Божественная подмена. Сделка (СИ) - Кожина Ксения

— Невозможное платье, — выдохнул в мои губы и поцеловал. 

Долго, тягуче, пытаясь сдержать свою страсть. Его руки легли на грудь и чувствительно сжали, а я… потерялась в том возбуждении, которое витало в воздухе. Его хотелось впитывать в себя, сделать так, чтобы оно было ярче. Выпустила из ладони член, снова качнулась, только уже вперёд, и потерялась об мужчину. Юки прошипел что-то прямо в губы и быстро задрал юбку платья, отодвинул трусики. 

О нет, мне не нужно, чтобы ты ласкал меня, милый. Хочу, чтобы ты, а не я, плавился в моих руках. Не прерывая поцелуя, приподнялась с его колен и снова опустилась, сжав мужа внутри себя. Поймала прерывистый вдох мужа и качнулась. Вверх-вниз, вверх и ещё быстрее вниз. Наглаживая каменные мышцы, царапая мужскую грудь коготками и чувствуя, как дрожит подо мной сильное тело. Вверх-вниз. Приятная пульсация внутри, муж изливается, а мне хочется отметить его, врасти ему под кожу, слиться ещё сильнее, чем сейчас. Обменяться… Чем? 

«Только мужей не кусай», — вспомнилось чьё-то напутствие. И я отступаю, опускаю голову на твёрдое плечо, слизываю языком солёную каплю на шее. Хорошо… 

— Света? — позвал меня муж, когда отдышался и пришёл в себя. — Ты как? 

— Нормально, — я открыла глаза и виновато улыбнулась. Я действительно чувствовала себя прекрасно, намного лучше, чем муж, потому что, чтоб эта зараза Великая обыкалась, сыта.

— У тебя глаза больше не чёрные, — порадовал муж. 

Было как-то невесело. Нет, мне всё понравилось и даже не стыдно за своё поведение, но вот так жрать чужое вожделение?! 

— Хорошо, только… — я закусила губу. 

— Я тебя разочаровал? 

— Если бы ты меня разочаровал… В общем, нам придётся повторить. Можно дома, — поспешила заверить мужа, что вот прямо сейчас накидываться не буду. — Сегодня последний день, чтобы отдать плату за наш брак, а я её… съела. 

— Плату?

— Возбуждение! — легонько стукнула его по груди и спрятала там лицо.

Кровавые полоски уже подсыхали и я так остро из-за них не реагировала, но вот за то, что откусила кусочек мужа, было стыдно. Он прижал меня к себе крепче, поглаживая по спине, а я всё-таки задала мучащий меня вопрос. 

- Юки, а сколько тебе лет? 

— Тридцать два. Я на три года старше Тэкеши. Мы росли вместе, я тебе рассказывал.

— Ты… кажешься старше.

— Жизнь в браке… закаляет, — отозвался он так же с заминкой. — Побудь здесь, Света, я поищу хозяина повозки.

Пересадил меня с колен, поправил платье. Потом попробовал застегнуть штаны. Но пуговицы… М-да. Хмыкнул и сменил форму. Стало тесно.

— Рубашку сними, — заботливо посоветовала я. 

Та рваная тряпка, что ещё была недавно одеждой, полетала на сидение. Муж выполз. 

— Света посиди, — передразнила я. Настроение было унылым. Я монстр какой-то. — И никакая не маленькая наша девочка.

— Я всё слышу, — раздалось с улицы. 

— Ой.

Глава 13

Водителя искать пришлось долго. Не знаю, как далеко за ним пришлось идти Юки, но не было его минут пятнадцать. За это время я успела многое надумать начиная с того, что муж меня бросил и заканчивая тем, что его похитили иномирные чудовища. Впрочем, на ближайшие сто метров самым страшным монстром была я. Интересно, в кого я мутирую? И как признаться остальным мужьям, что я буду питаться ими во время секса? И не поэтому ли Алексина так радовалась, подсовывая мне новых мужей? Чтобы не съела в порыве страсти? В голову лезли страшные мысли. Даже вспомнила, как однажды смотрела сериал с девушкой-суккубом в главной роли. Так та одним поцелуем могла так присосаться, что потом следующий в очереди на свидание патологоанатом. Только там мужик от удовольствия с улыбкой на губах откинулся, а у меня… клыки ядовитые. 

Муж вернулся, когда я, кусая изодранную рубашку, пыталась нацедить яда.

- Света-а, — заинтересованно позвал меня Юки, заглядывая в приоткрытую дверцу, — а что ты делаешь?  

— Яд добываю, — мрачно отозвалась, даже не смутившись.

— Какой яд?  

— Если верить словам богини, то смертельный. Ты почему так долго?

