Роберт Уэйд - Удивительная история Мэри Стенз
— Например, со мной, вы это хотели сказать?
— А разве я ошибаюсь, Пол?
Он включил сцепление и машина тронулась.
— Не знаю, Мэри. Я видел все от начала до конца, если это и правда конец. Это был неплохой спектакль, пока он шел. Надеюсь, вы наконец получите от него прибыль.
Мэри наклонилась к нему.
— Вы чем-то расстроены, Пол.
— Может и так, — согласился он.
— Из-за меня?
Дарк смущенно улыбнулся.
— Когда вы здесь рядом, я чувствую себя менее подавленным.
— Вы говорите загадками, — упрекнула Мэри. — Я не понимаю вас.
— Меня самого окружают загадки, — откликнулся он. — Честно говоря, я бы с удовольствием опрокинул рюмочку.
Дальше они ехали почти молча. В Найтсбридж они попали в половине второго. Дарк налил обоим выпить, и они легонько чокнулись.
— За самую красивую женщину в мире, — произнес он.
— За самого удивительного в мире мужчину, — ответила Мэри.
Он грустно покачал головой.
— Я думала, может, вы захотите сделать последние фотографии, — сказала она. — Завтра я улетаю в Ниццу. Возвращусь только где-то через месяц.
Дарк закурил сигарету и задумчиво посмотрел на девушку.
— Кто вас сопровождает?
— Я еду сама. Торговые агенты Фаберже в Каннах приготовили виллу где-то у Антиба. А через неделю ко мне присоединится Тони Лури — она руководит отделом сбыта фирмы «Черил» и приедет на короткий отдых. Как я поняла, там уже живут друзья Фаберже. Вы знаете, он же француз.
— Все это выглядит очень привлекательно. А что будет, когда вы возвратитесь в Лондон?
— Не знаю, Пол. Это зависит от вас. От того, что произойдет, когда в «Наблюдателе» появится ваш репортаж о «Красотворце». От того, как отреагирует на него Фаберже, когда узнает, какую роль я сыграла…
— Не узнает, — с нажимом произнес Дарк. — «Наблюдатель» не выступит с разоблачением. Пришло распоряжение снять мой репортаж.
Девушка недоверчиво посмотрела на него.
— Вы хотите сказать…
— Хочу сказать, что кто-то нажал кнопки, и глава концерна «Стайн-Хеннингер» запретил его печатать. Все, как видите, очень просто. Репортаж похоронен. Фаберже радуется, доктор Рафф в безопасности, и вам не о чем беспокоиться.
— Мне очень жаль, — сказала она. — Я знаю, как много это для вас значило.
Дарк пожал плечами, пытаясь изобразить безразличие.
— А, ничего не значило. Просто это был хороший репортаж, вот и все. Я угробил на него кучу времени. Если хотите знать, меня больше всего возмущает сам факт — то, что какой-то магнат имеет право вот так самовольно запрещать слово правды. Однако будем откровенны — подобное происходит всегда и везде: ловкая коррупция, тайные телефонные разговоры, выпивки в клубах для избранных, дружеское похлопывание по плечу… Я работаю в «Наблюдателе» уже пять лет и привык считать, что наш журнал свободный и не зависимый от какого-либо влияния. Мне и до сих пор тяжело поверить, что это неправда.
Мэри нежно коснулась его руки.
— Пол, не стоит принимать это так близко к сердцу. В конце концов, может, так оно лучше и для вас, и для меня. Какой вред от того, что «Черил» беспрепятственно осуществит свою рекламную авантюру? Женщины будут покупать «Красотворец» и получать радость от этого. Как косметическое средство он не хуже и не лучше любого другого. Сколько вокруг раздутой и лживой рекламы, так зачем же придираться именно к «Черил»? Потому что они сделали меня красивой и теперь будут утверждать, что такой сможет стать любая женщина, которая воспользуется «Красотворцем»? Но это же совершенно нормальное явление в мире, где мы живем, — лги, искажай, делай все, что можешь, лишь бы заинтересовать покупателей. Об этом знают почти все.
