Гнев - Кора Кармак
Шум привёл к нему Рансу, а через несколько секунд и Зефир.
— Идём. У нас не так много времени, — пробормотала Зефир, протискиваясь мимо него и беря на себя инициативу.
Сначала они наткнулись на нескольких солдат, один из которых всё ещё стоял с поднятыми руками, словно защищал своё лицо от магии. Он не был заморожен, как таковой — скорее, он забыл причину, по которой он поднял руки для защиты.
Из всех видов стихий, с которыми Кирану приходилось сталкиваться — смерчи, огненные бури и ураганы, — туман нервировал его больше всего. Он скорее умрёт в огненном пламени хаоса, чем пропадёт, блуждая под чарами бури, потерянный для самого себя. Вот почему это было одно из средств родства, которое он никогда не искал для себя. Когда приходит время украсть сердце бури, ты должен быть уверен, что твоё сердце сильнее. И он всегда был готов справиться с самыми яростными бурями, от которых другие шарахались. Но чтобы взять сердце туманного шторма требовалась сила ума, а не только сердце. Нужно было не только освободиться от страха смерти, но и от страха жить дальше, застигнутым бурей, медленной, мучительной, забытой смертью.
— Сюда! — завопила Зефир.
Киран оставил свои мысли позади и последовал за её голосом. Он нашёл её стоящей на коленях рядом с женщиной средних лет с медово-коричневой кожей и дорогой одеждой. Она лежала ничком на полу и, казалось, упала в хаосе. Теперь эта женщина выглядела пугающе неосознанной, лежа так. Её глаза были широко раскрыты, но ничего не видели.
— Это королева. Я бы предпочла одного из мужчин, но она подойдёт, если мы не сможем найти никого другого, — сказала Зефир.
К горлу Кирана подступил комок. Он ненавидел семью Локи, ненавидел всё, что с ними связано, и всё, что за ними стоит. Но женщина? За всё время, что они планировали эту миссию, он никогда не думал, что они похитят женщину, независимо от того, кем она была. Он взглянул на Рансу, и, судя по жёсткой линии подбородка его друга, они разделяли одни и те же мысли.
— Мы поищем кого-нибудь ещё, — сказала Киран, немедленно приступив к поискам дальше по коридору.
Тяжёлые шаги Рансу последовали за ним.
— Подождите! — воскликнула Зефир. — Эта сирена явно предупредила о нас. Это не обычный штормовой сигнал. Они будут искать нас. Мы должны уходить. Сейчас же.
Но ни один из охотников не ответил. Они продолжили пробираться по коридору, пока не достигли конца. Не найдя больше зачарованных жертв, ожидающих их, они снова посмотрели друг на друга, не зная, что делать.
— Двери, — предложил Рансу.
Киран ухватился за это предложение, и они разделились. Каждый пошел по одной из сторон коридора, распахивая все двери, мимо которых проходили.
Пусто.
Пусто.
Пусто.
Киран как раз распахнул четвёртую последнюю дверь, когда услышал позади себя крик, сопровождаемый тяжёлым грохотом. Он резко обернулся и увидел, как Рансу поднимается с пола, вокруг него рассыпаны осколки керамики. Его противник, худощавый молодой человек с вьющимися чёрными волосами и кожей чуть темнее, чем у королевы, застыл на пороге двери, его лицо превратилось в маску жестокости, зубы были стиснуты в решимости, а клочья тумана кружились вокруг него в медленном, хитром танце.
В дверях появилась Зефир с мрачным выражением лица. Она подняла руку и коснулась когтем перчатки щеки мужчины.
— Казимир, — она дважды провела когтем по его подбородку, оставляя за собой бледную линию. — Я наблюдала из соседнего здания, когда он сжигал Глаз дотла. Думаю, ему это понравилось, — мужчина только моргнул, его мысли были заперты где-то внутри магией туманного шторма. Зефир крепко сжала его челюсть и улыбнулась. — Ты прекрасно подойдёшь, Казимир Локи.
* * *
Беспокойство Авроры росло с каждым пустым коридором, который они пересекали, с каждым шагом, уносившим её всё дальше от матери. Её сердце тяжело билось, застряв в горле, мешая глотать и дышать, не говоря уже о том, чтобы шептать Джинкс, идущей рядом с ней, необходимые указания.
— Подожди, — сказала она, и её слова больше походили на вздох.
Приблизившись к центру дворца, они замедлили шаг и остановились. Пройдя через следующую арку, они окажутся в большом куполе, и им будет гораздо труднее скрыть своё присутствие, если поблизости появятся солдаты. Официальный вход в подземелья находился там, где купол соединялся с южным крылом, где размещалась большая часть военных. Но Аврора знала, что в зале предков рядом с лестницей, ведущей в заднюю часть бального зала, есть ещё один проход. Ни один из этих путей не казался безопасным, но других вариантов не было.
Аврора проверила свой капюшон и маску, убедившись, что была достаточно скрыта, затем она бочком приблизилась к арке. Она услышала шум, крики и стук сапог по полу, а затем… лязг мечей.
Она колебалась. Это должно было быть участники восстания. Их нашли, возможно, окружили. Киран может быть в опасности, и Рансу тоже. Аврора сделала шаг в сторону дерущихся, но Джинкс сильно дёрнула её за локоть.
— Нет. Они сами справятся, а нам нужна диверсия.
Её подруга была права, но металлический лязг меча о меч эхом отдавался в голове Авроры, и она не знала, как отступить.
— Что будет с восстанием, если тебя поймают сегодня? — спросила Джинкс. — Ни твоя мать, ни твоя подруга никогда не увидят свободны. Тебя используют как пешку, чтобы утихомирить недовольных, и…
Аврора услышала достаточно. Она никогда больше не хотела быть ничьей пешкой. Поэтому она проигнорировала притяжение, которое испытывала к сражению в передней части зала, и вместо этого выскочила из арки и направилась к комнатам для слуг, которые служили проходом во время больших мероприятий.
Её плечи напряглись, а голова болела от стиснутых зубов. Она всё ждала тревожного шума, громкого голоса, какого-то сигнала, что их заметили, что бой переместился в их сторону, но Джинкс была права. Борьба дала им идеальное прикрытие. Чем больше шагов она делала, тем дальше раздавались голоса, и вскоре она завернула за угол и толкнула дверь в коридор для прислуги. Там тоже было пусто, поэтому она воспользовалась случаем и побежала, преодолевая узкое, тускло освещённое пространство за десяток длинных шагов.
Должно быть, она задержала дыхание почти на всём пути, потому что у Авроры закружилась голова, когда она вошла в богато украшенный зал, где были выставлены картины и скульптуры её Бурерождённых предков. По обе стороны комнаты стояли два золотых алтаря богини, но они были маленькими и больше
