Звездная академия. Дипломатия галактического уровня - Ольга Райская
— Правда? — и я уставилась на Сумрака. Кошачий проходимец улыбался! Наглая морда приобрела такое ехидное выражение, что слова Дарина не подлежали сомнению. Меня снова провели… Обидно? Да!!! Досадно? Немного. Станет легче? Определенно, когда отомщу.
Видимо, что-то в моем взгляде заставило лайвелла напрячься.
«Ты так забавно переживала…» — заявил он сначала, но потом резко замолчал и даже поджал хвост.
— Убью! — предупредила честно.
«Я бессмертный» — так же честно напомнили мне. И ведь не поспоришь, но наказать его стоило.
— Не ссорьтесь, — примирительно попросил явно веселящийся муж мой.
— Значит, ты тоже меня принимаешь? — спросила я Дарина, расставляя все точки над «i».
— Давно принял, птенчик, — он задорно улыбнулся и подмигнул мне, — еще там в коридоре, у блока твоего деда.
— Мы же тогда встретились впервые!
— С первого взгляда принял, — серьезно ответил муж, — и навсегда.
Глава 10.
Любовь любовью, но когда муж вновь меня поцеловал, возмущенно, предательски и очень-очень громко заурчал мой живот. Дарин мгновенно насторожился
— Голодная? — спросил он.
— Съела бы чего-нибудь, — честно призналась, потому что есть хотелось неимоверно.
— Надо отсюда выбираться! — осмотревшись вокруг, сказал «леденец». Я была с ним согласна, но ничего похожего на дверь в пределах видимости не наблюдалось. Как попал сюда Элвэ — не имела понятия, а вот мне пришлось воспользоваться денкоро, и в какой стороне открывался проход — не помнила.
— Сумрак! — кот, чтобы не мешать нам, расположился у одной из стеночек, положив морду на лапы.
«Что ты хочешь, Алевтина Верник?» — лениво спросил он. Вот, значит, как? А до этого Алей была и даже Алюшей…
— Выйти хочу из храма! К людям хочу, в лагерь! — озвучила кошаку свои желания.
«Какие проблемы?» — невинно поинтересовался лайвелл.
— Знаешь, Сумрак, ты конечно хороший, но очень вредный. А я слишком устала и морально, и физически, чтобы спорить с тобой. Говори, что ты от меня еще хочешь, иначе отдам прямой приказ и тогда…
«Понял, понял! Хочу попросить вас, оставить местоположение храма в тайне» — он посмотрел на нас с Дарином так жалобно, что в этот момент я готова была исполнить любую его просьбу.
— Хорошо! — не раздумывая, согласилась. Кот приосанился и повеселел.
— Но тогда… Нам придется никому не рассказывать и об обряде, — задумчиво сказал муж, такая перспектива его явно не радовала. Да что скрывать, она не радовала и меня, ведь придется скрывать от всех, в том числе от ба, деда, ребят… особенно от Хуньки, а у нас друг от друга в жизни секретов не было!
— Что делать будем? — растерянно посмотрела на Дарина. Он мужчина, вот пусть и думает, как поступить, тем более в его способности, принимать правильные решения в сложных ситуациях, я не сомневалась.
— Возвращать треугольники все равно необходимо, слишком уж много зависит от одного артефакта. Исходя из этого, чем меньше людей знает о храме и положении вещей, тем больше шансов восстановить равновесие. В данном вопросе я согласен с твоим лайвеллом. Пусть обряд побудет некоторое время нашей тайной, твоей и моей, — и так он произнес слова «твоей и моей», что сердце тут же застучало быстрее. Неимоверно захотелось броситься на шею Дарину и шептать о том, какой он понимающий и замечательный, а еще мой! — Ты непротив?
— Нет, — покачала головой, изо всех сил сдерживая глупую улыбку. А чего я, собственно, радуюсь? Хотелось рассказать всему миру, что Дарин Элвэ мой, кричать об этом всем, особенно Анвен Беллим и ее семейке… Эх, мечты-мечты… Придется немного потерпеть с объявлениями, — есть два исключения. Я не смогу скрыть обряд от лучшей подруги — это первое, и второе — придется о храме рассказать бабушке Пелагее и, разумеется, Белиготару Соргу, иначе треугольника божественного начала нам не видать, как собственных ушей.
«Оу, крошка Тар подрос? Этот не выдаст. Ты можешь поручиться за землян?» — спросил лайвелл.
— Да! Эти люди со мной всю жизнь и ни разу меня не подвели! Кроме того, бабушка — пара и будущая жена «крошки Тара» — даже не задумываясь, ответила я.
— На счет Пелагеи Джоновны нет сомнений, но вот о Фархунде Ткхшшшарсинсит, я бы хорошенько задумался… — выдал «леденец», чем безмерно меня огорчил.
— Нечего тут думать! — буркнула я, хмуро поглядывая на мужа, — Хуня — моя подруга, нравится тебе это или нет! Она была со мной все время и в горе, и в радости. И вообще…
— Аленька, я всего лишь хотел сузить круг владеющих информацией… — попытался оправдаться муж, по моему виду догадавшись, что вступил на очень скользкий и опасный путь.
— Вот и сужай его за счет себя! Можешь забыть и обо мне, и об обряде, раз тебе так моя подруга не нравится! — меня несло. Дело в том, что сработал инстинкт, выработанный годами. Мы с Хунькой настолько привыкли защищать друг друга, что любое нелестное слово в адрес одной из нас, тут же порождало негативную реакцию у другой.
— Ну, извини меня, птенчик, — попытался исправить ситуацию Дарин, обняв за талию, — если ты в ней уверена, значит, расскажем Фархунде, только не проси забыть о тебе. Потому что я не в силах это сделать…
Последние слова он уже выдохнул в мои губы и все… Как у него это получается? Одно касание, пара слов и я восковой лужицей растекаюсь у его ног, растаяв за несколько секунд. Вот и сейчас, для меня самым важным на свете стал поцелуй мужа, а ссора и даже любимая подруга отошли далеко на задний план. Да и что вспоминать о какой-то ссоре? Ведь Дарин согласился со
