Двое для трагедии - Анна Морион
До Вайпер я любил только телом, но теперь я любил душой, и эта любовь наполнила все мое естество, всего меня, весь мой мир.
Мне было легко признаться Вайпер в своей любви, ведь я не лгал, не лукавил, не притворялся. Когда я открылся ей, с моей души просто упал огромный камень. Мир предстал передо мной в другом обличии, ведь теперь я знал, что и Вайпер любит меня. Это чувство поймут лишь те, кто любит так же сильно как я, когда лелеешь надежду на взаимность, и тебе хватает даже этой крохи, чтобы быть счастливым. Но, когда эта взаимность рождается, весь мир переворачивается и наполняется яркими красками.
Вайпер отдала свою неземную любовь мне – убийце, монстру, который недостоин даже стоять рядом с ней.
О, нет. Зачем я вспомнил об этом?
Моя радость на мгновенье померкла: Вайпер не знала, кого полюбила. Она думала, что я – человек. Может, в своих мечтах она уже видела нас женатыми, в окружении маленьких прелестных детишек…
«Она поймет. Я расскажу ей. Уверен – она не оттолкнет меня. Она простит меня» – успокоил я себя, сжимая Вайпер в своих объятьях и наслаждаясь ее близостью, ее дыханьем на моем плече, тем, что она гладит своими мягкими ладонями мои волосы.
Все мое существо желало, чтобы Вайпер приняла таким, каким я есть – человекоубийцей. Как я смогу жить дальше, если она уйдет?
Вайпер отстранилась от меня и со смехом взглянула на часы, на моем запястье.
– Мы с тобой только что прогуляли пару! – весело сказала она. – А знаешь, я еще ни разу не прогуливала!
– А я еще тот прогульщик, и мне ужасно нравится прогуливать учебу. – Я взял ее за руку. – Это так весело.
Вайпер весело рассмеялась.
– Но мне не жаль, что мы прогуляли! Потому что этот прогул – самый прекрасный прогул и самый прекрасный день в моей жизни! – воскликнула она.
– И мой тоже, Вайпер, – улыбнулся я.
И это была чистая правда: я никогда в жизни не был так счастлив.
Глава 14
Покинув мост, мы с Вайпер бродили по прекрасной Старой Праге, и я рассказывал ей истории памятников, церквей, домов, мостовых, а она с интересом слушала, задавала интересующие ее вопросы и восхищалась.
Как восхитительно было шагать по вымощенным дорогам и мостам, когда рядом была Вайпер, держащая меня за руку! Сегодня я понял, почему Прага имеет статус города романтики. Да, именно Прага – не Париж. Париж слишком переоценен, на мой взгляд. Но в Праге есть что-то таинственное, необъяснимое. Увидев этот город всего раз – сердца посетивших его навсегда останутся здесь. Прага – любимый город Вайпер.
Эта прогулка ознаменовала наш первый день в роли полноценных влюбленных. Полноценных? Не совсем – это Вайпер была полноценна. Я же – как бы не старался забыть об этом факте, оставался чудовищем в овечьей шкуре.
Вечером я отвез любимую домой, чтобы завтра утром вновь увидеть ее.
Вспоминая о том, что до этого дня я презирал всех влюбленных, кроме матери и отца, и Маркуса с Маришкой, считая, что любовь – это всего лишь простая привязанность двух особ, я насмешливо улыбался, потешаясь над самим собой. Я считал, что люди не могут и не умеют любить, в отличие от нас, вампиров. Люди сомневаются, ревнуют, обвиняют друг друга, ссорятся по пустякам. Их предназначение – продолжить человеческий род, оставить после себя потомство и умереть. Только редкие люди, гении, оставляют после себя великие труды, исследования и творчество, которое останется на все времена. Я уважал этих творцов. Но, в основной своей массе, люди – всего лишь муравьи, цель жизни которых – размножаться и работать. Поэтому я считал, что способность любить у них сводится просто к физиологическим потребностям. Но я ошибался: Вайпер была смертной, и она любила меня. Искренне и нежно.
Жизнь была для меня рутиной, однообразием, скукой, даже тягостью. Несмотря на то, что мне было любопытно наблюдать за тем, как меняется мир, мораль, ценности, этот «прогресс» лишь отталкивал меня своей развращенностью: истинные ценности, ценимые во все времена, в современной эпохе стали пороком, а порок стал ценностью и добродетелью. То, что считалось грязью, современная эпоха превратила в чистоту, а чистоту – в грязь. Но дело даже не в этом: наблюдая за прогрессом техники, промышленности и науки, я испытывал горькое разочарование оттого, что все менялось, кроме меня. Я так и не сумел понять современные нравы и привыкнуть к этому новому грязному миру.
Но я встретил Вайпер. Мои взгляды на нравы остались прежними, но изменилось видение этого мира: я будто увидел, что на его могиле поднимаются прекрасные цветы. Значит, у этого мира еще есть шанс измениться к лучшему. Но вместе с этим мной завладели неизвестные мне чувства. Например, страх. Страх того, что я могу потерять Вайпер. Страх того, что я полюбил Вайпер: это противоестественно для вампира – влюбиться в смертную.
Да, Вайпер – смертная, и она гораздо младше меня: у вампиров ее возраст – двадцать два года, считается детством. Но у людей все иначе – им не приходится обучаться контролировать свои силы, учиться убивать, скрываться от солнца и еще длинный список того, что умеют взрослые вампиры. По сравнению со мной, Вайпер не знала практически ничего, но мне было интересно с ней, она была умна для человека, и я совершенно не воспринимал ее как глупышку. Она была совершенна для меня. Моя любимая женщина. Как хрупкий цветок, который может погибнуть от сильного ветра, замерзнуть от стужи, засохнуть в жару без воды. Но ее жизнь – моя жизнь. И я буду ее теплицей, чтобы защитить от всего.
Поднимаясь по широким каменным ступеням в замок, я вспомнил наш разговор с Маркусом и улыбнулся: я проиграл брату кубок крови, но решил вернуть ему его награду сегодня же.
Вечером вся семья собралась в огромной гостиной: мы уютно расположились в больших креслах и общались на самые разнообразные темы. Также, сегодня свершилось грандиозное событие: Маркус и Маришка стали искать подходящий день для свадьбы. До этого дня они были довольны тем, что помолвлены.
Я был искренне рад за них: я даже похлопал брата по плечу и поцеловал руку Маришке, желая им любви, всех благ и бесконечного счастья. Вся семья была удивлена моим поступком, так как все они по какой-то причине считали, что я не испытывал к невесте брата никакой симпатии. Затем, дождавшись момента, когда мы с братом, наконец-то, остались наедине, я решил действовать. Благо, Маришка и наши родители уехали в город, веселиться. Это было мне на руку: я проследил за действиями брата – он вернулся из библиотеки с книгой
