Беттина Белитц - Раздвоенное сердце
Я решила принять горячий душ, чтобы вернуться в реальный мир. Родной, но скучный. Но когда я хотела исчезнуть в ванной, мама примчалась в платье по колено, оживленная, с назойливым оптимистическим настроением:
— Жизнь прекрасна.
Она зашла в мою комнату и рассказывала об установке бассейна по образцу Княйппа, который поставили всего десять минут назад у ручья.
— Мы должны испробовать его первыми, ведь погода такая прекрасная.
— Мама, пожалуйста, еще раз сначала. Я ничего не поняла.
Я не хотела ни с кем разговаривать. В место этого мне хотелось крепкого кофе и немного меланхолической музыки, в которой я могла бы ненадолго скрыться.
— Просто идем со мной. Тебе понравится! Ну, давай, одевайся. Кроме того, там, вероятно, растет жеруха (прим.редактора: это род многолетних травянистых растений).
Это, конечно, было убедительным аргументом. Слишком усталая, чтобы возражать, я умыла лицо, с трудом собрала волнистые волосы в пучок, который больше напоминал гнездо, чем прическу, и понадеялась, что мы так или иначе не встретим людей по дороге к этому сомнительному бассейну.
На кухне я поспешно сделала несколько глотков апельсинового сока, пока мама покупала булочки для завтрака в пекарне на колесах, которая сигналила, подъехав. Энергично она вбежала обратно в дом и громко хлопала дверцами шкафов. Какое же у нее было ужасно хорошее настроение. И это при том, что она провела ночь в одиночестве в швейной комнате. У папы что, все еще была мигрень? Как он только это выдерживал?
C опухшими глазами я подошла к дверному порогу, и мне пришлось взять себя в руки, чтобы с криками не убежать обратно в дом.
— Вот дерьмо, — пропищала я.
В трех мерах от входной двери сидел Мистер Икс и величественно на меня смотрел своими блестящими, желтыми, раскосыми глазами.
— Что ты здесь делаешь? — тихо спросила я. — Хочешь похитить меня?
Мистер Икс моргнул в очередной раз и продолжил прямо сидеть. В этот момент ко мне подошла мама и весело посмотрела на меня со стороны.
— Не бойся, Эли, Сегодня не пятница и тем более не тринадцатое. Ты чего-то боишься? Посмотри-ка, какое красивое животное, — сияя, она приблизилась к Мистеру Икс, но он отвернулся от нее в последний момент и зашагал прочь. Мамины руки остались пустыми.
— Да, что за прекрасное животное, — сухо сказала я, и мама предостерегающе посмотрела на меня.
— Теперь идем уже, невоспитанная девчонка. Давай пройдем курс водолечения.
— Это так обыденно, — ворчала я и недовольно семенила позади мамы.
Молча мы дошли до центра деревни, мимо хозяйств, перешли улицу и очутились рядом с большим лугом, где журчал удивительно мирный, по колено глубиной ручей.
— Там! — гордо выкрикнула мама, как будто она самолично вписала речку в ландшафт.
Она не имела ни малейшего понятия, какое интересное знакомство у меня было с этим водоемом. У покатого и заросшего дикими цветами склона были установлены подмостки, по которому крутые ступени вели прямо в лоно ручья.
Ниже водной поверхности находилась типичная круглая площадка по образцу Княйппа с перилами, чтобы держаться. Мама решительно вошла в ледяную воду.
Вздохнув, я последовала за ней и тяжело втянула воздух, когда вода омыла мои колени. Она была прямо-таки арктически холодной, и я невольно завопила, что мама интерпретировала, как одобрение.
— Как хорошо, не правда ли? — ликовала она и еще раз погналась за мной по кругу, хотя я между тем выла от боли.
— Нет, это больно, — причитала я и двумя прыжками залезла на железную лестницу.
Со стоном я опустилась на лавочку и вытянула ноги на солнце. Это самое ужасное начало дня за всю мою жизнь. И, наверное, самое освежающее.
Во всяком случае, мама точно взбодрилась.
— Я уже поднимаюсь и иду делать завтрак, не возись слишком долго! — крикнула она и пошла вдоль мокрого от росы луга.
Кажется, на маму природа подействовала хорошо. Она расцветала, несмотря на длительное нарушение сна. Я же, напротив, чувствовала себя увядшей и больше чем уверена, что выглядела также. Но вместо того чтобы подвергнуть себя давно запоздавшей программе красоты, я легла на скамью и позволило солнцу светить на мой живот.
Я как раз задремала, когда мелодичный звук мотора прервал мою дремоту. Захлопала тяжелая дверь, и мужской голос что-то выкрикнул. Я подняла голову и заморгала от яркого утреннего солнца. Перед трактиром стоял черный американский внедорожник. Машина Колина. Конечно, половинки двух свиней.
Я решила не заказывать в ресторане мясо кабана в течение следующих шести месяцев. А сейчас я думала, что мне делать. Спокойно наблюдать? Подойти и сказать "Добрый день"? Так как есть, в отрезанных джинсах и простой рубашке? С гнездом вместо прически?
Я распустила волосы и хорошенько встряхнула их. Даже не глядя в зеркало, я знала, что они выглядели ужасно. Тогда, конечно, лучше гнездо.
Вслепую я попыталась снова поднять их, грязно проклиная их про себя.
- Оставь их распущенными. Я знаю, как ты выглядишь, так или иначе.
Я вздрогнула и почти попала при этом заколкой себе в ухо. Как только этот парень подошел так быстро, и чтобы я этого не заметила?
- Доброе утро, - прошипела я и оставила волосы падать вниз неуправляемыми локонами. Я была неумытая, на лице отсутствовал макияж, босиком, лохматая, хуже вряд ли могло быть. Надежда только на то, что он тоже выглядел немного потрепанным.
Нет, он так не выглядел. На нем были удобная куртка с капюшоном, серая футболка, которая хорошо подчеркивала подтянутое тело, идеально сидящие джинсы и большие темные солнечные очки. Мистер Крутость был прямо здесь.
- Тебе надо было раньше лечь спать. Я же сказал, что тебе нужно высыпаться.
Ну что за грандиозное начало. Граф Кокс был снова всезнайкой. Я встала, зашаталась от непривычнной жары и оперлась о скамейку, в надежде, что это выглядело непринужденно.
- Ты продал своих отвратительных свиней?
- Да, именно так.
- Твой кот сидел перед моей входной дверью, - тараторила я без смысла и понимания. Я, правда, не знала, что должна была говорить. Колин внезапно показался мне таким чужим, таким другим, и я ненавидела то, что не могла видеть его глаз.
— Он любит быть поближе ко мне, — ухмыльнулся он. Я подозревала, что он бесстыдно рассматривал меня за своими черными стеклами.
— Колин, сними эти чертовы очки. Я терпеть не могу говорить с людьми, которые прячут глаза.
— Я не могу, — его ухмылка растаяла. Он отступил на шаг назад.
— Нет, можешь, видишь, это очень просто, — прошипела я, протянула руку и целенаправленно стянула очки с его носа. Я знала, что он мог остановить меня, но он этого не сделал. Возможно, он даже наслаждался моей шокированной реакцией.
