Стань моей истинной - Юлианна Клермон
Я кивнул, принимая его поражение.
Несколько минут мы сидели молча. Я пытался успокоить разыгравшиеся эмоции, а отец просто молчал, сверля меня оценивающим взглядом.
— У меня будет к тебе ещё одна просьба, пап, — сказал, наконец угомонив в груди бурю. — Это всё ещё касается пропавших пар. Нужно узнать, как звали эту Оборотицу.
Я перекинул в телефон отца запись с камеры уличного наблюдения и назвал дату происшествия.
— У Сандра, конечно, будут вопросы, — выслушав меня, задумчиво покачал головой отец, — но я попробую.
— Спасибо, — с чувством поблагодарил его.
В дверь постучали.
— Госпожа Рихар просит вас явиться к ужину, — произнес дворецкий, появляясь в проходе.
— Ну что ж, не стоит заставлять госпожу Рихар ждать, — вздохнул отец, вставая и направляясь вслед за Четтером.
— Вымою руки и присоединюсь к вам, — сказал я, поворачивая в сторону ванной комнаты.
— Не задерживайся, — кивнул отец, не сбавляя ход.
В ванной я действительно не задержался. Быстро вымыв руки, я опёрся руками о края раковины и взглянул на себя в зеркало. Глаза ввалились и лихорадочно блестят, нос заострился, и вообще, выражение лица больше напоминает оскал хищника перед прыжком.
«Боги, до чего ты себя довёл? — хмыкнул, вдоволь налюбовавшись на себя. — То-то отец так злится. Я бы тоже злился, если бы увидел собственного сына в таком виде. Надо срочно приходить в себя, иначе вместо перехода на Ту Сторону родители быстренько организуют поездку в частную клинику, а у меня на это совсем нет времени».
Поплескав холодной водой в лицо, я с силой растёр его полотенцем и вышел из ванной.
Родители терпеливо ждали меня за столом, не спеша приступать к ужину. Но, едва я сел, как мама с преувеличенным воодушевлением воскликнула:
— Ну вот, все в сборе! Теперь можно и ужин подавать. Четтер, распорядитесь, пожалуйста.
Престарелый дворецкий кивнул, и уже через несколько минут я поглощал не только вкуснейшую тушёную рыбу с овощами, но и всяческие сплетни, щедро вливаемые в мои уши дражайшей маменькой. Кстати, на слово «сплетни» мама обижалась, неизменно называя всю эту муть «светскими новостями».
Отец ел молча. У него уже много лет назад выработался стойкий иммунитет на бесконтрольную болтовню жены. Мои уши моложе и не успели нарастить такую же броню, как у отца, поэтому в какой-то момент я поморщился, а матушка, завидев мою реакцию, тут же воскликнула:
— Сыночек, тебе не нравится рыба? Она же наисвежайшая! Лимка сама на рынок утром ходила. Она плохого не выберет.
Я со вздохом оторвал глаза от тарелки и посмотрел на мать:
— Нет, рыба просто чудесная. Передай Лимке, что она превзошла сама себя. Просто я немного устал и думаю пойти отдохнуть.
Мама открыла рот, намереваясь что-то возразить, но в этот момент раздался дверной звонок, а через минуту в столовую впорхнула… Камилла.
— Всем добрый вечер, — весело прощебетала девушка, обводя нас довольным взглядом.
— Добрый, — произнёс, на мгновенье растерявшись и пытаясь понять, что она здесь делает.
— Добрый вечер, Камиллочка, — ласково просюсюкала мама. — Присоединишься к нам? Сегодня Лимка приготовила замечательную рыбу.
— Я не ем после шести, сама понимаете, фигура, — кокетливо хлопнула накрашенными ресницами девушка, между делом быстренько порхнув к столу и присаживаясь на соседний со мной стул. — Но с удовольствием выпью с вами чаю.
Я помог Камилле сесть, параллельно просверлив дорогую родительницу убийственным взглядом. Но маму пробить было невозможно. Можно было даже не спрашивать, откуда девушка узнала, что я вернулся. Мама продолжала невинно улыбаться, переводя попеременно взгляд с меня на Камиллу.
Отец, недолюбливавший девушку, только коротко ей кивнул, отказался от десерта и, сославшись на дела, покинул столовую. Вот жук! В этом нечаянном то ли серпентарии, то ли птичнике я остался один.
Через пятнадцать минут моя голова кипела от бесконечной трескотни двух приятных с виду женщин, и я уже практически жалел, что приехал в дом родителей, а не остановился в своей городской квартире. А эти болтушки и не думали замолкать, пытаясь втянуть в разговор и меня. Сначала я пытался им отвечать, но позже только гневно скрипел зубами.
— Всё, хватит! — не выдержал в какой-то момент. — Мама, прости, но мне нужно поговорить с Камиллой. Наедине!
— Конечно, конечно, — тут же засуетилась родительница. — Я с вами немного заболталась, всё-таки давно не виделись с Камиллочкой, столько новостей пропустила. Оставляю вас, деточки. Говорите, вам никто не помешает.
— До свидания, госпожа Рихар, — мило улыбнулась Камилла.
— До свидания, Камиллочка. Поболтаем в следующий раз, — мама встала из-за стола, заставляя подняться и меня, подошла к девушке и, на мгновенье сжав её ладони, вышла.
От меня не ускользнуло, как многозначительно она посмотрела Камилле в глаза.
«Ах, ты ж… сводница!» — мелькнуло в голове.
— Милый, я так соскучилась! — Камилла повисла у меня на шее, как только за мамой закрылась дверь.
Оторвав руки девушки от несчастной части тела, на которую та давно и безуспешно пыталась сесть, я отошёл к окну и повторил:
— Камилла, давай поговорим.
— Давай, милый, — мурлыкнула она, приблизившись и снова пытаясь обнять.
Я сжал запястья девушки и внимательно на неё посмотрел. Камилла была полной противоположностью Марике. Короткие чёрные волосы, ярко-жёлтые глаза, тонкий прямой нос и полные губы, которые она неизменно красила алой помадой. Девушка вполне справедливо считалась красивой, о чём знала и чем не упускала возможности пользоваться. А уж её чёрная волчица так тем более не могла не вызывать восхищения.
И вот сейчас я смотрел на красивую девушку, с которой встречался последние полтора года, и которая метила мне в невесты, и не испытывал к ней ровным счётом ничего. Если раньше один только вид этой хищницы вызывал во мне желание побыстрее затащить её в постель, то в данный момент моё тело оставалось совершенно равнодушным. Я смотрел на чёрную волчицу, а перед глазами всплывал образ нежного зеленоглазого ангела.
— Милый, мне больно, — вдруг скривилась Камилла, а я понял, что, уйдя в воспоминания, слишком сильно сжал её запястья.
— Прости, — отпустил её и повторил: — Прости.
— Что на тебя нашло? — протянула она обиженно, старательно растирая повреждённые места.
— Нам надо расстаться! — слова сорвались с губ быстрее, чем я осознал их смысл.
— Что-о-о? — Камилла замерла и уставилась на меня.
Повторить то, что я только что сказал, оказалось в разы проще:
— Нам надо расстаться.
— Милый, я что-то сделала не так? — её глаза вдруг наполнились слезами.
Не выношу женские слёзы, чем бы они ни были вызваны. Но и врать девушке не хочу.
— Я встретил другую.
От
