Избранная для Альфы (СИ) - Лунёва Мария

Неожиданно Мстислав засмеялся.

— Она очень на вас похожа, Клавдия Никаноровна, такая же безрассудно-смелая!

— Она просто не понимает, с кем говорит, альфа, — моя старушка нахмурилась и зыркнула на меня так, словно накричала сверху. — Не серчайте на мою девочку, она даже не догадывается, кто вы.

— Вот и расскажи мне, ведьма, — голос мужчины мгновенно стал суровым и тяжелым. — Как так получилось, что она ничего не знает? Почему я о ее существовании ничего не знаю? Кто позволил скрыть ее и почему? Что она делала с вами в том богами забытом селении? Или сама скажешь, или я доберусь до лешего — пацан молчать не станет. Не в его интересах.

— Она дочь моей Ярины и Олега Серого, — понуро произнесла бабушка.

— Это я и без тебя уже выяснил! Зачем вы ее спрятали?

— Не прятали, альфа, — руки бабушки задрожали. — Никто не скрывал ее... во всяком случае поначалу. Просто... Катя родилась охотницей. В мать пошла. Силы совсем в ней не было. Мне ли вам рассказывать, какая судьба у слабых лесных. Достаточно на дочь мою взглянуть. Вот и отдали ее нам. Чтобы... не позориться ребенком хилым.

Услышав такое, я замерла истуканом. Ложка в моих руках дрогнула и выпала.

— Хм... — Мстислав прищурился. — Серый всегда был амбициозен и поначалу не желал принимать тот факт, что его пара из охотников. Слабовата его жена, да. Но чтобы дочь спрятать? Темнишь, ведьма.

— Нет. Как есть говорю, — бабушка замотала головой. — Ярина вернулась с младенцем и оставила его нам. Она ничего не объяснила. Сначала сказала, что только до свадьбы, а после заберут Катю. Но время шло, постоянно возникали новые отговорки, и внучка осталась с нами. Мы с мужем растили ее. Берегли. Ты не можешь, мальчик, винить нас в чем-либо.

— Не юли, ведьма! — Мстислав опасно прищурился. — Выкладывай все как есть... Не тому ты сказки рассказываешь. Говоришь, Катя охотницей рождена, тогда какого я чую в ней сильную ведьму?

Бабушка сглотнула и отошла к раковине. Это, видимо, был тот вопрос, к которому она оказалась не готова. Я уже несколько лет не видела ее в таком подавленном состоянии.

— У тебя было две дочери, что с младшей? — Мстислав отставил тарелку. — И да, попытка с салом была отличной. Видимо, так ты и одурманивала Катю. Вот только для такого, как я, «запреты» твои ведьмовские, что чих. Нужные вопросы я задам, и меня это снадобье не остановит. Итак, почему она не может рассказать о своей семье? Что за тайна? Или говоришь сама, или начинаю трясти всех и тогда все вылезет за пределы этой кухни.

— Да какое вам дело?! — всплеснула руками бабушка.

— Самое, что ни на есть, прямое, Клавдия Никаноровна. Быть вам... пусть будет... мне тещей, раз мамаша кукушкой оказалась. Катя мне истинная со всеми вытекающими. Говори сама как есть, от других узнаю — хуже будет.

— Истинная... — кажется, ба схватилась за сердце. — Да как же...

— Так же, как и у всех, — усмехнулся он. — Что там с твоей младшей дочерью? Я помню смутно разговоры о ней. И если сопоставить время, то умерла она незадолго до рождения Кати, так ведь?

Глава 39

Естественно, я знала про Анну, которая была младше моей мамы на одиннадцать лет. И историю, хоть и не в деталях, но все же однажды слышала. В деревне ведь ничего не утаишь, там все всё друг о друге знают.

Да и ничего в том событии таинственного не было.

Однажды обе сестры ушли в лес на болота за ягодой, а вернулась лишь Ярина. Анну так и не нашли. Заблудилась она. Потерялась. Такое бывало в нашей деревне, пусть и нечасто. Хотя... разное говорили. Но что же произошло с ребенком в действительности, никто так и не выяснил.

Но да, это я все узнала со слов соседей.

А бабушку расспросить все некогда было. Как ни соберусь — проблемы какие-то на горизонте возникают. И я банально забывала. И так каждый раз. А вот это уже наводило на нехорошие мысли. Я взглянула на сало и нахмурилась. Что там Мстислав про него говорил?

