Яна Розова - Я — МОЛОТ ПРОТИВ ВЕДЬМ
Она всегда была неромантична и в людях ценила прежде всего деловую хватку. Ее бывший муж был, по мнению Сони, рохлей и мямлей. Жалеть о разводе не было причин. А почему они развелись, она уже и не помнила точно. Соня была одинока, но это было неважно. Главное — она добилась своего. У нее была большая удобная квартира, обставленная современной дорогой мебелью, встроенная бытовая техника на кухне, ванна с гидромассажем, теплые полы, шикарная детская и все, что только Сонина душенька пожелала! Квартира была гордостью Сони, исполнившейся мечтой. Всякий раз, вставляя ключ в замок своей облагороженной металлической двери, Соня испытывала настоящий, несравнимый ни с какими оргазмами, прилив счастья.
Внешность Сони вполне соответствовала складу ее характера. Она была крепкая, невысокая, выносливая. С годами не то чтобы поправилась, а стала основательнее, крепче, тяжелее. Руки у нее были почти мужские — с короткими пальцами и широкими запястьями. Она регулярно делала маникюр, но изящнее они от этого не становились. Такие лица, как у Сони, часто встречались в гродинской округе: выступающие скулы, глубоко посаженные светлые глаза, удлиненный нос, тонкогубый рот, чуть скошенный подбородок. Волосы цвета благородной мыши были жидковаты, и только старания мастера из дорогого салона красоты по праздникам немного помогали скрыть это.
Неинтересная внешность, но и это было не очень важно. Соня не модель, внешность ей ни к чему.
Важно было только ее дело. Оно процветало — процветала и Соня. Для себя она открыла грубую прелесть больших денег и все перспективы и возможности, даруемые хрустящими купюрами. Никогда раньше Соня не была жадной или алчной, а сейчас она влюбилась в деньги и понимала: это выбор на всю жизнь!
Первого октября у сына Сони, Игорька, был день рождения. Она сидела в своем удобном кабинете, за своим практичным директорским столом, и решала задачу: как успеть к четырем часам в детское кафе «Лакомка», если в три у нее встреча с новым поставщиком? Она никогда не доверяла своим менеджерам право первой встречи, исключая соблазн получения ими откатных денег. Не надо лишний раз искушать своих работников!
У нее был свой метод выбора поставщиков. Соня заранее знакомилась с продукцией потенциального партнера, потом созванивалась с ним, еще не предлагая сотрудничества, а только прицениваясь. Попутно она проверяла надежность заинтересовавшего ее предприятия. С посредниками старалась не работать.
Кстати, этот новый поставщик — приезжий, без каких бы то ни было рекомендаций. Он недавно приехал в Гродин в поисках новых точек сбыта своего товара. Соня отказалась принять его неделю назад, попросив секретаршу Машу соврать, что ее нет на рабочем месте и в ближайшие дни не будет. Но он оставил у Маши красивую плетеную корзинку с французским вином и свою... как бы это поточнее определить... навороченную визитку.
«Мамедов Василий Казбекович» — прочитала Соня на бордовом кусочке картона. Ну и сочетание! Вася Мамедов! С горы упасть можно! Интересно, он из местных кавказцев или закавказских русских? Да и нет названия фирмы, а только федеральный номер мобильного телефона.
Впрочем, попробовав вино, она подумала, что надо бы позвонить, узнать его условия. Так как Соня своему вкусу в области вина не очень доверяла, то пригласила на дегустацию профессионального сомелье. Парня дал попользоваться директор модного гродинского ресторана, с которым Соня дружила по долгу службы. Кстати, этот директор тоже получил выгодные предложения от Василия Казбековича Мамедова. Сомелье вынес положительный вердикт, подтвердив истинно французское происхождение благородного напитка, и за призовым бокалом посоветовал Соне взять партию этого французского вина для пробы.
Только реклама понадобится, решила Соня. Наших нуворишей пока носом не ткнешь — ничего не понимают! К примеру, сейчас вошли в моду дорогие сорта сыров. Уже два года «Рокфором» торгуем, а у местной «элиты» только глаза раскрылись. И то пришлось провести страшно закрытую, только для своих, дегустацию «нового» сорта сыра. Успех был ошеломительный! На целую неделю все эти заплесневелые и вонючие лакомства превратились в дефицит, да и сейчас, спустя полгода, «Камамбер» на прилавке не залеживается. Смех да и только! Но что с них взять, у большинства и приличного образования-то нет, дети алкоголиков и уголовников. С чего бы им разбираться в гастрономии?
После телефонного разговора с Васей (так она стала называть его про себя) Мамедовым, Соня решила, что можно и встретиться. По телефону собеседник говорил без кавказского акцента, скорее даже как москвич, но это и понятно, он же из Москвы приехал. Голос у него был приятный, молодой, а предварительные предложения очень заманчивы. Плохо только, что никто из своих его не знает толком.
Теперь встреча была назначена на три часа в ее кабинете и совпала с праздником сына. Честно говоря, назначая время, Соня забыла о дне рождения. Для нее это было в порядке вещей. Игорек не избалован материнским вниманием и все сам понимает... Но приехать в «Лакомку» все же необходимо.
Соня разбиралась с бумажками, когда в дверь заглянула ее секретарша Оля. Девушка многозначительно посмотрела на хозяйку, и та сухо кивнула ей, разрешая войти. Оля обернулась к кому-то в приемной, сверкнув профессиональной улыбкой, и вошла. Дверь за собой она плотно прикрыла.
— Что еще? — недовольно спросила Соня.
— Там к вам человек пришел, — Оля пересекла кабинет и остановилась возле директорского стола. Помявшись, она продолжила: — Это Маловичко из «Алхимика».
— И чего?
Соне не хотелось видеть бывшего однокурсника, теперь главного редактора самой популярной в городе газеты «Алхимик». Просто не было времени. Да, к тому же, теперь старые приятели появлялись у нее в приемной только со своими просьбами и никак иначе. Впрочем, Алексей теперь журналист, и, возможно, дело в другом? Например, в рекламе. Хотя рекламой Маловичко сам не занимается, считая, что творческий человек и настоящий журналист не должен марать себя заказными материалами и поисками денег вообще. Для этого у него в штате были агенты по рекламе.
— Софья Михайловна, примите его, пожалуйста. — Оля редко просила за посетителей, но Маловичко умел очаровывать секретарш. — У него, похоже, что-то случилось. Просто лица на нем нет.
— Мне некогда.
— Ему пять минут хватит!
— Ну... Ладно... — Соня была очень недовольна поведением секретарши, но она никогда не высказывала подчиненным свое неудовольствие открыто. Потом нахалке припомнится эта неуместная настойчивость! — Зови!
Оля просияла и выпорхнула, не подозревая, что заработала себе десять баллов в минус. Маловичко вошел в кабинет сразу же после ее выхода. Он, как всегда, был одет в потертые дешевые джинсы и вытянутый свитер. На плече висел нелепо яркий брезентовый рюкзак.
