Кресли Коул - Поцелуй короля-демона
— Мы на войне. Он не собирался рисовать меня пастелью, ожидая, пока я умру.
Она убивала не мой вид?
— У вас война с вампирами?
— С некоторыми из них. А что ты подумал?
— Я… не с демонами гнева?
Она рисковала жизнью против их общего врага.
— Что? Ты думал…
— Сабина, подожди минутку. Ты не можешь больше с ними сражаться.
— Ты не остановишь меня. Я люблю убивать пиявок.
— У нас это общее. Но они смертельно опасные враги. Просто останься в стенах замка, и все.
— Сдержать меня может только беременность.
Вампиры унесли жизни его отца и брата. И будь он проклят, если позволит им убить еще и свою королеву. Единственный способ уберечь ее — наполнить своим семенем. И это значит, что ему придется жениться на ней, раз уж нет другого способа выиграть этот спор. Он заставит ее потерять себя, чтобы она приняла его, — без клятвы.
— И почему бы мне не сражаться так же и против демонов гнева? — спросила она презрительным тоном. — Это походило бы на охоту на овец.
— Ты не могла бы заткнуться? — отрезал он. — Я собираюсь дать тебе клятву.
Она моргнула:
— О. — Медленно улыбнувшись, она превратила шипы, выступающие на ее головном уборе, в опадающие виноградные лозы с тонкими золотыми листьями, вьющимися в ее волосах.
— Я сделаю это, как только ты освободишь меня от цепей.
— Я освобожу тебя, как только ты сделаешь это.
Он наклонился, чтобы его член уперся в ее влагалище, плоть к плоти. Ее лоно было горячим и готовым принять его. Его пульсирующий член стал таким твердым, что он бы удивился, если бы она не почувствовала его. Но когда он попытался войти в нее, его член скользнул мимо.
Она выкрикнула:
— Ридстром!
Он попробовал еще раз, но и в этот раз безрезультатно.
— Гр-р-р-р-р….
Его лоб покрылся потом от отчаянной потребности погрузиться в нее.
— Я нуждаюсь в руках и любви!
— Дай мне свою клятву!
— Наполни себя мной, — проскрежетал Ридстром, сжав челюсти, — и я дам!
Рукой она обхватила всю длину его члена, но вместо того, чтобы направить к входу во влагалище, провела головкой вдоль своих влажных губ. Он задрожал, когда она стала тереться клитором об его вздутую головку.
— Женись на мне, Ридстром. — Все это время она не сводила с него своих полуприкрытых глаз. Ему казалось, что он полностью теряется в них.
— Я нуждаюсь в тебе, демон. В тебе целиком. Разве ты не чувствуешь, насколько сильно?
— Внутри тебя, tassia. Я хочу быть внутри. — Он закричал, когда его головка немного прошла меж ее половых губ. Отчаянно нуждаясь в ее теплоте, он дернулся бедрами вперед, но она по-прежнему крепко держала его, не позволяя выскользнуть. Он зашипел от причиняемой движениями боли. Дайте что-нибудь, чтобы придавить ее бедра.
— Будь ты проклята, чародейка! Ты — моя! И я хочу то, что принадлежит мне!
— Тогда возьми меня. Почувствуй, как я открываюсь для тебя. Скажи слова.
Защитить ее от сражения, любым возможным способом. Она рассказала ему правила игры, и теперь он должен сыграть, чтобы победить. Он хотел сделать ее своей. Но он сделает это только по своему собственному желанию.
— Сабина, я должен быть в тебе! — Он попытался прорваться в нее снова, но она только отстранила член от своего влагалища, заставляя его отступить. — Смотри на меня, когда я даю тебе клятву!
Когда Сабина встретилась с ним взглядом, он резко произнес слова на демоническом языке:
— Я никогда не женюсь на тебе, Сабина. Нет, пока не будет доверия между нами. И клянусь тебе, что буду тебе мстить.
Он закончил словами:
— Ты принимаешь это?
Глава 18
Глаза демона были такими спокойными, такими неотразимыми, что ее сердце, казалось, могло выскочить из груди от переполняющих ее чувств.
— Да, Ридстром. Я принимаю тебя. Но как я могу знать, что ты и вправду произнес эту клятву?
— Я никогда не лгу.
Она смотрела на него несколько долгих мгновений, пока он не прохрипел:
— Я ждал этого полторы тысячи лет. Не заставляй меня страдать еще дольше!
С твердой уверенностью она прижала широкую головку к своему входу:
— Больше, — голос его срывался, — сейчас.
Его тело покрылось потом, черты лица заострились.
Она вздрогнула, направляя его член в себя глубже.
— Ты… слишком большой.
Было неудобно растягивать ее.
— Тогда я должен еще больше увлажнить тебя. Выгнись ко мне.
— Да. — Она сделала, как он просил. Из-под отяжелевших век девушка наблюдала, как его покрасневшие губы сомкнулись вокруг ее соска.
— Ридстром, пососи его.
При этих словах он вздрогнул:
— Тогда я кончу прежде, чем мы это начнем.
Наконец он провел языком по одной из верхушек ее наслаждения. Когда же его губы все-таки жадно всосали ее грудь, она обхватила его голову руками, застонав в блаженстве.
Ее свободная рука скользнула вниз, чтобы потереть клитор, и вскоре ей захотелось почувствовать целостность с ним, это стало настойчивой потребностью — как если бы она могла умереть без этого.
Она была так близко…
Он отпустил ее сосок:
— Глубже, tassia.
Он попытался втолкнуться, но она дернулась назад:
— Нет! Возьми его больше!
Он даже на половину не вошел в нее.
Она заметила, как его пострадавшие мышцы вздрагивали. Он еще не достаточно окреп, чтобы наклониться, без рук не мог придвинуть ее ближе к себе. Он не мог взять ее, как это, очевидно, было необходимо.
— Я пытаюсь… — сказала она, — я слишком мала для тебя, демон.
— Приподними бедра вверх.
— Ты слишком большой. Дай мне секунду… — Пока они пытались сделать это, она находилась на краю экстаза. — Еще секунду…
— Не могу. — Его брови сошлись. — Я теряю контроль.
Он начал отстраняться.
— Но я близко.
— Я не хочу причинить тебе боль.
Она вонзила ногти в его зад.
Он взревел от удовольствия, выгнув спину:
— Не делай этого! Не… так!
Так она делала только хуже. Это было похоже на то, словно зверя хлестнули плетью, — так она еще больше распаляла его.
Он стал обращаться в демона, кожа его потемнела, блестя в отблесках огня. Вид его в таком состоянии лишил ее присутствия духа — и взбудоражил. Даже больше. Боги, она хотела бы лизнуть каждый сантиметр его красивой кожи. Его верхние и нижние клыки вытянулись, взгляд устремился на то место, где ее шея переходила в плечо.
Демон хотел укусить ее, чтобы поставить свою метку навечно. И тем не менее она собиралась дойти до конца с этим мужчиной.
Задыхаясь, Сабина выкрикнула:
