Перекресток двух полос - Оксана Алексеева
– Ты сейчас серьезно? Вер, ну я уж думал, что между нами все решено – любим же друг друга. Какого черта тебе еще не хватает?
– Серьезно, конечно. При тебе ж только правду получается говорить, – Вера оглядела его ленивым взглядом. – А чего ты хотел? Ты же сам меня такой сделал, мечтал меня видеть такой же, как ты. Так получите и распишитесь.
– Что-то не заметил, чтобы я шлюхой стал. Опохмелять тебя, или уже сама справишься, раз ты теперь такая самостоятельная?
Вера не ответила, понимая, что из Захара просто лезет раздраженный сарказм. Так они еще и ругаться начнут из-за ерунды – да и черт с ним, без него проживет. Наверняка даже лучше проживет, потому что с таким сожителем невозможно утаить ни одного важного секрета, а далеко не всем ведь нужно делиться. Увидишь во сне что-нибудь суперважное или вообще решишь собственную армию сколотить, можно даже против Базуки, но ему все равно об этом выложишь. Упала устало в кресло, потерла ноющие виски. Итак, был бар и парень с ресницами, а потом сразу куст перед подъездом. А куда, простите, исчез промежуток между этими двумя картинками?
Глава 14. Отфутболенная Вера
Базука с Андреем вместе пропали с радаров. И по этой причине Женька и Николай места себе не находили – они очень боялись, что Короленко все же выдаст себя, не тот он выбрал лагерь, где получится шпионить слишком долго и без последствий. Рассуждали, что же сделает в этом случае Захар, и пришли к выводу, что Андрея он не убьет. Или не сразу убьет, поскольку до сих пор вообще никого из старых друзей так и не прихлопнул. Зато сделать из него отличного заложника вполне способен. Пугала и тишина – злодеи мирового масштаба тихо не сидят, если это только не задержка перед тем, как рванет.
То есть беспокойства и без того хватало, поэтому натянутая конспирация Веры бесила сильнее обычного:
– Надоело сидеть с этими братьями! Почему рожают они, а лето в унитаз спускаю я? – она рассуждала в Женькиной квартире, закинув ногу на ногу и покачивая тапочкой. – Мне от этого всего даже прогнозы сниться перестали. То есть ущерб невозможно не замечать. Жень, кстати говоря, ты забыл и мне перекинуть книгу – ну, для подстраховки.
– Конечно-конечно, как только руки дойдут, – в очередной раз он попытался уйти от темы.
– Так сейчас и перекинь! – Вера с подозрением прищурилась. – Тридцатисекундное дело! Или давай я сама.
Он уже был готов высказать ей свои опасения, но не выдержал Николай – встал между нею и компьютером, вдохнул резко и рявкнул, чтобы даже не подумала прорываться к их главному источнику знаний:
– Пусть лучше у нас остается. Зачем тебе? Бери вон ксерокопии и читай. Мало?
Веру уже и раньше немного смущала густая атмосфера, с недавних пор царившая в этом кругу, но теперь она решила взяться за нее всерьез. И потому встала, оправила новую брендовую блузку и заговорила с нажимом:
– Николаюшка, радость моя, возникает легкое ощущение, что ты мне не доверяешь.
– Конечно, не доверяю! – заорал он, отпустив последний контроль. – Ты за кого нас принимаешь? Ладно, ты Базуке все наши рассуждения докладываешь – а как не докладывать? Но на кой хрен тебе книга понадобилась? Сама, что ли, не понимаешь, что не сможешь ее от него утаить?!
Вера отступила на шаг и прохладно улыбнулась. Ей приходило в голову, что друзья и проследить могут, и сами догадаться, поскольку знают ее как облупленную. Но пока можно утешаться тем, что они, кажется, далеко не обо всем догадываются. И это надо проверить. А их сотрудничество разрушать точно ни к чему – не время еще, особенно когда с ней происходит что-то непонятное.
Женька тоже встал, сложил руки на груди, но он говорил гораздо спокойнее – раз уж друг сдался, то теперь обратно уже не повернешь, и лучше уж не сжигать мосты, а просто дать старой верной подруге понять, почему их так подобное раздражает:
– Вера, но это действительно обидно. Почему ты от нас скрываешь? Как будто мы не способны понять и начали бы тебя осуждать…
Ник перебил его громко:
– Да такое невозможно понять и не осуждать! Вера, очнись! Чего ты вообще пыталась добиться, с ним встречаясь? Вы нравитесь друг другу, не можете держаться поодаль, я это могу представить. Но ведь при нем все наши тайны и рассуждения сами собой вылетят! Как мы победим врага, если он знает о каждом нашем ходе?
Женька тоже терпеливо ждал ответа, рассматривая ее лицо пристальным взглядом. Вера вздохнула и разыграла крайнюю степень огорчения. Она надеялась, что со стороны будет напоминать приступ чувства вины.
– Я знала, что не поймете. Но чувствовала, что поступаю верно. В нем есть хорошее – верите вы в это или нет. И я собиралась культивировать в нем все оставшиеся капли добра.
– И как, получилось? – Женька уточнил скептически.
Вера едва не расхохоталась, отвернулась к стене, чтобы скрыть усмешку.
– Не учла маленькую загвоздку: когда смотришь в бездну – бездна в тебя тоже попялиться не откажется. Как два рыбака, которые кинули друг в друга крючки, и один опередил на сотую долю секунды.
– Ты сейчас о чем? – Николай сбавил тон.
Но Вера поспешила успокоить:
– Ни о чем конкретно. В смысле, назад его все равно не вернешь, а добро культивируется не особенно скоростными темпами. Но давайте начистоту, вы тоже ничего не добились.
На этот раз многозначительно улыбнулся Николай, но смог промолчать. Припомнил еще аргумент для продолжения спора:
– Интересно, а свои сны ты кому первому рассказываешь – нам или все-таки ему?
– Сны… – задумалась Вера и снова села. – А вот ничего мне не снится, даже странно.
Николай тоже успокоился и упал на стул.
– Что тут странного? – он пожал плечами. – Бывало, что тебе и неделями вещие сны не приходили, все в пределах нормы.
– Бывало… – согласилась подруга, но было похоже, что ее этот вопрос очень тревожит.
А Женька рассудил, что раз они все равно главную карту открыли, то можно и немного поднажать, чтобы вернуть
