Свет призрачной звезды (СИ) - Вешнева Ольга Михайловна

Болезненно жаль было расставаться со старыми верными друзьями, успевшими пожелтеть и выгореть от солнечных лучей и отправлять их в мусорный контейнер вместе с детскими обоями, замена которым — рулоны с готическим рисунком расположились вдоль стены, а смуглый мастер-азиат растворял прозрачный клей в белом пластиковом ведре.

Лариса отвыкла засыпать под присмотром певунов. Воспоминания о них забились на задворки памяти, и только здесь, в другой галактике, созерцание инопланетного красавца пробудило их. Впрочем, Лариса быстро поняла, что симпатия к милому блондину возникла не из-за сходства с певцом, а из-за разницы между ними.

Задумчивый скромный взгляд Кэма ничуть не походил на страстный гордый взгляд звезды шоу-бизнеса. Певец бы немедленно поцеловал улегшуюся на него девушку, а Кэм рассмеялся не без смущения, прикрыл глаза от удовольствия (наверное, в нем тоже зашевелились нежные чувства), и промямлил “сдаюсь”, что означало: “Слезь с меня”. Лариса и слезла, охваченная смущением. Она расстроенно сжала губы, поднялась на ноги и отряхнула несуществующую пыль вместе с электрическими искрами, которые ее покалывали точно китайские лечебные иглы от груди до ног. На тот день тренировка была закончена.

Лариса не могла понять, нравится ли ей, что Кэм частенько витает в облаках. При обсуждении напряженной ситуации на планете он и то умудрялся надолго зависнуть в своем неведомом мирке, так что не слышал фраз, обращенных к нему. Неужели в те минуты он думал о гостье с Земли.

Виала любила подтрунивать над братом — мечтателем, ее острый язычок составил бы достойную конкуренцию языку Насти, но Кэм не обращал внимания на выпады сестры. Он возвращался из мира фантазий всегда своевременно, и даже не вслушиваясь внимательно в суть долгого спора, изловчался логично подвести итог, всех примирив и успокоив.

Зеркала души Кэма, его светло-голубые глаза, смотрели на мир взглядом доверчивого ребенка. Кэм напоминал тех рассеянных детей, что постоянно теряют перчатки и, не принимая во внимание выговоры своих родителей, не стараются стать внимательней, ибо знают, что новые перчатки им все равно купят.

Иногда Кэм становился по-взрослому рассудительным — чувствовалось воспитание Великого Мудреца Илмиона, который и подарил ему собственноручно сделанный браслет из драгоценных зеленых камней. На каждом камне старец выгравировал по одному слову. Вместе они по кругу составляли фразу: “Благословение Великого Мудреца Илмиона Кэму Обилеру”. Кэм никогда не снимал подарок мудреца с руки и теперь, после недавней кончины старца, он заметно грустнел всякий раз, когда его задумчивый взор случайно падал на браслет.

Его искренняя грусть находила отклик понимания в тоскующей душе Ларисы. Ей все больше нравилось его отличие от забытого кумира. Если Кэм и смотрел на нее с особым вниманием, в его взгляде и легкой улыбке девушка видела лишь скромную заинтересованность, а не порочное желание.

Кэм был немного похож по характеру на Диму Шубина, но… проводить с ним время было намного интереснее. Начитанный любознательный Кэм часами мог рассказывать земной гостье увлекательные истории. Помогал понять традиции народа Велы, радовал забавными случаями из своей жизни.

Главным препятствием между Ларисой и Кэмом было твердо соблюдение девушкой негласной клятвы не влюбляться в инопланетян. Чувства она старалась заглушить, а воинственный настрой растила, словно капризный южный цветок.

И все же нечто странное и неожиданное случилось на “веляничной” поляне. Они как обычно, собирали ягоды, и вдруг словно подменили скромного “художника” на певца с плаката. Кэм ее обнял, поцеловал… так горячо, так искренне, будто в последний раз. Да, у его народа есть культура поцелуя, как и у людей. Но было в бережных прикосновениях пахнущих веляникой и хлебом губ что-то невесомое, неземное, дарящее легкость и вдохновение, как будто передал он ей частичку творческой души.

Вечером земной шпионке пора было отправляться во дворец, где поселился Эйнар.

