Дочь опальной герцогини - Айлин Лин
Внутри Святость была просторной, со скамейками, идущими друг за другом вглубь залы, прямиком к алтарю, перед которым замер раббат Норадис, переодетый в светло-серый балахон с накинутым на голову глубоким капюшоном.
– Проходите, дети мои, – поманил он нас к себе. А так хотелось пристроиться тут, неподалёку от входа.
Но делать нечего, места для герцогской семьи и их приближённых в первых рядах.
Я даже не знала местных молитв, всё ломала голову, как не опростоволоситься. Нужно, очень нужно поговорить с Лиамом касательно отношений между короной и Святостью. Какова иерархия, кто кому подчиняется?
Подстроившись под неспешный темп дуэньи, шагала между двумя рядами. Людей было немного, к моему великому удивлению. При нашем появлении "прихожане" встали и поклонились, приветствуя меня, хозяйку земель.
Устроившись на холодной скамье, зачарованно уставилась на сотни горящих свечей, установленных по всему периметру залы. В помещении пахло странно, но не противно. Стены украшали какие-то гобелены, рассмотреть, что именно на них изображено, с такого расстояния не удавалось.
На алтаре стояла серебряная внушительных размеров чаша, а над ней, переливаясь золотом, установили местный символ веры. Мне всё больше казалось, что это именно солнце, заключённое в круг.
– Дети мои! – заговорил раббат, вскидывая руки, тем самым отвлекая меня от созерцания окружающей обстановки. Люди встали, пришлось подняться и мне. – Внемлите гласу Всевышнего!
И понеслось.
Первой была молитва. Прихожане, опустив головы, шептали вслед за священником. Я притворилась, что знаю слова и просто беззвучно открывала рот.
Затем мы снова заняли свои места и мужчина заговорил о начале мира, когда ничего не было, а потом пришёл Он, давший этой земле воду, подаривший солнце, вдохнувший жизнь в камни, населивший этот мир живыми существами.
Я слушала внимательно, поскольку любая информация в моём случае бесценна.
И если во вступительной части Норадис говорил заученный текст, не вкладывая в него эмоции, то когда дело коснулось появлении магии и тех, кто ею обладает, в его голосе прорезались эмоции и страсть, а выпученные глаза зажглись фанатическим огнём:
– Именно благодаря Всевышнему у нас есть магия и те, кому подчинилась могучая сила! Потому маги обязаны служить во благо Святости, оберегать и защищать от опасностей, действовать во и ради всех её последователей.
Он говорил, размахивая руками, как дирижёр перед оркестром, и в итоге начал ходить туда-сюда, делясь своими мыслями о том, что должно колдунам, а что нет. А вот про короля ни слова, ни полсловечка.
Я едва вытерпела эту службу до конца.
Вначале монолог был интересным, но где-то с середины у меня начала раскалываться голова.
– А когда он озвучит перечень обязательств самой Святости? – буркнула под нос, получив насмешливый взгляд рядом сидевшей леди Элеи.
Наконец-то вся эта муть завершилась, и я облегчённо встала.
– Леди Йорк, прошу вас, не спешите, – ну, началось, я едва удержалась, чтобы не закатить глаза. – Как вам сегодняшняя речь о магах?
– Очень познавательно, вы, наверное, весь день её обдумывали? Было весьма эмоционально рассказано.
– О, благодарю! Да, каждая фраза была мной взвешена, мне хотелось коснуться сердец верующих.
– Спасибо, действительно, воодушевляюще. Через пару часов в честь моего возвращения состоится небольшой званый ужин. В тесном кругу друзей. И мне бы хотелось пригласить вас, раббат Норадис. Будьте почётным гостем.
С каждым моим словом выражение лица церковника становилось всё победоноснее – явно думал, что его часовой спич запал мне в душу.
– Непременно буду!
– О, прошу прощения. Позвольте представить вам мою компаньонку, леди Элею Бакрей. Мы с ней проделали очень долгий путь от самой столицы до моего герцогства, многое пережили. Даже от бандитов отбивались.
Краем глаза заметила, как поперхнулся Лиам, и насколько удивился Ховард. А вот сэр Имарк и Элея остались совершенно бесстрастными.
– Норадис, раббат Болтонской Святости! – представился святоша.
– Что?! – переспросила старушка, делая шаг вперёд, чтобы лучше слышать церковника.
– Раббат Норадис! – громче представился тот.
– ААА!!! – гаркнула она ему прямо в ухо, отчего священник резко отшатнулся. Ловко подставленная ему под ноги клюка заставила церковника запнуться и вот он, забавно взмахнув руками, словно птица, не способная воспарить, начал заваливаться набок.
– О-о! – вылетело из раззявленного рта раббата. Я посмотрела на Ховарда и тот успел перехватить святошу, не дав ему позорно распластаться на полу.
– Ох, какая я невнимательная! – также проорала леди Элея.
Я же, сделав вид, что ничего не произошло, попрощалась с пунцовым Норадисом и направилась на выход, подхватив старушку под локоток.
– Леди Элея, кроме всех вами перечисленных достоинств, вы ещё вовремя неуклюжи, – тихо усмехнулась я, стремясь как можно скорее покинуть это место.
Глава 25
– Какой у вас вкусный взвар, – добавил Норадис, довольно причмокивая губами, – благодаря нашему мёду.
– Конечно… конечно… – покивала я, нарисовав благодарность на своём лице. – Если бы не Святость, тяжко нам бы пришлось, до конца зимы ещё месяц, а запасы почти на нуле.
– Вот! – вскинул палец к потолку раббат, – цените щедрость Святости.
– Вот я и подумала, зачем вам рано утром шагать через весь город сюда, в замок, чтобы только позавтракать? Так и околеть недолго. Лучше каждое утро я буду отправлять к вам слугу с горячими медовыми булками и взваром, чтобы вы были хотя бы так ближе к родной Болтонской Святости, – "щедрость" моя не знала границ и тут же была "оценена" раббатом.
– Н-но, спасибо на добром слове, – растерялся святоша, – я думал, мне здесь выделят опочивальню.
– А разве раббатам не положено жить в Святости? Там, где вас легко найти тем, кому так нужна поддержка Всевышнего? – в разговор вступил лорд Кенсингтон, задумчиво глядя на покрасневшего священника.
– Положено. Вот только там уж больно холодно, почему-то дров в Святости почти не осталось.
– Раббат Сатос всё отдал горожанам, – пояснил сэр Имарк. – Чем спас несколько семей от окоченения.
Норадис открыл было рот, чтобы возмутиться таким опрометчивым поступком предыдущего святого отца, но вовремя одумался и вместо слов, присосался к своей кружке.
Я внимательно
