Перо цвета ночи (СИ) - Алла Леонидовна Касперович
Алисия делала всё, на что была способна и неспособна, но этого было недостаточно. С силой закусив губу — так, что по подбородку потекла струйка крови, девушка поднатужилась и… её наверняка снесло бы к Гастону, если бы её не обнял за талию другой демон.
— Что, мой птенчик, без меня совсем никак? — шепнул ей на ушко Дэймон.
— Если продолжишь меня просто так лапать, — пригрозила Алисия, сплёвывая кровь, — Рэйвен…
— Можешь не продолжать, птенчик! Я здесь исключительно по делу!
И вместе они смогли оторвать основную часть души от Гастона. Тот, ошалев от боли, забыл о противнике, и Рэйвен, словно только того и дожидался, могучими когтями разорвал тело демона-льва пополам. Оставшаяся часть души освободилась, вернулась к большей и тут же с ней объединилась.
— Друг мой, мы это сделали! — расхохотался Дэймон и закружил Алисию по залу.
— Руки. Убрал, — разминая пальцы, негромко произнёс Рэйвен.
Чёрный лебедь нарываться не стал и с весёлым смехом улетел прочь. Всё равно Верховный ждал его с отчётом.
Перо пятьдесят пятое
Рассвет очистил площадь Академии от праха демонов, но не мог смыть кровавые следы. Следы того, как отчаянно и неистово боролись за свои жизни и за свою честь люди. Тела уже унесли, а раненых лечили в холле все, у кого были хоть какие-то способности к целительству.
Мелкие демоны мгновенно разбежались, как только стало известно, что Гастон повержен. И только медведь Патрик продолжал отчаянно сражаться. Сражаться за своего единственного во всех мирах друга. И умер, так и не узнав, что тот считал его всего лишь удобной пешкой.
Душу Верховного демона Бертрис надёжно спрятала, и о Сердце тут же забыли — библиотекарь постаралась.
Потихоньку Академия приходила в себя, но в стенах её не нашлось двоих — тех, кто победил зарвавшегося демона, возжелавшего стать богом. Куда они подевались не знал никто.
А Алисия и Рэйвен вслед за Дэймоном отправились в Нижний мир, чтобы лично обо всём рассказать Владыке. После отчёта Глава всех демонов захотел поговорить с девушкой наедине. В присутствии секретаря, разумеется. Возражать никто не стал. А точнее, не посмел.
— И ты меня не боишься, — ухмыляясь всеми своими тремя головами, заключил Верховный демон. Человечишка перед ним, хоть и смиренно преклонил колено и был не больше собаки, а смотрел на великого владыку Нижнего мира так, словно с каким-нибудь профессором разговаривал. Пусть и с уважением, но даже без намёка на подлинный страх.
— Прошу меня простить, но я добровольно бросилась в кипящую лаву, — напомнила Алисия. А потом решила рискнуть и сделать так, как её когда-то учила Камилла: — Да и как я могу Вас бояться, если Вы такой симпатичный?
Верховный демон поперхнулся, а потом расхохотался. Стоявший подле него секретарь побледнел, не понимая, как следует поступить. Обезглавить? Сжечь? Повесить? Наградить?
— Дерзкая. Мне нравится.
Идти так до конца.
— Не Вам одному, Владыка.
Секретарь покрылся хладным потом. И сам едва повторно не лишился духа, когда Верховный демон зашёлся истеричным хохотом. Отсмеявшись, тот сказал:
— Ну да, куда уж мне, если вы смерть обошли.
— Не без Вашей помощи.
— Рад, что ты это признаёшь.
— И буду помнить Вашу доброту до конца дней.
— Только не смей никому рассказывать! Не порти мне репутацию!
Алисия поднялась на ноги, низко-низко поклонилась и через мгновение исчезла — аудиенция закончилась.
Секретарь устало потёр переносицу — нелегко нести свою службу. Иногда он подумывал сменить работу, но всегда отбрасывал эту мысль. Где ещё найти такие хорошие условия? Бессмертие хоть и не гарантировано, но вполне возможно, да и тёща его здесь не достанет. Кто бы мог подумать, что эта старая ведьма сама подастся в демоны, только чтобы вечно изводить «любимого» зятя! А не тут-то было! Секретарь Верховного демона — персона почти неприкасаемая! Разве что Владыка опять дурить начнёт.
Нагнувшись, секретарь поднял с пола старый свиток. Не сказать, что здесь всегда царили чистота и порядок, но свитками обычно не разбрасывались. Развернув его, личный помощник Верховного демона побледнел:
— Владыка, это же контракт Рэйвена Уоллсворта!
— И что?
— Он же должен был исчезнуть!
— Должен был.
— Н-но… Н-но он же здесь! Неужели Рэйвен Уоллсворт — всё ещё демон?!
— Нет. Полудемон.
— Но как?.. — Свиток едва не выпал из рук секретаря.
— Условия помнишь?
— Конечно, Владыка! Человек должен отдать жизнь за демона.
— А он её отдал?
— Да. То есть… Что Вы имеете в виду?
— Руфус, напряги свой ум, за который я тебя так ценю. Или мне пора искать другого помощника?
А вот этот расклад секретаря нисколько не устраивал.
— То есть, Вы хотите сказать, что раз человек остался жив…
— Вот, совсем другое дело. Да, согласно контракту человек должен был умереть.
— Но Вы ведь его сами оживили! — вскричал Руфус и тут же сбавил тон: — Прошу прощения, Владыка!
— Дай сюда контракт.
Свиток по воздуху поплыл к Верховному демону, тот дотронулся до него и вернул секретарю.
— А теперь читай.
— Слушаюсь, Владыка. «Человек должен быть готов отдать свою жизнь за демона».
— Теперь совсем другое дело. Все формальности соблюдены.
— Владыка, но так же нельзя… — прошептал секретарь, словно опасаясь, что кто-то может подслушать, хотя это по определению было невозможно. То тело, что видели остальные, было лишь малой частью Верховного демона. Он и был Нижним миром. — Здесь же не было слов «быть готов».
— Если я сказал, что было, значит, было! Или ты хочешь поспорить?
— Никак нет, Владыка! — отчеканил секретарь и принялся икать без остановки. Вот уж сколько тысячелетий как перестал быть человеком, а всё никак от людского недуга не избавится!
И свиток, как ему изначально и было положено, рассыпался в прах.
Уже на поверхности, где Рэйвен и Дэймон нетерпеливо ждали свою спутницу, Алисия смогла выдохнуть. Как ей до этого удавалось оставаться спокойной, она и сама не понимала.
— Всё, мы свободны! — с улыбкой сказала она ректору, и тот, не мешкая, заключил её в объятия.
— Ничего подобного! — оскалился демон-лебедь. — Птенчик мой, у меня для тебя есть подарок.
Рэйвен сдвинул брови, но возражать не стал. Только, глядя Дэймону прямо в глаза, запечатлел на губах Алисии поцелуй. Друг понятливо улыбнулся.
Подарком оказалось платье. Чёрное, без бантиков, рюшечек и прочей милой дребедени, что никогда не подходила