— Возможно, вы и правы, — нехотя согласился Дарк. — У меня не осталось никаких идеалов.
Мэри легонько обняла его рукой за плечи.
— Вам нужно отдохнуть, Пол, — прошептала она. — Почему бы вам тоже не поехать в Антиб? Мы были бы там только вдвоем — вы и я. И забыли бы о «Черил» и «Наблюдателе». Почему вы не хотите, дорогой?
Дарк долго смотрел на нее, тщетно пытаясь преодолеть колебание, затем вновь наполнил рюмки.
— Нет, — коротко и решительно произнес он.
— Вы не любите меня? Ни капельки? — спросила она.
— Если и люблю, то совсем не потому, что вы так невероятно красивы. А впрочем, люблю я вас или нет — не имеет ни малейшего значения. Сегодня вы козырь на руках у Фаберже. В этом смысле я пытался уничтожить вас, но Фаберже победил. Он сумел нажать нужные кнопки.
— Почему вы никак не можете забыть о Фаберже? Теперь уже все позади, мы оба свободны и ничем не связаны.
— Поезжайте в Антиб и отдыхайте, — сказал Дарк. — Это даст нам обоим время подумать. А сейчас, если не возражаете, я сделаю последние снимки. Мне будет приятно вспоминать вас такой, какая вы сегодня.
Он приготовил камеру и освещение и сделал несколько черно-белых и цветных снимков. Было полтретьего ночи.
— А теперь я отвезу вас, — произнес он.
Они возвратились к отелю «Оникс-Астория», и Дарк, не выходя из машины, по-дружески поцеловал девушку.
— Поезжайте, развейтесь немного, — сказал он.
— Постараюсь, — отозвалась Мэри. — Вы не приедете?
— Может, и приеду. Я дам вам знать.
— Если мы не увидимся до моего возвращения, я разыщу вас, когда вернусь.
— Вряд ли у меня хватит силы воли так долго ждать, — хмуро усмехнулся он.
Вот так они и расстались, оба сознавая то, что было сказано, и совсем не подозревая, какие страшные и драматические события ждут их в будущем.
Часть третья РАЗРУШЕНИЕ
Глава восемнадцатая
Вилла «Лорен» представляла собой большой кубический дом, окрашенный в розовый цвет, с традиционными на средиземноморском побережье зелеными жалюзи на окнах. Она стояла в красивом месте, у подножия горной цепи на запад от Антиба, у самого голубого моря. Несмотря на немного старомодный вид, это было вполне современное здание с такими удобствами как кондиционер и искусственно охлажденная вода, что было совсем не лишним во время летней жары. Вилла состояла из четырнадцати комнат, включая шесть спален, три ванные и три клозета.
Сад был совсем небольшим, поскольку крутой склон затруднял обработку земли. Сразу же за домом в безоблачную синеву неба вздымались горы. От парадных дверей меж деревьев и кустов сбегала вниз извилистая дорожка, которая, пересекая прибрежное шоссе, упиралась в маленькую каменистую бухточку, куда почти не заглядывали туристы. От Антиба ее отделяли несколько километров. Вилла принадлежала Жану Лайе, разбогатевшему на алжирских винах и коньяках и от многолетней дегустации собственных изделий ставшему похожим на винную бочку. Когда он не жил на своей вилле, то почти наверняка совершал инспекционную поездку по своим четырем громадным виноградникам в Северной Африке, у самой тунисской границы: У него была также роскошная квартира в Париже, которой они с женой всегда пользовались раздельно. Ходили слухи, будто эта квартира представляет собой гнездышко для внебрачных приключений. Успехами у противоположного пола Жан был обязан своим деньгам, а Клодетта — весьма привлекательной внешности. Здесь между супругами существовало неписаное соглашение, хорошо проверенное на практике: атмосфера на вилле «Лорен» всегда была искренней и доброжелательной, а часто и веселой, и никто из знакомых не мог припомнить, чтобы они когда-нибудь ссорились.
