Анайя. Не потерять себя - Екатерина Владимировна Овсянникова
— Что ты так на меня смотришь? — усмехнулся безумец. — Неужто надеешься, что этим пронзительным взглядом добьешься свободы?
Резкое движение — и его рука оказалась у меня на горле. Нацепив злобный оскал, вампир устрашающе близко приблизился к моему лицу и зашипел:
— Скорее наоборот, это лишь распаляет желание скорее свершить сладкую месть.
— Месть? За что? — испуганно прошептала я, едва сдерживая визг. — Я же ничего не сделала!
— Неужели? — незнакомец усмехнулся и с безумной улыбкой пугающе выпучил глаза. Теперь он выглядел еще страшнее тех бандитов, что напали на меня в пограничье. — А я могу доказать обратное. Может быть, ты помнишь раненую девушку, найденную тобой и Эдмондом пару недель назад? Из-за твоего заклинания мне не удалось завершить ритуал и насытиться энергией, и теперь я до смерти голоден. — вампир вновь приблизился и зашипел мне на ухо. — Рассказать, кто теперь станет моей едой?
— Вы шутите?! Я тут ни при чем, это магический выброс случился! — пискнула я, еще раз тщетно дернувшись в оковах. По спине волной прокатились холодные мурашки. Боже мой, неужели передо мной и правда стоит тот самый маньяк?
— Мне плевать, нарочно это произошло или нет! — раздраженно фыркнул безумец. — Представь, что тебя угостили вкусным тортом. И вот ты уже настроилась его съесть, предвкушаешь сладость у себя на языке, отламываешь кусок и собираешься сунуть его в рот, но в последний момент угощение у тебя отнимают… Ну как, нравится?
— Как вы можете сравнивать жизнь человека и еду? — на миг страх отошел в сторону, сменившись возмущением. — Это же низко!
— Неужели? — незнакомец смахнул назад белые пряди и вновь до жути близко приблизился к моему лицу. На секунду показалось, что его взгляд будто сверлит меня и я поспешно отвернулась. Неужели пытался гипнотизировать? — Я питаюсь кровью людей и энергией их душ. Почему я не могу считать их едой?
Отчаяние все сильнее наводняло меня, лишая трезвого рассудка. О небо, как же меня угораздило? Как теперь спастись?
— Разве мир не изменился? Мне рассказывали, что вампирам нельзя пить кровь без разрешения!
Вампир широко улыбнулся и по-злодейски засмеялся так громко, что стены подвала задрожали.
— А мне плевать на законы этой жалкой страны. В те годы, когда я родился, никакой Дартании и в помине не было. Граф Владэус или Эдмонд мне никто, а законы их для меня — пустой звук. Так что я буду есть что хочу и когда захочу. Конечно, от тебя за версту разит даром нынешних красноглазых людишек, которые смеют называть себя вампирами, но при этом ты еще человек.
Холодное дыхание незнакомца обожгло правую щеку. Сердце в груди выплясывало кульбит и разгоняло кровь, словно предчувствуя последние моменты жизни. Боже, что мне делать? Я не хочу умирать! Но что я могу сделать?
Взгляд мой неожиданно упал на метательный топорик, лежавший на краю стола. В голове тут же возникла безумная, но, возможно, спасительная мысль… Стараясь не выдать своих намерений, я сосредоточилась и попросила предмет взмыть в воздух. Не то чтобы я хотела убить гада, но ранение наверняка бы отвлекло его от задуманного, что дало бы мне шанс сбежать! Топорик с неслышимым свистом устремился прямо к шее безумца и я уже мысленно заликовала в предвкушении спасения, но в последний момент вампир увернулся, перехватил его и прижал к моему горлу. Сердце, казалось, на мгновение остановилось от ощущения холодной стали на собственном горле.
— А вот это ты зря… — Резко возросшая громкость его голоса заставила вздрогнуть. — Неужели ты правда думала, красавица, что меня возьмет такое жалкое оружие? Нет, это лишь жалкие потуги. Но, признаться честно, я не ожидал, что своим даром ты сможешь преодолеть влияние антимагической руны, нанесенной на кандалы. Что ж, это лишь усилило мое желание попробовать твою кровь.
Острое лезвие так врезалось в кожу, что одно лишь движение — и он и вправду исполнит желаемое. Губы мои задрожали, а из глаз полились слезы отчаяния. Кажется, теперь спасения точно нет.
Примерно минуту вампир молчал и жутко улыбался, словно упивался моим страхом, а после отбросил оружие куда-то в дальний угол и так грубо схватил меня за подбородок, что челюсти свело болью. Отвернув в сторону мою голову, незнакомец свободной рукой отбросил с нежных плеч каштановые локоны, среди которых прослеживались белые пряди. Словно хищник, безумец холодным языком облизнул мою шею, снизу вверх, медленно, смакуя от каждого вскрика своей жертвы. Добравшись до мочки уха, вампир на секунду отстранился, не ослабив при этом хватку.
— Ох, как же давно я не вкушал вдоволь крови, — прошипел он, усилив захват. Сильные до смерти холодные пальцы, теперь уже впившиеся в челюсть, заставили застонать и пустить слезу от боли. — Интересно, как долго ты проживешь с того момента, как я коснусь твоей нежной кожи своими клыками?
Вновь нацепив на лицо безумный оскал, вампир медленно потянулся к моей шее.
— Нет, пожалуйста, не надо! — взмолилась я в надежде воззвать к совести безумца. — Незачем делать это силой и нарушать закон.
Замерев в нескольких сантиметрах от моей шеи, безумец усмехнулся.
— Запретные плоды всегда более сладки… — жуткий шепот заставил вновь позабыть о дыхании.
Медленно, наслаждаясь моим страхом, он вновь сокращал дистанцию, пока я не почувствовала прикосновение чего-то острого. Своими вампирскими клыками гад словно примерялся, выбирая самое злачное местечко для укуса, наслаждался моими стонами отчаяния. Пыталась как-либо сопротивляться и увернуться, но безумец держал слишком уж крепко…
Боль, резко пронзившая все тело, заставила громко закричать от приступа агонии. Острые зубищи не хуже игл проникали под нежную кожу, все глубже и глубже, выпуская наружу так желаемую вампиром кровь. Обезумевшая мразь довольно мычала, наслаждаясь болью своей добычи и смакуя каждую каплю. Изнывающая от боли шея онемела, будто покрылась коркой льда. Мои слезы, стоны и мольбы прекратить тварь игнорировала, не отвлекаясь от желаемого ни на секунду.
Разум стремительно замутнялся от агонии и потери крови, а тело наводняли холод и адская слабость. Перед глазами вновь возникла мутная пелена, дыхание перехватило, а голос, похоже, я и вовсе сорвала от громкого крика. Удары сердца замедлялись… Если раньше оно выплясывало кульбит от пережитого ужаса, то теперь в голове вместо окружающих звуков было слышно лишь тихое, редкое постукивание.
Видимо, заприметив, что жертва вот-вот потеряет сознание, вампир резко оторвался от нежной шеи, обагренной якобы сладкой и манящей кровью.
— Но ведь… Так нельзя… — жалобно прошептала я, потерянно смотря куда-то в пол. Сил повернуть голову уже не хватило, да и не было в этом особого смысла. Все
