Наталия Орешкина - Дверь в сон

— Ради того, чтобы прошлое не повторилось, каждый из вас принесет клятву, — я указала на стену, только что созданную мной. — Видите углубление в центре, приложите руку, — обратилась я к ближайшему мужчине. Джи сверкнул в его сторону глазами, а Герн встал мне за спину, чудные, — вы почувствуете легкий укол, это стена возьмет у вас капельку крови для клятвы. Клятву будут приносить все люди, начиная с пятилетнего возраста. Того, кто ее нарушит просто унесет прочь из этого мира, любой член семьи сможет отправиться за изгнанником, если пожелает, но только вернуться обратно не сможет никто. Поднявший руку на одного из жителей Фантазии, как человека, так и фантома, исчезнет прежде, чем сможет нанести вред. Итак, начнем.

Тот мужчина, к которому я обращалась, подошел к стене и вложил руку в углубление. Стена ожила, обтекая кисть, он чуть дернулся и тонкая, словно ниточка, струйка крови, оторвавшись, потекла к верхнему краю панели. Достигнув почти самого верха, она вспыхнула золотом, превращаясь в завитки имени. Секунда, и рука мужчины на свободе, а он с ошеломленным выражением лица, отходит прочь.

— Как приятно, — прошептал он.

Тут же выстроилась очередь желающих принести клятву.

Взрослые поддерживали детей и почти оттаскивали их прочь, потому что самые младшие пытались повторить интересный опыт. Но я успокоила родителей, стена принимала только одну клятву. Меня удивило то, что люди шли на это без раздумий и колебаний. О чем я их и не замедлила спросить. Мужчина, что прошел ритуал первым, ответил:

— Наша жизнь, ваше величество, была очень трудной. Наши дети ничего не видели в ней. Единственными светлым пятном была семья, любовь родных и поддержка таких же, как мы. А тут нам предлагают практически идеальный мир, и всего-то за каплю крови, и отказ от того, чего мы и так бы никогда не совершили. Нам дали возможность к творчеству, возможность осуществить свои мечты, возможность применить заложенные в нас таланты. Нас практически ни в чем не ограничили, дав взамен безмерно много. За это мы всегда будем благодарны вам и всем обитателям этого мира.

Все, кто стоял рядом, дружно закивали.

Идиллия? Но, почему же тогда у меня внутри все нарастает предчувствие катастрофы?

Мы покинули Гробницу и тут Герн, ему точно нужно медаль или орден за сообразительность, шепнул, что во дворце организован фуршет по такому знаменательному событию. Ну и конечно, новость о том, что в королевской семье ожидается пополнение, стало хитом сезона.

Если бы вместо каждой улыбки была лампочка, я бы точно ослепла. Только они-то уже сделали свой выбор, а я…

Следующий месяц ушел на то, чтобы перетащить из деревни практически все семьи. Джи и Герн соревновались за титул «Главный доставала»: туда не ступи — упадешь, это не ешь — холодное, то не тронь — надорвешься, много не говори — язык простудишь. Если бы не то, что я жутко уставала, как в Фантазии, так и в реале, к тому же кончился отпуск, и начальство обнаружило, что я мало занята. Муж звонил редко, только обещал, что вернется не сегодня, завтра, но видно, это время не скоро наступит. Как ни странно, я почему-то не волновалась, да у меня мелькала мысль, что у него кто-то есть на стороне, но устраивать разборки по телефону я не рвалась. Свекровь в мое отсутствие все же проникла в дом, в чем сама и призналась, когда стала возмущаться, что не обнаружила книг. За что лишилась, правда с немалым скандалом, ключа от квартиры. Я была вымотана, как морально, так и физически, еще бы, по большому счету я не спала, нет, тело то конечно отдыхало, но постоянное бодрствование мозга, или чего там моталось по обоим мирам, не давало ощутить себя отдохнувшей. Беременность тоже накладывала свой отпечаток на мое состояние, я была раздражительной, и у меня совсем пропал аппетит. Но благо, что в эту ночь, а точнее утро, когда я окажусь в Фантазии, мы заберем последних из тех, кто еще остался в деревне изгоев.

— Госпожа Хранительница, люди продолжают пропадать. Нужно срочно что-то предпринять, иначе в деревне никого не останется, — настаивал Федор, давний союзник Марго, замешенный практически в каждой ее афере, и, пожалуй, единственный, кто знал правду о том, что привело к изгнанию. Да и как не знать, если это было условием его послушания, и исполнения самых грязных из ее приказов. И вот теперь он в полной растерянности, Марго, казалось, потеряла всю свою хватку, почему она молчит?

— Хорошо, завтра мы возьмемся за это.

«Если не будет слишком поздно», — подумал Федор и ушел, так и не озвучив свою мысль. Выходя, он решил, что, пожалуй, пора убираться из этой паршивой деревушки, пока не поздно.

Кто бы знал, что подобные мысли посетили не только его.

Глава 29

Марго проснулась с полчаса назад и сидя на кровати уже, наверное, минут десять дергала сонетку, пока та не оторвалась, бесполезной лентой повиснув в ее руке. Она звонила из чистого упрямства, хотя сразу поняла — никто не придет, дом пуст. Уже не раз за этот месяц она замечала, что где-то не стерта пыль, не подобрана оброненная вещь, как-то косо заправлена кровать. Она еще не выжила из ума и понимала, что проиграла вчистую.

Все начало меняться после исчезновения трех первых семей «оборванцев» — как называли их меж собой те, кто считался ближним кругом Марго. Каждый из этих лизоблюдов, готов был глотку перегрызть за право сидеть за ее столом. Все они были среди тех, кто как на спектакль пришли смотреть на насилие над принцессой. А где они теперь?

С каждым днем за ее столом оставалось все больше и больше свободных мест, пока она вообще не оказалась за ним в полном одиночестве. Да и аппетит пропадал от того, что подавалось к столу. Привыкнув к изысканным блюдам, она через силу глотала порой сыроватые и хрустящие на зубах продукты, где уж говорить о красоте оформления. Даже Алекс — внук, ради которого, как она пыталась себя убедить, все это затевалось, чаще проводил время за пределами деревни. На вопрос, почему он не живет дома, тот невнятно бурчал, что у него полно дел. После истории с принцессой он изменился, стал мрачным, угрюмым, а слово из него было не вытянуть и клещами. Он даже с Розой перестал видеться, хотя раньше эта парочка постоянно зажималась по углам.

Наконец, дверь открылась, и в нее вошел… Алекс.

— С каких это пор ты в прислугах, Алекс?

— А с чего ты взяла, что я буду тебе прислуживать? — буркнул он.

— Позови кого-нибудь, — приказала Марго.

— Кого, интересно?

— Неужели в доме никого нет?

— Не только в доме, в деревне осталась только одна семья из тех, кого ты называешь «оборванцами». Только я очень сомневаюсь, что они горят желанием служить тебе.