Истинная моего брата (СИ) - Раевская Ада
Я взглянул ей в глаза и, сосредоточившись, тихо произнёс:
— Вам пора.
Внушал я далеко не так шутливо, как тогда в кинотеатре, нет. Я сосредоточился, подавляя её разум полностью. Она даже не поймёт, что ей что-то внушили. Просто в её создание поселится уверенность, что ей и её помощнице надо свалить из этого дома.
Так и было. Она несколько секунд ещё смотрела своими поросячьими глазками на меня, после чего моргнула и сказала:
— Света, нам пора. Идём.
Света взглянула на меня с ужасом и попятилась в коридор, следом за грымзой. Они оделись и, даже не попрощавшись, отправились на выход. Как только они вышли со двора, я достал телефон и набрал номер человека, который в телефоне вообще оказался чудом.
Но Валентин Степанович ко мне относится хорошо и сейчас, я уверен на все сто, войдёт в положение.
— Здравствуй, Кирилл, чем обязан? — достаточно быстро послышалось из динамика. — Неужели, поболтать? — ехидно поинтересовался он.
Я вздохнул.
— Здравствуйте, Валентин Степанович. Болтать с вами — одно удовольствие, но я, к сожалению, к вам с проблемой.
И, что мне всегда в нём нравилось, как только дело касалось проблем, он становился серьёзным и собранным.
— Слушаю.
Ну, я и не стал ходить вокруг да около.
— В общем, помните, у меня брат погиб в прошлом году? У него невеста только недавно сообщила, что беременна, — я сделал паузу. — Племянники у меня три недели назад родились.
— Ого, — отреагировал мужчина. — Поздравляю. С ними-то, надеюсь, всё в порядке? — обеспокоенно уточнил он.
— Да, — успокоил его я. — И с мамой их тоже, они сейчас у родителей моих живут. Вот только у Евы родители, мягко говоря, так себе, и отец её решил нагадить: подговорил знакомую свою из органов опеки… Только-только вот выпроводили, — вздохнул я. — Придраться успела даже к тому, что смесью детей кормят.
Валентин Степанович отреагировал в точности так, как я и ожидал:
— Ну-ка, имя мне инициативной этой скажи, — я передал ему ФИО грымзы, которое увидел в удостоверение. — Замечательно, я сейчас как раз не занят… Перезвоню тебе вечерочком, племянникам и маме их — здоровья.
— Спасибо, и вашим внукам тоже всего хорошего. Ева вот, знаете, перенервничала очень, — нагло жаловался я. — Так бы я вам звонить, конечно, не стал.
— Да, понятно, улажу всё, что уж.
На этом наш разговор закончился. Отключившись, я обернулся и увидел Еву, которая улыбалась во весь рот.
— Ты манипуля-я-ятор, — усмехнулась она. — Жалостливо так…
Я закатил глаза.
— Будь Валентин Семёнович не таким классным человеком, я бы не стал вовлекать его в это, но он детей и правда любит, вообще всех. Он детдом целый постоянно одаривает, и дети его там любят, причём не только за игрушки, а за внимание в основном. И родителей он там многим подыскал. А своих внуков так вообще нежит нещадно.
— Тогда хорошо, — Ева продолжала улыбаться. — И спасибо тебе… эта сучка меня бы заставила понервничать намного сильнее, не будь тебя рядом.
Я пожал плечами и, подойдя к ней на шаг ближе, притянул к себе, обнимая. Ева сразу же прижалась к моей груди и умиротворённо вздохнула.
— И правда всё хорошо, как и обещал.
* * *Валентин Степанович и правда позвонил уже вечером, когда я только-только вернулся в свою квартиру. Он возмущённо вещал:
— Не, ну, представляешь, даже жалобу не потрудились оформить, идиоты! — он был полон праведного гнева. — Оправдаться пыталась, чуть на девчонку всё не свалила, а та сидит едва живая! Замучаю всех проверками, нехрен бардак такой разводить, — я улыбался. Благодаря таким людям иногда только и верилось, что всё в нашей стране будет нормально. — Полякову эту уволили сегодня же, по статье, фиг она где работу найдёт, кроме “Пятёрочки”, — затем он сделал паузу, — Ну, может, в “Магнит” ещё возьмут. Я рассмеялся его реплике.
