Истинное наказание - Ольга Вадимовна Гусейнова
Мои мысли разлетелись, стоило выйти на крыльцо троим оборотням. Филан удовлетворенно улыбался:
– Совет одобрил наше требование. Но я потребовал отложить наказание и бой справедливости до твоего совершеннолетия.
– Почему? – удивилась я.
– Чтобы еще желающих не нашлось стать твоими мужьями, опекунами, или бросить вызов тебе или любому временно исполняющему обязанности главы клана, пока совершеннолетней не станешь. Свято место пусто не бывает, – проворчал Филан.
Я со злостью вспомнила члена совета, ушлую северную сову, который дважды пытался навязаться мне в мужья по праву схожести родового зверя. Упирал, что звери у нас схожие, закон наследования, следовательно, не нарушится. А девка, я то есть, слишком молода и неопытна, чтобы удержать в нежных маленьких ручках столь богатый и важный клан.
– Согласна, пусть Райвек еще немного покараулит столь ценное место, – вынуждена была согласиться я.
Рядом замерший Лаури хранил холодное равнодушие, после яростного выступления в мою защиту он словно корочкой льда покрылся. И все норовил спрятать за ресницами и полуприкрытыми веками сияние своих глаз. Зато его дядя, что вышел со схода третьим, немало удивил. Приобняв меня за плечи, доброжелательно посоветовал:
– Не слушай этого ворчуна! И не переживай, Ежения, до лета еще много времени и воды утечет. Все поменяется. В любом случае теперь ты под защитой двух кланов, позволь мужчинам самим все решить.
Я обернулась и, задрав голову, посмотрела в синие глаза Каури. В них столько знаний, жизненного опыта, боли и нежности скопилось, что на слезу пробило. Поэтому я с глухим отчаянием призналась:
– Если откровенно, я бы свое место главы клана передала Рейтишу! И пусть ему всего шестнадцать, но он достойный, мудрый, справедливый. И зверь у него сильный, и узы крови он ценит превыше всего. Столько раз спасал меня. И главное, всей душой верит Сияющей.
Каури смотрел на меня с мягкой улыбкой, размышляя или подбирая слова. Наконец он высказал мнение:
– Возраст не проблема, наставника твоему брату подобрать тоже. Если его мать откажется от своих прав на венец главы клана, то можно попробовать. В любом случае это предмет обсуждений не сегодняшнего дня. Давай чуть отложим разговор.
– Главное, что в принципе это возможно, – выдохнула я с огромным облегчением.
– С учетом сияния Лаури, более чем возможно, – усмехнулся Каури.
– А причем тут сияние Лаури? – растерялась я.
– Ты ей не сказал? – изумленно спросил Каури, обернувшись к племяннику.
– Не вижу смысла. – бросил Лаури и, сбежав по ступеням, поспешно ушел.
– Значит ты не знал? – приподнял светлые брови Филан, а потом едко добавил: – Вот молодежь пошла, даже старших не уважает.
– Я вечером поговорю с ним. Уверен, что какая-то ошибка или…
– Спесь? – предложил вариант Филан, взял меня под локоть и настойчиво повел прочь от расстроенного Каури.
– Дядя, что происходит? Чего я не знаю об этом сиянии? – выдернув локоть из дядиного захвата, потребовала я.
Филан поморщился, но продолжал быстро идти, словно таким образом выпускал пар со злости. Я еле поспевала за ним, пока он, притормозив, бросил на меня внимательный и почему-то виноватый взгляд:
– Понимаешь, жрецы – это оборотни, наделенные частичкой богини. А за все нужно платить. За власть и исключительную силу – особенно. Они следуют ее кодексу, пестуют в себе лучшие качества, ни один из них ни разу за века не был замечен в жадности, корысти, несправедливом насилии. Они исключение из всех правил Дарглана. И эта исключительность, как говорил еще утром, проявляется во всем. Даже в брачных узах.
– Ты хочешь сказать, что… – мой резко севший от невероятного предположения голос совсем исчез.
– Знаешь, я считаю, что им даже в этом повезло! – эмоционально высказался Филан. – Да, любой из нас свободен в выборе пары. Но, прежде чем проходить связующий обряд Сияющей, пары проверяют на крепость свои чувства: по-настоящему ли любят или объяты страстью. Года два жених и невеста проверяют, что для зверя другой пары больше нет, чтобы сделать окончательный выбор. А те, у кого зверь слабый, могут и дольше женихаться, проверяя и убеждая себя, что любовь истинная и другой не будет.
– А Белые? – сипло выдохнула я.
– Они связываются только с истинными парами. И только от истинной пары у синеглазых может появиться потомство.
– А причем…
– Они не выбирают ее сами, а встречают, когда им благоволит Сияющая. И узнают ее легко, ведь рядом с ней их глаза меняют цвет и начинают сиять, как лик Сияющей.
– И я…
– Ты истинная Лаури, подарок Сияющей этому неблагодарному мальчишке! А он даже не понял, как ему повезло, ведь досталось настоящее сокровище, ласковое и доброе. Не оценил, что Сияющая избавила его от сомнений, ошибок выбора, душевных терзаний и тревог. Не осознал до конца, что богиня избавила его от многолетних мучительных ожиданий и бесплодных поисков, подарив в столь раннем возрасте возможность обрести счастье и любовь. Богиня видит все наше будущее, но лишь избранным она облегчает путь поиска. А он… – зло рыкнул Филан.
– Теперь понятно, – прошуршал мой ответ, потому что горло сжало от пока еще непонятных чувств.
Странно осознавать себя подарком богини ее жрецу. Еще сложнее – что Лаури этот навязанный божественной сущностью подарок по душе не пришелся. И ведь даже обидеться или оскорбиться нельзя. Как бы я отнеслась к тому, что мне бы навязали какого-нибудь незнакомца? Я бы всех послала. Взять хотя бы сову, упорно набивавшегося мне в мужья.
– Послушай, Ежения. Только не расстраивайся! Я уверен, что…
– Не хочу об этом говорить, – поморщилась я. – Давай лучше поторопимся, а то все вкусное Меллик с Грашем без нас слопают!
– Эти могут, ты права, – по-доброму ухмыльнулся Филан.
Вот потрясающий же мужик: все понимает, всегда поддержит и подскажет. Мы взлетели и устремились к нашему шатру, где должны были приготовить ужин. Конечно, для Филана с Алирой, Меллика, Граша и меня сняли номера в таверне – по статусу положено. Остальные соклановцы будут ночевать в шатре. Там же под руководством Алиры наверняка уже подготовили праздничный ужин на свежем воздухе.
Ужин прошел как в тумане. Я всем улыбалась, слушала, как Филан делился новостями после совета, уплетала вкуснейшую еду, а сама пребывала в задумчивости. Оставшись в одиночестве в своей комнате в таверне, мне до дрожи захотелось увидеть Лаури и поговорить с ним. Плевать, о чем, просто поговорить. Одевшись, я выскользнула на улицу и взлетела бесшумной тенью.
Дом главы клана Филан мне показал, поэтому сразу направилась туда. Огромный домина, рассчитанный на три-четыре поколения живущих совместно, показался одиноким и заброшенным, хотя был добротным и словно новенький. Запущенный огород, в котором не хватает женской руки. Большой сад. И пара освещенных окон.
Я присела на крупную ветку у одного из открытых окон. И сразу заметила замерших друг напротив друга Лаури