Самый ответственный вечер начался для Ларисы вполне обыденно, не считая утренней суеты. Беспокойные велянские друзья, осыпая советами, мельтешили вокруг нее как стилисты возле голливудской звезды.

Девушке удалось от них ускользнуть в маленькую комнатку с зеркалом во всю стену. Там Лариса переоделась в нелианскую одежду, принадлежащую Нивии, и внимательно рассмотрела свое отражение.

У нее не возникло чувства, что по ту сторону зеркала находится не она, а кто-то другой, несмотря на очевидные перемены. Лариса узнавала себя и после первого этапа “стабилизации”, и перед отправлением на вражескую территорию. Она не скучала по безвременно ушедшим родимым пятнам и тому подобным мелочам, сожалела только о потерянной улыбке. Девушка в зеркале не должна была улыбаться. В ее фиалковых глазах сиял холодный неон, а не поблескивали веселые искорки.

Лариса отчетливо помнила скованное ужасом лицо отца и растерянно моргнувшие голубые глазищи Веника. Воспоминания о трагедии частенько представали перед ней, заслоняли собой окружающий мир, все и всех. Мысли и слова должны быть в порядке во время спецзадания. Удастся ли укротить их?

Лариса увидела в зеркале вошедшего Кэма. Она не обернулась, продолжила смотреть на отражение парня, остановившегося на пороге. Ей легко было представить, что он находится далеко, по ту сторону экрана телевизора. Подпускать его к себе Лариса в данный момент не хотела — лицом к лицу сложнее обуздать чувства.

Кэм набрался смелости и подошел. Встал за плечом. Как обычно, мило улыбнулся.

— Я буду ждать тебя и постараюсь вместе со всеми защитниками Велы не допустить еще худшей беды. Не позволить злодею наладить производство марсианского оружия.

Лариса повернулась к нему. Снова нарушила клятву.

— Будь осторожен, Кэм. Не лезь в пекло. Не бери с меня плохой пример… Я вернусь… К тебе. Не полечу на Землю. Я хочу остаться здесь, с тобой, со всеми вами на мирной планете. Я постараюсь как можно скорее позвать на помощь марсиан.

Она хотела обнять его, но парень отшагнул.

— Не прикасайся ко мне. На всякий случай. Уже поздно контактировать, — он снова попытался прогнать обоюдную грусть милейшей улыбкой. — Желаю удачи, прекрасная дева.

— А я — тебе, мой храбрый рыцарь! — Лариса помахала ему рукой как будто издали и, обойдя, вышла первой из комнаты.

Насупившийся Кэм последовал за ней молча. В его понурой голове, должно быть, каруселью вертелись мечи, доспехи, лошади, замки, дамы в бархатных платьях, рыцарские турниры и прочая земная информация.

ГЛАВА 24. Тайный агент

Лариса

Лариса и Кэм пришли к обозначенному месту сбора в тоннеле, где стоял темный цыжсекр. Увидев выражения лиц собравшихся проводить ее велян и рыжей полукровки, Лариса подумала, что пришла на собственные похороны.

— Выше носы! — надо было срочно взбодрить друзей, чтобы самой не впасть в депрессию. — Берегите мои вещички! Доверяю вам большую ценность — новенький смартфон.

— Мы уничтожим все твои вещи, — тихо сказала Нивия. — Так необходимо.

Она держала в руках рюкзак земной гостьи.

— Стоп, это нельзя уничтожать, — Лариса забрала у нее сумку и, недолго порывшись, достала крестик на серебряной цепочке и кулон-ларчик, подаренный Димой.

— Я сохраню, — Кэм подступил сбоку, бережно принял крестик из ее рук, едва уловимо коснулся его нижней губой и надел цепочку себе на шею, а золотой ларчик убрал в карман.

— Благодарю, — Лариса вспомнила, что веляне с особым благоговением относятся к священным предметам.

— Возьми имитацию ключа Игпенна, — Нивия вложила в ее ладонь маленькую пластиковую карточку, похожую на симку мобильника. — Она не работает как ключ, но сгодится для подмены.

— Хорошо, — Лариса поставила рюкзак на камень у влажной стены пещеры и снова обратилась к велянам:

— Держитесь. Я скоро вернусь. Обязательно. Вы молодцы. Рада, что познакомилась с вами. Помните, вы обещали сообщить, что происходит на планете. Что там принесли тлины на зеленых спинках?