Нагаасур хмыкнул, зачем-то посмотрел по сторонам и… Ноги себе вернул. Быстро подхватил сползающие штаны и запрыгнул в повозку. Выглянула в окно, а потом осуждающе посмотрела на мужа. Щёки привычно потеплели. 

— Что? — не понял муж. — Хвост места много занимает.

— Там, — я ткнула пальцев в окно, — были нагаасуры.

— Только мужчины. Я проверил.

— Ты считаешь это нормально, что мой муж прыгает в повозку, теряя штаны? — да, я снова заводилась. 

— Света, в этом нет ничего плохо. К тому же я прыгал к своей жене, спешил как мог. 

— Это стыдно. 

— Стыдно — это когда со спущенными штанами сбегают от тебя. Эй, ты чего? —  Юки растерялся и быстро пересадил меня к себе на колени.

А я второй раз носом шмыгнула уже громче, раз он тихий первый услышал. 

- Юки, скажи честно, ты поэтому так долго не возвращался? Раздумывая сбежать от меня или нет?

— Почему я должен от тебя сбегать? — тихо спросил муж. 

Обнял крепче, словно я вот-вот сама от него убегу. В повозке неожиданно стало тесно. Он что трансформацию не сдержал? 

- Ты… — у меня дыхание перехватило.

— Меня жена прогоняет, а я, между прочим, только вкус жизни почувствовал, — ворчливо отозвался он и сжал ещё крепче, ещё и хвостом спеленал. 

- Ты мной манипулируешь! — догадалась я. — И хвост свой… Специально, да?  

— Нет, я просто живу по правилам. 

— Это по каким?  

— Если твоё — хватай и держи, а ты моя. Мы вроде уже решили этот вопрос. Разве нет? 

Да решили, когда он так спокоен и уверен, я, похоже, готова на всё болванчиком кивать. 

Юки кэрр Хаяси

Я поглаживал засыпающую жену по спине и думал. Светлана прочно поселилась в моей голове и даже сейчас, когда она находится рядом, я не могу перестать думать о ней. Вспоминаю наш разговор и улыбаюсь. Какая же она сложная. Взрослая, но такая маленькая. Серьёзная, но при этом смешная. Сильная в своей слабости и невероятно привлекательная в смущении.

День нашей встречи должен был стать началом конца. Я знал, что идти против кэрры Хаяси бесполезно. Только доказать это Чиасе оказалось невозможно. Ни один муассанит, будь он хоть трижды главой одной из преступных группировок, владельцем дома драк и основателем техники бескровного боя, не выстоит против бабушки в одиночку. У неё везде свои люди. Ещё с детства я знал, что от этой нагаасурии не спрячешься, не скроешь даже самой маленькой тайны. Она всегда и ко всему готова. Даже если начнётся очередная война, сумеет достать из-под пола свой личный боевой отряд. Знал, что Чиаса только подумала об афере, а бабушка уже приготовила ответ. Только что я мог доказать бывшей жене?

Даже в мыслях противно так называть эту нагаасурию. Я был кем угодно, но не младшим мужем. У неё и обычных-то мужей не было. Бесконечная вереница любовников, которые стремились показать мне моё место у кончика чужого хвоста. Выполнять капризы и молчать, молить о снисхождении и искренне радоваться хотя бы дню передышки. Моя жизнь была похожа на пекло. Не было и дня, когда я не проклинал момент встречи с Чиасой, ведь нагаасур не имеет прав отказать женщине. Я жалел, что не умер. Мне не хватило смелости закончить свою жизнь. Наверное, я был даже рад, что скоро всё закончится. Идти в открытое противостояние против Верховной судии глупо. Я ожидал, что бабушка сотрёт Чиасу в порошок, а меня заклеймят, как недостойного. Сожаление вызывала лишь девушка, попавшая по воле богини в этот круговорот. А потом я её увидел. 

Маленькая и хрупкая птичка. Она сидела в этом странном кресле и устало улыбалась. Слушала бесконечное лицемерие и всё сильнее поднимала голову. Её хотелось защитить. Подарить искреннюю улыбку, укрыть своим хвостом и… свернуть шею родному племяннику, за то, что не прогонит всех этих гадюк, которые надеются свить гнездо на хрупких, чужих плечах. И плевать, что Тэкеши не имеет прав, чтобы так поступать. Да и был уверен, что он понимает, какое сокровище попало в его руки, иначе бы так ревниво не отслеживал косые взгляды. Я так сильно хотел оказаться на его месте и так отчаянно сожалел, что желание никогда не исполнится, поэтому не сразу поверил в происходящее. Кто поверит, что чужого мужа захотят прибрать к рукам? Не как временную игрушку и постельное развлечение, которое нужно вернуть владелице, а как постоянного члена семьи.