Мой сводный зверь - Анна Григорьевна Владимирова
— Вот как? — прохрипел я.
— Я так явно чувствовала его шерсть под пальцами… Мне страшно, что с ума схожу. А врачи говорят, это просто шок. Но он был таким реальным…
Я нахмурился, слушая.
— Эльдар, я боюсь, что… что со мной что-то не так.
— Это стресс, Карина. — Я сжал пальцы на ее плече. — Мне тоже иногда видится всякое на заданиях…
— Да? — приподнялась она, заглядывая мне в глаза.
— Да.
Я нахмурился я.
Она запомнит это мое вранье. Но я уже не знал, от чего ее беречь. От страшной правды, от страха случившегося или от возможности не увидеть никогда больше дочь.
— А я думаю, что сойду с ума, и Олег заберет Ксеню… Я вчерашний день вообще не помню после того, как мне почудился волк. Проснулась только утром… Тахир сказал, что ты жив, а я… я просто сидела и пялилась в стенку.
— Тебе, видимо, просто дали успокоительное.
— Да, врач говорила… Но я всю думаю, а вдруг я теперь без них не смогу…
Она была не готова. Вообще не готова к правде. И пусть Рус говорит, что с Кариной все нормально — нормального в этом ничего не было.
— Карина, все пройдет. Ты не можешь быть сильной всегда. Невозможно остаться сильным после всего, что вчера случилось. Дай себе время, не бойся.
— Ладно, — прошептала она.
— Если будешь бояться — говори со мной. Говори обо всем, о чем хочешь.
Она молчала долго.
— Я боюсь, что… Эльдар, я… Я не знаю, что делать. Все вдруг потеряло смысл. И я не нужна тебе без смысла…
— Ты нужна мне любая.
— Знаешь, у нас сначала было с Олегом все хорошо… Пока я была прежней. Такой, какой он меня увидел. У меня были цели, амбиции. А потом появилась Ксения. И я стала другой… Не все люди могут признаться себе в том, что готовы быть рядом с человеком, когда он перестал быть привычным.
— Карина, твой опыт не отражает действительности. Если бы у тебя был кто-то ещё, отношения с ним были бы непохожими на те, что были с твоим бывшим. — Я говорил, а сам сжимал свободную руку в кулак. Как же этот ублюдок её покалечил. — Я — не Олег. Со мной не может быть так же…
Она затихла, только впилась пальцами в футболку сильнее.
— …Ты слышишь? — потребовал мягко.
Хотелось тряхнуть ее, чтобы услышала и поняла, не оставляя никаких сомнений на мой счет. Тут я мог бы много всего сказать ей о другой своей природе — о своем звере, который выбирает только раз и никогда не бросит. Я скорее мог убить, если бы меня предали, но не бросить.
Но она не была готова для этой правды. Ее мир пошатнулся, сама она боится остаться беззащитной перед ним и ещё не верит в то, что я останусь рядом.
Когда вернулся Тахир, в палату с ним зашла молодая женщина. Карину к этому времени забрали на процедуры, но поставили ей койку в моей палате. Я настоял. Мне было невыносимо оставить её одну в пустоте и неведении. Хорошо, что с этим не возникло сложностей. В этой больнице понимали, как важно нам сейчас оставаться вместе.
— Эльдар, это Катерина. Я говорил тебе о ней.
Девушке оказалась очень молодой, максимум под тридцать. Хорошенькая. И в моих глазах это ни черта не добавляло доверия ее компетентности.
— Здравствуйте, — улыбнулась она. — Ваш отец о вас много рассказывал…
Рыжая, стройная… да ещё и пахнет так, что становилось понятным — скучала по отцу и очень рада его видеть.
— … Тахир объяснил, что вы хотели бы сделать признание.
— Не сейчас, — отрезал я резко.
— Мы же с тобой обсудили… — опешил Тахир.
— Она не готова. Я говорил с ней. Она не готова.
— Позволь это решать доктору!
— Она боится, что с ума сходит, потому что помнит, как я обернулся на ее глазах!
— Эльдар, простите… — начала Катерина.
И это только разозлило:
— Я не готов рискнуть. Вы же не дадите гарантий.
— Нет, — нахмурилась она, — но если вы позволите мне с ней поговорить, я смогу оценить состояние вашей девушки и выдать вам заключение.
— А если это заключение не оправдается? — сурово потребовал я.
— Эльдар, — нахмурился отец.
— Тахир, всё нормально, — вдруг уверенно коснулась она плеча отца и заговорила серьёзно и решительно: — Я понимаю ваши опасения и знаю о вашей личной утрате в связи с похожими обстоятельствами. Вы хотите защититься от последствий. Но сейчас нужно подумать о том, что лучше не только для вас, Эльдар. Если Карина вас видела, то не исключено, что она испытает облегчение, узнав правду. Я не предлагаю вам во что бы то ни стало признаться. Просто взвесьте со своей стороны, а я могу дать вам заключение со своей, и у вас будет больше оснований для принятия решения.
Я только зубами скрипнул. Но было понятно, что она права. Но только в том, что ситуацию нужно тщательнее взвесить, а не в том, как мне жаль себя и страшно снова кого-то потерять. Этой хорошей рыжей докторке сложно понять, что я не имею права разрушить чужую жизнь? Ну и дурочку себе выбрал Тахир! Бесила.
— Ну сделайте заключение, — процедил я.
Беспомощность тоже бесила.
— Хорошо, тогда до встречи, Эльдар, рада была знакомству.
Взгляд Тахира сказал мне очевидное — тому, как все прошло, он рад не был.
— Что с тобой? — потребовал он, когда Катерина вышла. — Мы же обсудили.
— Ты видел Карину? Она же не в себе!
— Видел и разговаривал с врачами. То, что вызывает у тебя беспокойство, пройдет. Ей нужна поддержка. Твоя. И найти Ксению тоже нужно!
— Карина важнее, — посмотрел я ему в глаза. — Если будет малейший шанс, что она не справится, я не позволю подвергать ее риску. Иначе и дочь уже будет не нужна. Мы с тобой вряд ли станем образцовыми отцами.
Тахир только зубы сжал и вышел, а я тяжело опустился на подушки. Сил резко не стало. Рус прав — поизносился я прилично. У всякого ресурса есть пределы. Ведь я правда едва не отбросил
