Ведьзмарский лес - Иванна Осипова
Священник перешёл к следующей части венчания. Потрясал посохом, рассказывая о карах от Пастыря за прелюбодеяние и блуд.
«И почему это Пастырь не ударит в тебя молнией на этом самом месте? За Аласту. Фу, гадость какая!» Прикусив язык, Ула испугалась, что заговорит вслух.
— Возьмитесь за руки, дети, — велел священник.
Машинально Ула подняла руку и тут же опустила, поймав пустоту.
— Дальше, отец, — прошипел Дагдар, сложил руки на груди, на высоких скулах начали проступать пятна.
Священник неловко заметался перед камнем, но продолжил бубнить положенное. Слушать Ула перестала. Стояла, сцепив руки перед собой. Лорд Скоггард нарушил церемонию. Будет ли такой брак действительным перед Великим Пастырем? Она снова посмотрела на застывшее лицо мужа. Разглядела маленькую горбинку на прямой линии довольно крупного носа, шрам на рассечённой брови, твёрдый упрямый подбородок. Она вспомнила разбитые губы Аласты, и её затошнило от гадливости. Как такой светлый и с виду мужественный человек может избивать женщину! Не просто избивать, брать силой. Ужасным для Улы стало открытие, что встреть она Дагдара при других обстоятельствах, он привлёк бы её внимание. Она купилась бы на ясный взгляд серых глаз, на эти руки с тонкими пальцами, на губы — чётко очерченные, немного крупные, с приподнятыми уголками, словно чуть-чуть — и Дагдар тихо и тепло рассмеётся.
«О чем ты думаешь, глупая Ула Бидгар⁈ Не смей! Он чудовище. Развращённый и избалованный мерзавец». Она готова была ударить себя по лицу за такие мысли о ненавистном Дагдаре Скоггарде.
— Прошу вас, милорд.
Урсула слышала голос священника как сквозь пелену.
— Дальше, отец, — упрямо повторял Дагдар низким и хриплым голосом.
— Возьмите невесту за руку. — Старик умолял. — Милорд, нельзя изменить правила.
Лицо Скоггарда дрогнуло. Он опустил руки. И, решительно сжав ладонь Урсулы, рывком протянул вперёд и её руку. Улу пошатнуло, но она чудом устояла. Когда-то она говорила, что у Дагдара, должно быть, ледяные руки. Ула ошибалась. Тёплая ладонь сжала её руку немного сильнее, чем нужно, но терпимо, а через мгновенье Дагдар сам ослабил хватку. Быстрым взглядом Ула скользнула по его лицу, а он впервые посмотрел на невесту. Так смотрят в пустоту или на незначительные детали интерьера, и отчего-то Уле сделалось обидно до слёз, но она сдержалась, сосредоточившись на их соединённых руках.
Священник, заметно взволнованный, продолжил действо, нараспев произнося слова клятвы:
— Взявшись за руки, он и она пойдут по пути Пастыря. И спросит у них Великий Пастырь: «Нет ли препятствий для вашей дороги вместе?»
— Нет! — рыкнул Дагдар.
— Нет, — пискнула Ула, когда лорд сильнее сжал её руку тонкими, но невероятно сильными пальцами.
— Послушал мужчину и женщину Великий Пастырь и засомневался: «Муж, готов ли ты взять жену? Дева, готова ли ты прийти к мужу?»
— Д-да, — коротко выплюнул согласие жених.
— Да, — кусая губы, ответила Урсула.
— И спросит снова у них Пастырь: «Согласны ли вы быть вместе, любить друг друга и растить потомство?»
— Да, — на этот раз обречённо сказал Дагдар.
— Да, — не менее отчаянно произнесла невеста.
— Славься, Великий Пастырь! Вместе до самой смерти и смерть попирая.
Неожиданно старик ударил посохом по их рукам. Похоже, Дагдар не ожидал коварства от священника и машинально вцепился в ладонь Улы, а она невольно сплела свои пальцы с его.
— Будьте счастливы, дети. — Губы священника изогнулись в улыбке. — И обменяйтесь кольцами.
Сбоку возник младший Личвард с бордовой подушечкой, где лежали два кольца из светлого металла, напомнившего Урсуле серебристый листик-подвеску. Лорд надел кольцо на палец Улы, смотря мимо неё. Руки Улы дрожали, когда она исполняла свою часть традиции, а сама глаз не отрывала от края рукава, облегающего кисть до середины большой, но узкой ладони. Непривычный крой камзола Скоггарда не давал ей покоя. Любопытство, придавленное переживаниями и усталостью, тихо тлело. Может быть, потом, когда-нибудь позже, она подумает о странностях мужа. Будущая брачная ночь занимала Урсулу сильнее прочих вещей. Кинжал в сапожке придавал уверенности.
25
— Поцелуйте вашу жену, милорд. — Священник не унимался, желая довести ритуал до конца.
Но Дагдар просто взял покрасневшую Урсулу под локоть и вывел на улицу. Они так и шли под радостные крики жителей земель. Сильные пальцы сжимали руку леди Скоггард. Со стороны казалось, что муж поддерживает жену, помогая дойти до экипажа.
— Синяки же останутся, — не выдержала Ула, когда Дагдар сжал крепче, потянул за собой; осеклась, вспомнив, что лорд мастер оставлять следы на женском теле, и, вскинувшись, посмотрела прямо, насколько позволяла ситуация.
В глазах Дагдара пылал гнев, но зато он не глядел на неё точно на пустое место. Ничего не ответив, Скоггард расслабил пальцы. Ула заметила, как внимательно следит за ними со стороны Фин, как советник с родственницей садятся в экипаж, в котором Улу привезли в Дом Пастыря.
Она немного запаниковала, сообразив, что поедет вдвоём с мужем. Но на крайний случай у неё есть оружие, и в дороге он вряд ли набросится или как-то ей навредит. Лорд земель обязан уехать со свадьбы вместе с молодой женой. Поданные жадно следили за парой, продолжая обсуждать новобрачных.
— Какие молодые да ладные у нас господа, — с восторгом неслось со всех сторон. — Красивые детки будут.
— Ух и жаркая ночка сегодня ждёт парочку, — ничего не стеснялись крестьяне, весело подтрунивая над молодожёнами. — Во славу Великого Пастыря.
А Урсула каждый раз вздрагивала от намёков на супружескую постель и видела, как мрачнеет муж, а глаза его становятся такими же тёмными, как небо в этот час. Она догадалась, что мысль о брачной ночи неприятна и ему. И внутри загорелась надежда. Только была и непонятная Урсуле горечь.
Дагдар всё же помог жене сесть в экипаж, и она немедленно забилась в дальний угол, прижалась к стенке. Уже там Ула выдохнула и решительно выпрямилась, чтобы встретить врага с гордо поднятой головой. Лорд сел напротив, откинулся назад и прикрыл веки. Готовая сопротивляться до полного истощения, она не сводила с него глаз. Нервное напряжение, достигнув вершины, уходило, оставляя за собой усталость и сонливость.
«Нельзя спать! Кто знает, что придёт в голову этому человеку. Ехать недалеко. Перетерплю».
Ула горько