Одурманивание? Хм... С одной стороны, бред, но с другой... А ведь я никогда не задавала бабушке неудобных вопросов ни о родителях, ни о маленькой ее доченьке. Мне и в голову это не приходило. Словно отшибало интерес! Да и если подумать, как мама могла допустить, чтобы сестренка потерялась? Странно все.

Дурным чем-то веет от этого разговора.

Так что все происходящее сейчас становилось менее понятным и более запутанным. Во всяком случае для меня.

— Клавдия Никаноровна, молчать я настоятельно не советую.

Мстислав предостерегающе улыбнулся и взял кусочек хлеба. После весьма говоряще уставился на плиту, где стоял чайник. Намекая, что чай ему так никто и не предложил.

— А что мне говорить? — пробормотала бабушка. — Умерла моя ведьмочка. Сгубили. Нет ее и не вернуть. Так что ты, сынок, мне душу выворачиваешь?

— И не выворачивал бы, если бы во внучке твоей чужая сила не плескалась. Не бывает так, что дитя, рожденное охотницей, ведьмой становится. Или бывает? Вот и ответь мне.

— Катя ни в чем не виновата. Она такая, какая есть. Ведьма! Да, моя внучка — сильная ведьма. И на этом все!

— Не все, — Мстислав покачал головой, — я не уйду без ответов. От кого ты ее прятала?

— От вас всех! — вырвалось у нее. Лицо бабушки вмиг преобразилось, стало моложе, но черты заострились. Волосы словно ветерок приподнял и раскидал в разные стороны. Сглотнув, я замерла, лишь ресницами захлопала. — Будто ты, мальчик, не знаешь, что бывает с сильными ведьмами. Только у нас можно силу отнять, особенно если пришлая она. И кто бы девочку мою защитил? Мой муж мертв. Никого нет за нашими спинами. А она сильна не по годам. Я потеряла дочь, так хоть внучку мне оставьте. Не трогайте мою девочку!

— И куда бы ты силу ее дела? — Мстислав подался вперед. — На что рассчитывала?

— Улеглась бы сила, успокоилась и схоронилась. В детстве лишь раз она ее призвала, и все. Я так надеялась, что станет она обычной. Неприметной. Тогда бы и рассказала ей все, — бабушка тяжело вздохнула и уперлась рукою о раковину. — Зря мы в город поехали. Рано! Но я хотела, чтобы ей лучше было. Тут ведь жизнь. Учиться ей нужно, что девчонке сидеть в селе. Молодость мимо пролетит и не заметит. Ни женихов там, ни подруг. Один огород да лес с рекою. Да и с каждым годом все больше там заезжих. Нехорошо это для люда нашего лесного. Я хотела, чтобы Катя счастливой была, беззаботной. Чтобы не боялась ничего и никого. Да и не проявляла она дар свой много лет. Я уже и успокоилась. Зря... Ой, зря! Все здесь пошло не так. Всколыхнулась ее сила, возросла. Да так быстро, что я и понять ничего не успела. Возможно, ты тому виною, сынок. Истинный... Влюбилась она. Нет никого страшнее и сильнее влюбленной ведьмы.

Уголки рта Мстислава подернулись и поползли вверх. Повернув голову, он прищурился и одарил ошалевшую от таких откровений меня весьма смущающим взглядом. Необычные зеленые глаза мужчины вспыхнули и медленно погасли.

Я же заливаясь краской смущения, облизнула вмиг пересохшие губы... Даже позабыла на мгновение, что там бабушка про меня наговорила.

Ну, влюбилась, и что? Зачем же ему об этом сообщать-то?

— Понятно, — Мстислав медленно кивнул. — Боялась, что украдут внучку. Хорошо. Это я могу понять. Но ты не ответила, что с дочерью твоей младшей? Чья сила в Кате? Хотя исходя из этих двух вопросов ответ очевиден. Но как и кто? Не поверю я, чтобы ведьма не узнала, кто посмел на кровинушку ее руку поднять. И главное, почему я не знал о Кате? Почему после смерти мужа ты не пришла в наш дом? Почему она не с родителями? Много очень этих «почему»... Так что я жду ответы. Правдивые и неуклончивые. Почему ты не потребовала наказать убийцу своей дочери? Начнем с этого.

Бабушка встрепенулась и, оторвавшись от раковины, зачем-то взяла тарелку Мстислава и принялась наливать ему добавки. Мужчина смолчал и не стал ее останавливать. Она сильно нервничала. Ладони ее тряслись. Мне стало боязно за родного человека. Воспользовавшись тем, что бабушка не смотрит, я протянула руку и коснулась запястья Мстислава, а после умоляюще взглянула на него.