Бронислава Вонсович - Я ненавижу магические академии
— Добрый вечер, фьорд Чиллаг! Чему обязана вашему визиту?
— Что ты как протокольная кукла? — проворчал он. — Сама же просила узнать про Нильте.
— И что вам удалось узнать, фьорд Чиллаг? — я даже вперед подалась, настолько мне интересно было.
Он насмешливо приподнял бровь и сказал:
— Не соблаговолит ли высокородная фьорда Берлисенсис составить мне компанию в месте более подходящем для приватной беседы?
Прозвучала эта фраза, как ни странно, совсем не вежливо, а как-то так издевательски, что я заподозрила, не смеется ли он надо мной.
— И какое место вы считаете более подходящим? — настороженно спросила я.
— Любое, где не будет этого зеленого недоразумения, — ответил он. — Не нравится он мне. Предлагаю пойти в кафе.
— Я вспомнила о просьбе Кудзимоси, и желание идти куда-либо, да еще в компании столь неподходящего кавалера, так и не появилось.
— Можно поговорить в холле, фьорд Чиллаг, если уж вас так пугает Фиффи.
— Меня пугает? — хохотнул он. — Я просто не хочу огорчать высокородную фьорду нанесением повреждений ее питомцу.
Он создал маленький воздушный смерчик и легко сдвинул Фиффи назад к его кучке. Тоже мне, позер. Что-то большее сделать он все равно не сможет, да и ресурс исчерпает быстро, а уж тогда Фиффи до него доберется. Но, наверно, все же не стоит позволять питомцу грызть того, кто выразил желание помочь? Я постаралась показать испуг от продемонстрированной мне магической мощи и попросила:
— Не надо его обижать. Он такой ранимый. Да и досталось ему в последнее время…
Фабиан надулся от гордости и сказал:
— Ну что, пойдем? В кафе. Рассказывать буду только там. В вашем холле я сидеть не собираюсь.
Посмотрела я на него с некоторым сомнением. Все же появление в публичном месте с подобным типом вполне может скомпрометировать девушку. С другой стороны, мы же не целоваться с ним будем? При мысли об этом я неожиданно испытала легкое сожаление и поняла, что пора с Мартина стребовать хотя бы необходимый минимум в этом вопросе…
В кафе Фабиан протянул мне меню и предложил ни в чем себе не отказывать. Но я после устриц Дершели есть не хотела, так что ограничилась чашкой кофе и корзиночкой с ягодами. Тогда Фабиан решил ни в чем не отказывать уже себе и надиктовал официанту целый список. Дома его не кормят, что ли? Рассказывать он не торопился. Я уже изучила обстановку в кафе до каждой складочки на занавеске, а он все молчал и пристально меня разглядывал. Я постаралась улыбнуться ему как можно более доброжелательно и спросила:
— Фьорд Чиллаг, так что же вам удалось узнать?
— Его семья в долгах по уши, — наконец сказал он.
— Не может быть! — потрясенно воскликнула я. — Мои родители никогда бы не дали согласия на мой брак с человеком, у которого нет состояния.
— На момент заключения помолвки оно было, — заметил Фабиан. — Только вот Нильте-старший — игрок, как тебе известно.
— Мне известно? — удивленно похлопала я глазами.
— Знаешь, Лиссандра, — неожиданно сказал он, — ты мне намного больше нравишься, когда перестаешь изображать дурочку. Ты же с Нильте-старшим на соревнования по бонту была записана. Если бы я об этом знал, ни за что не сел бы с тобой играть.
Права была моя бабушка, когда выступала против моего участия в соревнованиях. Она говорила, что для меня вполне достаточно гриффича, а умение хорошо играть в бонт показывать не надо — мужчины не прощают в женщинах такого серьезного порока, как ум.
— Мне вчера просто повезло, вы же такой сильный игрок, фьорд Чиллаг, — попыталась я нежно улыбнуться. — А отец Антера хотел сделать мне приятное, как будущей невестке.
— Если учесть, что у них сейчас все заложено-перезаложено, то он, несомненно, думал только о твоих приятностях, — фыркнул Фабиан. — Нильте-старший проигрался, не смог вовремя остановиться, слишком азартен, а карта не шла. У них поместье собирались выставлять на торги. А недавно сняли под гарантии скорой оплаты. Королевской гарантии, сечешь?
— Собираются платить с наших денег, — зло сказала я. — Чего уж там непонятного.
Какая же Антер сволочь! Ведь наверняка именно он подкинул нам то, что и послужило причиной ареста. В дом он был вхож как мой жених, да и с Бруно они друзьями были. В комнате брата он бывал часто, а основные улики найдены были именно там. Что ж, я это подозревала, теперь знаю точно. Но что мне делать с этими знаниями?
— Фьорд Чиллаг, я вам очень благодарна за вашу помощь, — начала я.
— Если благодарна, можешь называть меня Фабианом, идет? — насмешливо сказал он. — А если нет, значит — не благодарна.
— Хорошо, Фабиан, — улыбнулась я ему. — Но не смогли бы вы помочь мне еще в одном вопросе? Мне нужен хороший адвокат для родителей.
— Хороший адвокат денег требует, — заметил он. — Чем платить собираешься, детка?
Он выразительно на меня посмотрел, явно намекая, что часть оплаты не против был бы получить лично. Но я достала чек Дершели и молча протянула собеседнику. Суммой, там прописанной, он не впечатлился.
— Известному адвокату это только для затравки, — небрежно сказал он. — А как только деньги закончатся, закончится и адвокатская помощь.
— Но что же мне делать? — Теперь я действительно растерялась. — Вы же понимаете, что моих родных оговорили? Неужели нельзя договориться об авансе, а затем оплата по результату?
— Шутишь? — хмыкнул он. — Кто же захочет связываться с Суржиком с непредсказуемым результатом? Только тот, кому терять нечего.
Я расстроенно молчала. Я так надеялась, что смогу помочь родным. А сумма, казавшаяся мне достаточно значимой, на деле оказалась слишком мелкой. К глазам подступили слезы, которые я уже удерживаю в себе столько дней. Нет, надо держаться. Берлисенсисы на людях не плачут.
— Не кусай губы, — недовольно сказал Фабиан. — Могу предложить следующее. У меня друг есть. Так-то он парень цепкий, работал в адвокатской конторе, но все его дела патрон присваивал. А сейчас он решил сам на себя работать, но клиентов нет. Терять ему нечего, возьмется и за такие деньги. Наймешь?
— Да, конечно.
Надежда проснулась во мне и пела свою песенку все то время, что Чиллаг созванивался со своим приятелем и договаривался на завтрашнюю встречу на территории Академии. Пирожное показалось мне необыкновенно вкусным, а кофе — ароматным. Пусть шажок к освобождению семьи был совсем маленький, но он был сделан. Ведь самое страшное — это топтаться на месте. Фабиан мне сейчас казался самым замечательным фьордом из всех мне известных, до тех пор пока по дороге в общежитие он внезапно не сказал, что рассчитывает хотя бы на маленькую благодарность с моей стороны, притянул к себе и начал целовать. От неожиданности я даже ответила. Да и любопытно стало, честно говоря, насколько он хорош. Ведь оказалось, что мое мнение о талантах бывшего жениха сильно преувеличено. Что сказать? Целовался он не хуже Антера, однозначно. Пожалуй, даже более нежно. Но до Кудзимоси ему было далеко.
