Тайна острова Незабудка. Возвращение домой (СИ) - Путишкофф Лиана

— И ты решила, что быть отличницей никак не соответствует образу солистки музыкальной группы? — понимающе кивнула Сэнта.

— В общем, то, да. Как можно быть и умной и красивой одновременно? Ведь одноклассники, да и остальные школьники воспринимают только один образ! Вот здесь и начались проблемы, если ребята быстро приняли мой новый имидж, стали общаться, звать гулять и в сторонке восхищаться, то учителя и мама в особенности долго не могли привыкнуть. Если одноклассники обыденно воспринимали мой ответ на уроке: «Ну, не знаю», или какая-нибудь полная чушь, то учитель отправлял к директору, а там я каждый раз прослушивала длинную отповедь от мамы о том: как я ее позорю, как я съехала по учебе, что мне не светит золотая медаль и грамота за отличную успеваемость и много чего в этом духе. И дома продолжение дослушивала. С моим новым внешним видом борьба была отдельная. Сначала просто упреки и замечания, потом нотации, а после были жесткие методы. Как-то раз она собрала мои все вещи и пожгла с косметикой в придачу. Хорошо, что часть штукатурки я спрятала в мягких игрушках, как чувствовала. Другой одежды у меня не было, поскольку ту выкинула давно. Мама тогда не поленилась, нашла время, и купила «приличное» платье. Я весь вечер проплакала, поскольку появляться в школе в этой половой тряпке не желала. Нора нашла выход. Не успела я дойти до школы, как умотала в ближайшие кусты, а там меня поджидала Нора. Размер у нас с ней одинаковый, а ее гардеробчик куда экстравагантней, чем мой. Переодевшись и накрасившись, уже на первом уроке я сидела при полном параде, а те лохмотья мы победно утопили в ближайшем туалете. Аманда Рахманбековна была в шоке. Было еще пару попыток, но они тоже не увенчались успехом.

— А отец? На чьей он был стороне?

— На моей естественно. Выжила бы я с этим тираном без поддержки? Папа считает, что у меня переходный возраст и ничего страшного я не творю. Мол, ребенок побесится и успокоится. Про себя говорил, что отрывался «пополной», и при этом очень загадочно улыбался.

— А братья?

— А что братья? Егор в то лето поступил в колледж, все его мысли были заняты предстоящей разгульной жизнью. Никогда моим воспитанием не занимался, я для него мелочь, он же был старшеклассник, крутой. У него с седьмого класса висели плакаты полуобнаженных звезд, знаменитых спортсменов. Он с садика ходил на кружки по единоборству. Мама всегда говорила: «Егорушка молодец. Егорушка талантливый. Сынуля, золотце мое, четверочку получил. Ах, ты моя гордость». На мой дневник смотрела: пять и пять, равнодушно. Никогда просто не поговорит, некогда, работа, отчеты, только приказы: «Сделай то. Не лезь туда. Не мешай. Потом поговорим». А Джона я не знаю. Помню, была удивлена, что тот дядя оказывается мой брат. У них с Егором приличная разница, что говорить про меня. Знаю только, что он какая-то шишка в правительстве, по словам мамы.

Полина вытерла сухие слезы, подумывала о том, что пора умыться и поесть. О ее позоре, похоже, никто из близких не узнал, можно успокоиться. Да и наставница не такая злюка, как она думала.

— Иди, приведи себя в порядок. Хоре киснуть, — Сэнта спихнула ее с кровати, сама тем временем полностью узурпировала стратегически важный объект.

Пока принцесса добралась до ванны, пару раз чуть не упав и не порезавшись в том бардаке, слушала смешки со своей кровати. Отсутствовав в дамской комнате несколько минул, она вернулась в идеальный порядок, а волшебница в той же позе лежала, смотрела в потолок закрытыми глазами.

— Волшебство, — ответила, не шевелясь, на немой вопрос наставница. — Ты же не хочешь, чтобы слуги пускали выдуманные слухи: про неряшливость, про страстного поклонника или еще на что хватит их фантазии?

Полина присела на кровать.

— Сэнта, — та открыла глаза и с интересом посмотрела на нее снизу вверх. — Вот если бы у тебя была такая дочь, то что бы ты сделала?

— Такая как ты? — задумчиво уточнила волшебница, дождавшись кивка, ответила. — Выпорола.

