоровлению Айрин, а пока возвращаться полностью в свой мир Айрин не хотела. Она должна была вернуться, чтобы объяснить всё Эндрю, рассказать ему, как она появилась в его времени и о том, что на самом деле между ней и Сэмом ничего не было. Сколько Айрин лежала вот так, боясь шелохнуться, она не знала. Потом привычные ощущения выдернули её сознание из лежащего в больнице тела, и Айрин очнулась в своей комнате с удивительно ясной головой. Она быстро встала, накинула халат и зажгла свечи. На дворе было уже темно. Айрин поспешно нашла перо, чернильницу и бумагу. Она решила, что лучший выход объяснить всё Эндрю — это письмо. Вполне возможно, скоро она опять очнётся в больнице и останется в своём времени навсегда, а здесь Эндрю найдёт и прочитает письмо от неё. В нём она расскажет, как любит его, как хочет быть с ним, единственным мужчиной её жизни. Айрин присела за стол и стала писать письмо. Рука её летала по бумаге словно птица, слова шли легко. Через десять минут письмо было готово, Айрин написала на нём имя того, кому оно было предназначено, и в ту же секунду почувствовала, что голова пошла кругом. Девушка поспешно дошла до кровати, держась за стены, чтобы не упасть. И в ту же секунду, когда голова её коснулась подушки, открыла глаза и увидела привычную картину, представляющую собой стены больничной палаты.

Глава 11

Когда Эндрю прибыл в дом Натали, то узнал от хозяйки дома, что Энн сейчас находится в конюшне, куда она частенько ходит к своей любимице Элайзе, за которой присматривал лучший конюх города. Эндрю поблагодарил Натали и пошёл искать Энн, чтобы объявить ей о том, что время свадьбы назначено и уехать на встречу со своими приятелями в клуб.

Когда виконт подошёл к конюшне, то услышал приглушённые голоса. Разговаривали двое — мужчина и женщина. «Наверное, Энн и конюх», решил Эндрю и решил окликнуть Энн, чтобы она вышла к нему, и он смог бы объявить ей то, что собирался, без свидетелей. Но вдруг, услышанное имя Айрин заставило его резко остановиться и дальше пойти тихо, чтобы услышать, в связи с чем Энн понадобилось упоминать имя графини. Эндрю тихонько прокрался ко входу и, увидев, что проход между стойлами пуст пошёл по нему. Разговаривали, по- видимому, в дальнем стойле и Эндрю тихонько пошёл на звук голосов. Сейчас разговора не было слышно, была слышна только какая- то непонятная возня. Эндрю тихонечко выглянул из- за раскрытой дверцы стойла, и увиденное повергло его в шок: у дальней стенки пустого стойла лежал большой тюк сена, на котором сидела Энн. Платье её было задрано наверх, оголяя затянутые в ажурные чулки стройные ноги, между которыми пристроился парень, одетый в простую белую рубашку и брюки. Он страстно целовал девушку, закрывшую глаза и отвечающую с не меньшей страстью на поцелуй. Потом поцелуй прекратился, и Эндрю отпрянул в сторону, чтобы его не увидели. Энн заговорила и Эндрю прислушался: