Ну, здравствуй, муж! (СИ) - Абалова Татьяна Геннадьевна "taty ana"
Саша на обед не пошла. Ее горе было безграничным.
* * *Гаррон буквально взлетел на последний этаж западной башни. Он видел заплаканную Шашу, и никак не мог взять в толк, что ее так напугало. Лишь достигнув своей комнаты, которую специально выпросил в уединенном месте, все встало на свои места: в его кровати спали Гердих Цессир и начинающая фея. Он знал Любаву — отличницу курса, и, чего скрывать, на себе проверил умение студентки, после чего написал на обнаженной спине помадой «зачет», но папа… Гердих никогда не считал правильным пользоваться служебным положением. Да, он давно разъехался с матерью — та предпочитала жить в замке на границе с Северными землями: холодная, с ослепительно белой кожей и такими же светлыми, почти прозрачными глазами, она всегда чувствовала себя неуютно рядом с жаркими мужчинами, каковыми считала мужа и сына. Гаррон не мог припомнить, чтобы отец когда-либо заводил себе любовницу, а тут…
Открылась дверь в соседнюю комнату, и из нее появились еще две феи. Увидев незнакомого мужчину, они смутились и прикрыли грудь и островки растительности ладонями.
— Ну дает! — вырвалось у Гаррона.
Папа, не просыпаясь, погладил грудь Любавы.
— Мы пойдем? — «стыдливые» девушки похватали разбросанные по комнате вещи и, не одеваясь, кинулись по лестнице вниз.
— Стоять! — гаркнул Цессир-младший. Эхо многократно повторило приказ. — Что здесь происходит?
Глупый вопрос. Он не требовал ответа.
«Но как отец решился на такое?!»
— Милорд, холодно, — пролепетала одна из фей. На ее лице была размазана помада. — Мы и так сильно задержались. Лорд был неутомим…
— Вы знаете, кто он? — Гаррон протянул руку и мазнул подушечкой пальца по губам феи. Растер помаду, понюхал.
— Это сын лорда Цессира, кажется. Для него отец заказал двух девственниц и Любаву.
— И как? Девственницы остались?
— Нет, милорд, — та, с размазанной помадой, мило покраснела. Еще не утратила способность стесняться.
— Понятно. Идите.
Так, в задумчивости, Гаррон спустился вниз… и столкнулся взглядом с Шашей. Она стояла в нескольких шагах от башни. Бледная, не замечающая холодного ветра. Мимо нее пробежали смеющиеся феи, которые так и не удосужились одеться — до их обители было недалеко: корпус «Ф» располагался сразу за углом.
— Алекс? — впервые в жизни Гаррон не знал, что сказать.
— Откуда у вас мои вещи? — Алекс Дафой разжала кулак, и на мощеный камнем двор соскользнула атласная лента.
Цессир-младший медленно наклонился и поднял ее. Любые слова сейчас будут звучать как оправдание, а оправдываться Гаррон не привык.
— Нашел.
— И мои панталоны тоже… нашли? Не отпирайтесь. Я видела их там, — Саша ткнула пальцем вверх.
Пока бесцельно блуждала по коридорам академии, память услужливо подсунула картинку висящих на спинке кресла ЕЕ панталон, на которые, будучи в шоке, Александра не обратила внимая. Она вернулась, чтобы удостовериться, и застала разбегающихся девиц.
— Не думаю, что они твои.
Ну на самом-то деле! В его комнате до сих пор находится одна из фей, а женское белье в Агриде не отличается особым разнообразием.
— На моем белье вышита анаграмма «А.Д.», — Тень леди старухи Дафой настояла, и вышивку сделали еще в лавке. — Я не могла обмануться. — Саша помолчала, предоставляя слово куратору, но тот не спешил оправдываться. Пришлось подтолкнуть: — Я жду ответа.
— Ответа не будет, — Гаррон протянул Алекс Дафой ленту, как ни в чем не бывало развернулся и пошел в сторону главного корпуса.
Бежать за ним, теребить за рукав и требовать объяснений Саша не стала. Это было бы глупо. Она знала: если мужчина не хочет говорить, из него слова клещами не вытянешь.
Из башни вышла та самая блондинка, чью дебелую грудь Александре никогда не забыть. Мило улыбнулась и, покачивая бедрами, едва прикрытыми одеждой, направилась туда же, куда до этого побежали обнаженные нимфы.