— Спасибо вам, а то Ева как узнала, все грехи на себя примеряла, — я усмехнулся. — Решила уже, что сейчас приедут и детей у неё заберут. Папаша там у неё реально козёл.
Мужчина после этого разошёлся ещё больше:
— Да экзамены на родительство сдавать все должны! Демография может и рухнет, зато все люди в стране социально адаптированные будут! а не вот эта фигня. Что за идиотизм такой — ребёнку своему гадить? — Валентин Степанович вообще был очень эмоциональным, а когда его за живое что-то трогало, то он просто фонтанировал эмоциями. — Ай, что о них говорить-то. про племянников рассказывай. Сразу двойню урвали?
Я улыбнулся, вспоминая мелких.
— Ага, мальчик и девочка. Ева всё независимость изображала, за неделю только до того, как рожать, пришла. Ну, мама конечно вокруг неё с детьми пляшет, отец тоже. Да, что скрывать, и я сам пляшу.
— Жалко, конечно, что без папки они, но ты там смотри… Приглядись, а? — усмехнулся мужчина, а я едва не расхохотался. Вот же проницательность у человека!
— Пригляделся-пригляделся, — хохотнул я. — Рано, конечно, говорить, но вроде…
— Вот и хорошо! — горячо поддержал он. — Все в семье. Да и вы с братом близнецы же были… Проще с его детьми будет, наверное.
Я замял тему брата, потому что не столько ещё времени прошло, чтобы я мог спокойно о нём вспоминать.
Вскоре разговор был окончен, а я понял, что сегодняшний день был, на самом деле, достаточно тяжёлым, и, скинув Еве сообщение с тестом: “Спокойной ночи!”, — отправился в душ, после чего заснул сном младенца.
Понедельник начинается вечером воскресенья, когда мне звонит знакомый из налоговой и говорит, что завтра с самого утра у нас будет выездная проверка, причём в течение недели всё это дело пройдётся по всем филиалам.
Я почему-то сразу подумал на отца Евы и не ошибся, потому что проверки посыпались со всех сторон. Я едва успевал Еве утром написать сообщение и вечером. В среду объяснил ей, что ужасно занят на работе, а так бы висел на телефоне круглые сутки. Она флегматично заявила, что “бывает”, после чего попросила меня не убиваться и сказала, что сама лично прибудет ко мне на выходные, если у меня хотя бы немного времени будет. После истории с органами опеки, она, вроде бы, перестала паниковать, и вновь стала спокойной и уравновешенной.
Но в пятницу утром, когда я уже успел раскидать пару стопок документов, на телефон приходит сообщение от Евы, содержание которого мне не сразу становится понятно.
“43 км С. тракт”.
Глава 17. Ева.
5 дней назад
Неделя началась для меня тревожно. Я постоянно боялась, что папаша придумает что-нибудь ещё, а от звонков Игоря вздрагивала. Брат приехал сам во вторник, оглядел мой дёргающийся глаз и предложил скинуться на киллера, если мне так спокойнее будет. Предложил даже свои услуги, но потом передумал, сказав, что денег с меня брать не станет, а бесплатно руки марать не хочется.
Он, конечно же, шутил, но в каждой шутке, как говорится, есть доля шутки, всё остальное — правда.
Брат по-прежнему испытывал трепет перед племянниками и сказал, что когда они начнут бегать, он обязательно станет дядей, которого они будут обожать, но сейчас он боится чего-нибудь им сломать, неправильно дыхнув. И даже то, что мои дети — альфы, его не успокаивало. Пока он с расстояния в полтора метра заглядывал к ним в кроватку и уходил поехать пироги Марии Александровны, которая от нервных потрясений начала готовить ещё больше и пыталась закормить всех, кто приближался к её дому.
Бродячая собака, которая каким-то образом здесь затесалась, уже поселилась на заднем дворе, и, судя по всему, готовилась разродиться щенками, была очень рада прикорму. Мария Александровна, видимо, хотела оставить бедолажку у себя, но мужу пока ничего не говорила, будто опасаясь, что он будет категорически против. Я же была уверена, что маленькую прихоть он ей разрешит. Тем более, когда щенки родятся, их будет жалко. На улице ведь даже ещё не весна, а в старом гараже вообще не тепло, даже несмотря на тряпьё… Я подумывала уже сама переселить будущую мать семейства в гараж, а потом уже невинно похлопать глазками.
