О чем молчат боги - Юлия Цыпленкова
– Где я буду жить? – спросила я, в очередной раз меняя тему. – Мне бы хотелось отдохнуть с дороги, помыться. А еще поесть. Я голодна.
– Понимаю, – с улыбкой кивнул махир. – Прости, я был нетерпелив. Мы встретимся в другой раз.
И, сказав это, Алтаах хлопнул в ладоши. В дом вошел один из татуированных прислужников.
– Ступай, Ашити. Я был рад говорить с тобой.
– Благодарю, – пробормотала я и поспешила покинуть жилище махира.
Едва выйдя на улицу, я вдохнула полной грудью, как-то разом ощутив себя легче и спокойнее. После обвела площадку взглядом, но своего похитителя уже не обнаружила. Рахон ушел, оставив меня на попечение махира и его прислужников. Он свою работу выполнил. Возможно, пятый подручный еще появится, а может, и нет. Я несколько расстроилась. К этому илгизиту я уже привыкла, и он оставался единственным, кто был мне хорошо знаком. Так что я понадеялась, что мы еще встретимся. Но если нет, то не пропаду в любом случае. И я выкинула Рахона из головы.
Мой сопровождающий, так и не открыв рта, поманил меня за собой. Я кивнула и направилась следом. Впрочем, прежде чем начать спуск по лестнице, я обернулась. Почему-то ожидала увидеть Алтааха на пороге, что он будет смотреть мне вслед, но ошиблась. Махир не вышел. Может, он и смотрел из глубины своего дома, однако этого я увидеть уже не могла.
– Он опасен, – прошептала я на родном языке. – Он очень опасен даже без своей силы. Нельзя терять осторожности, совсем нельзя.
Прислужник на мой шепот не обернулся. Впрочем, он вообще не поворачивал головы, чтобы проверить, идет ли за ним гостья, не подвернула ли ногу или, к примеру, не свернула себе шею на лестнице без перил и ограждений. Не закружилась ли у нее голова, и не таит ли ножа, готового вонзиться в спину. Кажется, татуированному мужчине вообще не было до меня дела и он просто исполняет повеление хозяина.
Мне захотелось проверить, что он будет делать, если я оступлюсь. Поспешит ли на помощь, или так и уйдет вперед, предоставив меня собственной судьбе. Однако этого делать я не стала. На горной лестнице было жутковато даже думать о том, чтобы оступиться, не то что изображать падение. И я сосредоточилась на спуске и сохранении собственного здоровья и жизни.
За мыслями и учитывая отдохнувшие ноги, да и то, что это был не подъем, а спуск, путь до дартан-ката я почти не заметила. Мы прошли половину дороги до той террасы, на которой я встретилась с Селек и Архамом, и прислужник, толкнув резную деревянную дверь, указал мне рукой новое направление. За этой дверью скрывался пустой неширокий двор, где в стенах имелись еще двери. За одной из них я увидела обильную зелень. Сад?
– Я могу туда заходить? – спросила я прислужника.
– Гостье великого махира нет преград, – ответил он, полуобернувшись.
– Кто еще вхож туда?
– Никто, эта часть дартана закрыта для тех, кого ты не захочешь видеть.
– Даже для махари?
– Даже для махари.
– Во время прогулок меня будут сопровождать?
– Я останусь неподалеку.
– Ты будешь мне прислуживать?
– Таково желание великого махира, – склонил голову прислужник.
Значит, ко мне приставлен шпион. Но это-то было ожидаемо. Однако он может затруднить мне жизнь… надо попробовать подружиться.
– Как твое имя?
– Называй меня бальчи, – откликнулся прислужник.
– Это ведь не имя?
– У бальчи нет имени. Он живет, чтобы служить великому махиру.
Хм… Я некоторое время в задумчивости смотрела в чуть ссутуленную спину мужчины, а после задала вопрос:
– А если махир прикажет прыгнуть в пропасть?
– Бальчи прыгнет, – без всяких эмоций ответил прислужник, просто констатируя факт, и я буркнула:
– Однако…
На этом я беседу с бальчи закончила, сделав очередной вывод: мы никогда не станем друзьями. Этот прислужник всегда будет служить только одному человеку – Алтааху, и только ему. Ко мне приставили самого лучшего шпиона, которого я не смогу подкупить ни добротой, ни слезами, ни улыбкой, ни даже золотом. Ну, хорошо. Я и это приняла к сведению, сразу решив, как буду вести себя в присутствии безликого стража.
Но вернемся к моему новому жилищу. Оно скрывалось за еще одной резной дверью, завешенной изнутри тканью, похожей на шелк. Такие же занавеси закрывали и окна с искусно вырезанными рамами. Узор полностью покрывал все пространство этих рам, и более ничего в них не было. Но, удивительное дело, занавеси не пропускали сквозняка. И если бы мне вздумалось впустить в комнату свежий воздух, то хватило бы просто сдвинуть в сторону штору.
– А как же зимой? – спросила я бальчи.
– Здесь зима не так сурова, как на землях Урунжана, – ответил тот. – Наш Покровитель бережет нас от холода.
Или это делают горы, подумала я про себя.
– И все-таки, – не оставила я своего интереса.
– Если становится холодно, то окна заделывают, – сказал бальчи и повел меня знакомиться с жилищем.
В моем ведении оказалось несколько комнат. Их стены, как и во дворце йарга, были затянуты вышитой тканью. В каждой комнате был свой рисунок. У меня оказалась большая и удобная кровать. Кроме нее, в спальне стояло большое мутноватое зеркало, сильно уступавшее тому, что подарил мне Танияр. Еще был столик, на котором имелась ваза с фруктами и миленький ларчик. В этом ларчике я обнаружила украшения.
– Кому они принадлежали раньше? – спросила я прислужника.
– Они твои, – ответил бальчи. – Великий махир дарит их тебе.
– Но кто прежде был их хозяйкой?
– Мать Акмаль, – сказал прислужник и добавил: – Теперь они твои.
Я бы сказала о щедрости Алтааха что-нибудь этакое едкое, но придержала собственное мнение при себе. Закрыв ларчик, я продолжила осмотр своих апартаментов. В следующей комнате, мало уступавшей размерами спальне, стояла большая лохань, которую, как и у йарга, я назвала ванной. Она была уже заполнена водой и ожидала, когда же я уделю ей всё свое внимание, и ждать ей осталось не долго. Я жаждала нашего свидания не меньше.
Здесь же стоял узкий столик на высоких ножках. На нем находился таз, а рядом кувшин. Тут же лежало полотенце. С несколькими сосудами, которые тоже здесь присутствовали,