— Гад, — произнесла Саша. Следы любовного дурмана из ее головы окончательно выветрились.
Лорд Гердих Цессир одевался не торопясь. Он видел в окно, с какими лицами разошлись Шаша и Гаррон. Пусть ночью произошла осечка, и вместо сына в расставленные силки угодил он сам (алхимики его ведомства переусердствовали, и дурманящий аромат духов чувствовался даже на лестнице), но задуманное, так или иначе, возымело действие. Гаррон ни за что не опустится до объяснений, а Шаша, увидев любовниц куратора (очень правильное решение позвать троих), никогда не станет ему доверять. Недоверие разбивало и более крепкие браки, что уж говорить о едва начавшихся отношениях.
«Осталось договориться о разводе. Думаю, король не будет против».
Гердиху Цессиру уже донесли, что младшая дочь Элькассара Третьего приказала собрать сведения о Гарроне и его бывшей невесте Нинель.
Глава 20. Этот день когда-нибудь кончится?
— Развратник! Озабоченный мерзавец! Фу! Видеть не хочу! — шипела Саша, однако, спина куратора почему-то все время маячила впереди, и создавалось впечатление, что студентка сама его преследует. Когда Гаррон свернул туда же, куда направлялась Александра, она не выдержала: — Да он что, издевается, что ли?
На нее стали оборачиваться. Пришлось взять себя в руки и прервать нервный забег.
— Как пройти в библиотеку? — спросила она у подростков, столпившихся у окна. Те, сделав большие глаза, попятились, а потом просто кинулись врассыпную. — А с ними что такое?
— Вас, Алекс, теперь многие боятся. Вы — Гроза академии, — лорд Эрлик, лениво отрываясь от противоположной стены, широко улыбался.
— А, это вы, мой спаситель и знаток Гиен…
— Называйте меня просто Касс, — он тряхнул головой, и гладкие волосы красиво упали на плечи. Таким экземпляром сильной половины можно было любоваться до бесконечности: не особо высокий рост, но отличная пластика, пушок над верхней губой, но весьма характерный подбородок — с ямочкой, из тех, что называют мужественными, наивная голубизна глаз, но зрелый, верно оценивающий взгляд.
«Настоящий принц».
Лицезреть полную противоположность Гаррону — как бальзам на израненное сердце.
Александра одернула себя. Какое израненное сердце? И когда это куратор успел его изранить? Человек живет так, как привык, и с чего бы ей, танцовщице эротических танцев, осуждать его? Да хоть десять… проституток!
— А? Что вы сказали? — пришлось переспросить. Она точно выглядит как дурочка. И во всем виноват он, Гаррон.
Касс покачал головой. Его легкие волосы опять пришли в движение.
Завораживающе. А вот у Гаррона затылок стриженный. И ухватиться, если бы захотелось, не за что.
Саша живо представила, как запускает пальцы в густые темные волосы. И тянет на себя, чтобы упасть на спину. Губы куратора открываются…
— Я говорю, сейчас в библиотеку уже не успеем, — Касс помахал ладонью перед глазами Алекс. Увидев ответную реакцию, облегченно выдохнул. — Пора на обед.
— Да, обед — это хорошо. Тогда библиотека… завтра?
— Можно после факультатива. Встретимся здесь же?
Саша огляделась, чтобы понять, где находится. Оказалось, они стоят в переходе между главным зданием и учебными корпусами. В окно видна остроконечная крыша западной башни. Дракон определенно дразнится — высунул язык.
Сверкнула молния. Ветер-таки нагнал туч. По стеклу потекли кривые струйки воды.
— Сядешь с нами?
Когда они вошли в обеденную залу, Саша, стараясь сделать это незаметно, поискала глазами куратора. Не найдя, испытала двоякое чувство: облегчение и расстройство.
— Сяду.
Стол, который облюбовала компания лорда Эрлика, находился в дальнем углу.
— Знакомься: Фар, Люка, Дюша.
«Атос, Партос, Арамис», — определила для себя Александра.
Фар был похож на Касса — такой же светловолосый и голубоглазый, но определенно старше, лет на семь-восемь. Более крупный и высокий. Серьезный взгляд, плотно сомкнутые губы, скупость в движениях.