— Как выпорола?! — сильно удивился подросток.

— Можно ремнем, можно крапивой, можно лозой. А потом разбиралась, откуда ноги растут.

— Детей нельзя бить. Это не гуманно.

— Сказала бы это моему батеньки, после того, как я поиграла в «охотники и утки» в курятнике, — поймав непонимающий взгляд, она пояснила. — Ты не думай, птица вся осталась жива, но, сколько было кудахтанья, кукареканья, а потом и крику.

Сэнта села, возле нее появилась косметика:

— Закрой глаза, сейчас мы тебя приведем в человеческий вид, — потом она довольно добавила: — Я придумала вам наказание: поскольку я не могу выпороть принцесс, статус не позволяет, — Полина облегченно вздохнула, — вы на остаток дня попадаете в полное распоряжение Валентины Валентиновны. Она разъяснит вам, что значит быть принцессой, — заметив перекосившую мимику воспитанницы, Сэнта мстительно добавила: — И завтрашний день тоже.

Ансэнтана не спеша шла в свою комнату, вся та гамма эмоций, отразившаяся на лице старшей принцессы после оглашения наказания, ее удовлетворила. Оставалось дело за малым слетать в Совет в отдел международной преступности. Людвиг прислал материалы на любителей остреньких ощущений. Как и предполагала Сэнта, группа работает давно и ни разу не попадала в поле зрение правоохранительных органов, только на Незабудке три клуба нашлось, в которых ребята вывели девушек «подышать». Искать самим здесь глупо, после той облавы, что они устроили прошлой ночью на увеселительные заведения, ребята не настолько глупы, чтобы здесь задержаться и, возможно, залягут на дно. Пусть Совет с ними разбирается, у него есть нужные полномочия и возможности. Волшебница была уверена, что через пару месяцев полетят головы сыночков важных вельмож. Почему не простые рабочие парни так развлекались? Ответ очевиден. Данное хобби очень затратное: свободное перемещение по островам, не каждый может себе позволить, а если инкогнито, то еще дороже; угощать девушек коктейлями с пересмешником по кошельку бьет; что говорить про редкий и экзотический афродизиак, на дороге не валяется, просто не купишь, нужны связи; плюс, сыночки всяких баронов, князей и прочей придворной знати переоценивали свои возможности, тянуло их на забавы «пощекотать нервы». Ансэнтана была уверена, что за расследование возьмутся активно, насилие, пусть даже и скрытое, да по отношению к женщине, многие императоры воспримут, как оскорбление, а если выясниться, что и у них были инциденты, все пиши «пропало».

Довольная собой Сэнта погасила планшет, с которого она и читала, убедившись еще раз, что личность Полины там и не мелькнула, а клуб и его записи уничтожены, она вошла в комнату. Сэнта только и успела закрыть за собой дверь, как ее сгребли в охапку, облапали и прижали спиной к ближайшей стене, накрыли губы страстным поцелуем. Куда исчез планшет, она не заметила, а ее руки одной рукой нахал держал над ее головой.

— Мальтус! — возмущенно воскликнула Сэнта. — У меня дела. Давай потом.

— Ага, дела потом, — довольно возразил он, расстегивая блузку и вытаскивая ее из-под юбки. — Дорогая, мне так нравится сегодняшний твой вид, — сделал комплимент, кидая на пол шпильки из волос.

— Давай дела, а все остальное потом, — постаралась настоять на своем она. — Как твое совещание прошло?

— Хорошо, очень хорошо, — решив, что и юбка лишняя часть ее гардероба, ответил Мальтус, — все о тебе думал. Все в голову лезли мысли о нашем не законченном вечере, и его возможном продолжение, — он остановился, посмотрел ей в глаза. — Придется совещание снова проводить, — впился в ее губы страстным поцелуем.

Она сдалась на милость победителя.

— Блин, Мальтус, ты знаешь, который час?! — ужаснулась Сэнта, сползая с кровати.

— Не знаю, но ты, похоже, знаешь, — довольно потянулся он. — Я к тебе по делу прилетел.

— Я оценила твое «дело», — саркастически хмыкнула женщина, расхаживаяв его рубашке. — Ты планшет куда дел?

— И это тоже, — не стал отрицать очевидное волшебник. — На стол положил. Ты мне ключи от защиты обещала дать.