Екатерина Азарова - Охотники за луной. Противостояние
- Ран, тебе до брата, как до Галгарии пешком через море, - усмехнулась я. – Или ты на мгновение осмелился подумать, что я… и ты. Не смеши меня. Ты низок и жалок. Так что, отпусти мою лошадь и прочь с дороги, пока еще жив и здоров. Мне достаточно только слово сказать, и Брайс подробно тебе объяснит, что ты такое есть.
- Аристократка, гордая и недоступная, - прошипел он. – Да ты знаешь, с кем спала шесть лет? С тем, кто организовал убийство твоих родителей и не добил тебя, только потому, что захотел поиметь…
- Что? – растерянно переспросила я.
- Что слышала, - развеселился Ран. – Я долго хранил эту тайну, но она слишком жжет мой язык. И жаль, что не сказал раньше. Не могу передать, насколько огромное удовольствие я сейчас испытываю, видя выражение шока на твоем лице.
Он что-то говорил еще, но я не слушала. В памяти всплывали все те моменты, на которые я не обращала внимания. Появление Брайса не просто в доме, а непосредственно в моей спальне, находившуюся на втором этаже…, его признание в пещерах, когда он вырвал у меня обещание понять его, и рассказ о заказе, который он не смог выполнить… Оговорка в кабинете Алена, когда он перечислял свои занятия и назвал себя убийцей. И потом…, что он с легкостью убьет и женщину, и ребенка… И что семь лет ждал, пока я созрею… Я вспоминала это все, и… верила этому червяку, сейчас стоявшему рядом со мной и довольно ухмыляющемуся. Ненависть поднималась изнутри такой волной, что сметала на своем пути все барьеры и условности. Кровавая пелена застила глаза и в голове билась только одна мысль – убить. Но не того, кто, несмотря на все совершенное, был рядом со мной и заботился, а ту мразь, что посмела запятнать образ дорогого мне человека обвинениями, в которые я поверила…
Я протянула руку к сапогу, но кинжала там не было и не могло быть. Он остался в пещере, той пещере… О, боги, помогите мне в последний раз! Обойдя лошадь, я выхватила кинжал из ножен, что висели на поясе у Рана, и вонзила острие ему в грудь.
Гроза заржала, поднялась на дыбы и шарахнулась в сторону, вырывая повод из моих рук. А я еще некоторое время стояла над хрипевшим на земле Раном. Сколько я так стояла – не знаю, но осознала, что сделала, только когда увидела, как открывается дверь трактира и на пороге появляется кэп. И тут мне стало так плохо, как никогда в жизни. Я окончательно осознала, что это была последняя капля, которая окончательно разбила меня и всю мою жизнь на мелкие осколки. Я больше не понимала, кому могу верить и что мне делать. В голове оставалась только одна мысль, которая казалась спасением. Бежать. Прочь из Тариона. В Ройгар. Возможно там, я смогу прийти в себя и научиться жить заново. Но больше никогда и никого не подпущу и близко к сердцу. Оно навсегда останется закрытым и опустошенным, но может быть, я смогу его собрать в подобие целого.
И я побежала. Кажется, слышала, как меня зовет кэп. Но видеть его… после того, что узнала. Нет, не могу.
***
Я остановилась, когда поняла, что не могу дышать, а ноги отказываются двигаться. Остановилась и очутилась в том кошмаре, что так часто снился мне. Пустынная улица, звенящая тишина и марево тумана, из-за которого совершенно невозможно было понять, где я нахожусь. И только луна, огромная и полная, во всем своем великолепии спокойно и уверенно разгоняла тьму.
Я протянула руку, поводила ее перед собой, а потом коснулась лица. Оно было мокрым из-за слез, но теперь мне было понятно, что вызвало их. Облизала пересохшие губы и рухнула на колени, ибо ноги отказались держать. Закрыла глаза и снова заплакала. Навзрыд, не обращая внимания ни на что. Стараясь через слезы избавиться от той боли, что переполняла грудь. А потом, слезы закончились, и я смогла только всхлипывать.
И когда я смогла остановиться, то поняла, что где-то вдалеке слышится шум моря и редкие крики чаек, которые приветствовали начало нового дня, который занимался медленно, но неотвратимо. Луна покинула небо, освобождая место солнцу, подгоняя меня вернуться на единственный путь, что оставили мне боги. Ройгар. Я все решила, и корабль де Вайтера ждет меня. Вперед, забыв про все. Я еще поплачу. Потом. А пока, прочь из Тариона.
Я медленно поднялась, сделала шаг вперед, потом остановилась, не в силах решить, куда мне двигаться дальше. На мгновение закралась предательская мысль, что стоит вернуться домой и поговорить с Аленом, объяснить ему все… Нет, здесь остается Марк, а значит, мне тут больше нет места. Я сделала следующий шаг и вновь остановилась, не зная, что предпринять. Решить проблему с Марком или позорно сбежать?
И тут, краем глаза заметила высокую темную тень совсем рядом со мной. Фигура - мужская и запах…. такой знакомый и совсем близко… Интуиция просто завопила от чувства опасности. Я попятилась назад от того, кто несомненно нес истинную угрозу для меня… и тут же ощутила, как туман затягивает меня куда-то, все вокруг темнеет и потеряла сознание.
ГЛАВА 8
***
Я пришла в себя от ощущения тошноты. Это чувство было настолько сильное, что я понимала, меня вот-вот вывернет наизнанку. И еще, я никак не могла избавиться от ощущения, что все вокруг качается…
Резко поднявшись и зажав рот ладонью, я только хотела броситься в сторону уборной, когда осознала, что нахожусь в незнакомом месте. Я сидела на кровати в небольшой комнате с низким потолком. Стены помещения были обиты деревом, один угол - отгорожен ширмой, а немногочисленная мебель выглядела немного грубовато.
Но, пушистый ковер на грубом деревянном полу, скатерть на столике, изумительное покрывало на кровати и тонкое шитье на подушках, как и изящные хрустальные фужеры и графин на серебряном подносе, явно говорили о том, что владелец этой комнаты любит комфорт и весьма состоятелен… Все это разум подметил машинально, а волновал меня только один вопрос: где я?
И тут, воспоминания о событиях вчерашней ночи вернулись и нахлынули с такой силой, что на какой-то миг мне стало нечем дышать. Дикая апатия, а из всех чувств осталась только непрекращающаяся боль в сердце, от которой я сходила с ума. Закрыв глаза, я обхватила себя руками и шмыгнула носом. Сначала тихо, потом все громче, пока легкие всхлипывания не переросли в рыдания, которые невозможно было остановить. Боль, предательство, разбитые надежды и мечты… Я оплакивала свою жизнь, проклинала себя за совершенные глупости, и понимала, исправить то, что я натворила – невозможно. Чтобы ни случилось, вряд ли я когда-нибудь смогу сталь цельной и счастливой. Я корила себя, что не ценила то, что имела, шла на поводу у гордости, позволила ей затмить разум, и потеряла все. Абсолютно все. Предала сама и получила ответный удар, который долбанул с такой силой, что и жить больше не хотелось.
