Лиза Смит - Раскол
— Так это ты испортила мне тормоза,— пробормотала Кэсси. Недавние события стали выстраиваться в логическую цепочку.
Скарлетт проигнорировала обвинение.
— А тут ты уязвима, и никаких тебе защитных чар. И никакого Круга за спиной.
Кэсси отчаянно пыталась припомнить заклинание, любое заклинание, которое могло бы помочь ей сейчас, но тщетно. Мозг был девственно-чист. Скарлетт каким-то образом лишила героиню всех сил.
— И ты любезно притащила сюда Инструменты Мастера, поэтому убить тебя вообще проще простого.— Скарлетт помахала перед лицом Кэсси раскаленной кочергой.
Она сожжет меня, подумала Кэсси. Она превратит меня в факел.
— Кстати, не трать силы на колдовство. Здесь работает только черная магия.
Черная магия. Что ж, это все объясняло.
Значит, призвать стихию воды было нельзя. Однако делать что-то следовало, и Кэсси попыталась выбить у Скарлетт кочергу. Как ни странно, это ей удалось, пусть и ценой обожженных рук. Пролетев через всю комнату, кочерга с глухим стуком приземлилась на ковер.
Кэсси было обрадовалась, но ее врагиня, казалось, нисколько не была обескуражена.
— Отлично сработано,— сказала она,— я и сама не сделала бы лучше,— и кивнула в сторону раскаленной кочерги, из-под которой уже курился дымок. А потом на месте дымка появилось крошечное новорожденное пламя.
Темные глаза Скарлетт блеснули, пламя отразилось в камнях на диадеме и браслете, сверкнуло на серебряных пряжках подвязки. Одним взмахом руки Скарлетт заставила вспыхнуть стены, и Кэсси почувствовала все усиливающийся жар.
Какая глупость, подумала героиня. Это слишком глупо, чтобы быть правдой.
А пламя меж тем разгоралось все сильнее.
— Ты слишком далеко зашла! Ты же сгоришь вместе со мной! — крикнула Кэсси.
Скарлетт преспокойно встала и прямо сквозь стену огня пошла собирать вещи.
— Ты вот не знаешь противопожарных чар, а папочка их очень любил,— проговорила она, вытаскивая из шкафа одежду и аккуратно складывая ее в большой рюкзак.
Комнату наполнил дым; у Кэсси запершило в горле и начали слезиться глаза, но Скарлетт, казалось, ничуть не беспокоило происходящее.
— Нет! — закричала Кэсси. Она ползала по полу, но путь ей со всех сторон преграждало пламя; еще несколько минут — и огонь доберется до бедняжки.— Скарлетт, пожалуйста, мы же сестры! Не делай этого!
Держа рюкзак в руке, Скарлетт спокойно стояла среди адских огненных языков. Черный дым, будто смерч, окутывал ее тело.
— По крайней мере умри достойно, Кэсси.
Она подхватила сумку и сделала несколько шагов к двери. Потом наклонилась и посмотрела долгим змеиным взглядом в глаза Кэсси.
— Наш отец просил пощады, когда вы его убивали? Готова спорить, нет.
Кэсси увидела, что у Скарлетт были его глаза. Темные, холодные, как сама смерть. Глаза Черного Джона. Как Кэсси могла не замечать этого раньше, как могла так обманываться? В отличие от Кэсси, Скарлетт была настоящей дочерью Черного Джона.
Внезапно Кэсси вспомнила, как мать сказала, что Черный Джон не был совсем уж плохим, и закричала, удерживая взгляд Скарлетт:
— Тебе необязательно так поступать! В тебе есть добро! Ты можешь не быть таким, как он!
— Я знаю, милая,— Скарлетт отпихнула Кэсси носком своего черного ботинка.— Только какой от этого кайф?
28
Огонь бушевал, словно обладая собственной злой волей. Казалось, стихия была в ярости. Пол стал таким горячим, что на коленях Кэсси вздулись волдыри. От дыма было невозможно дышать, героиня кашляла и понимала, что вот-вот лишится сознания. Скарлетт бросила на нее прощальный взгляд:
— Пока, Кэсси. Приятно было пообщаться.
Лицо Кэсси покраснело от жара. Наверное, подумала она, так чувствуют себя души в аду. Смерть уже близка, а рядом нет ни мамы, ни друзей, ни любимого. Последним лицом, которое она увидит в жизни, будет лицо ее подлой сестры.
Но она не собралась сдаваться и, поднявшись на ноги, постаралась подойти к Скарлетт так близко, как только позволило пламя. Инструменты на теле рыжеволосой потемнели, но по-прежнему переливались в свете пламени.
В ней Черный Джон, подумала Кэсси. Он в Скарлетт.
Но он есть и во мне.
Скарлетт, видимо, заметила в глазах Кэсси что-то новое, потому что отступила на шаг.
— Он во мне! — прохрипела Кэсси, и это придало ей сил, словно внутри включился аварийный генератор. Скарлетт продолжала пятиться сквозь пламя к выходу. Ее противопожарные чары все еще работали, но она почему-то испугалась.
Сила огня, сказала себе Кэсси. Во мне сила огня.
А потом в ее душе разверзлись какие-то темные глубины, о которых она даже не подозревала. Пугающая энергия поднималась внутри, и, стоило ей добраться до губ, Кэсси приказала:
— Гори!
И Скарлетт загорелась. Она вскрикнула так, как уже кричала в кошмарах Кэсси. Больше ничто не защищало врагиню от огня. Она отпрыгнула от двери, сбивая огонь с одежды, а потом повернулась к Кэсси:
— Я думала, ты хорошая!
Кэсси выпрямилась, полная незнакомой, новой силы:
— Со мной та же ерунда.
В ее груди что-то зародилось, поднялось по горлу, словно черная желчь, достигло губ и вырвалось наружу страшными словами, от которых водопроводный кран на кухне превратился в гейзер. Задрожали стены, трубы полопались, из них под напором хлынула холодная вода, и огонь моментально потух.
Скарлетт потрясенно отпрянула, но тут же сориентировалась — в ее распоряжении был собственный набор заклинаний и Инструменты Мастера.
— Fragilis[4]!
Кэсси не поняла латинского заклинания, но вдруг осела на пол, как будто из нее разом выкачали все жизненные силы. Тело стало тяжелым, перед глазами все поплыло.
— Sentis infirmа[5]! — Скарлетт указала пальцем на голову и сердце Кэсси. Ту немедленно затошнило и затрясло; тело охватила такая слабость, словно она умирала.
Вот и все, подумала Кэсси. Скарлетт слишком сильна. Я проиграла.
Сопротивляться дальше не было смысла. Кэсси вдруг захотелось в последний раз повидать Адама. Она нащупала в кармане халцедоновую розу; сжав пальцы, она направила в кулак всю оставшуюся у нее силу и представила себе Адама — сильного и любящего. Представила так отчетливо, что он словно возник перед ней наяву. Когда дым чуть-чуть развеялся, ей показалось, что она видит блики на каштаново-рыжих волосах. Наверное, это была предсмертная галлюцинация. Кэсси слабо улыбнулась, благодарная за такое чудесное видение. Ее последнее желание исполнилось.
А потом до нее дошло, что над ней действительно стоит Адам. Самый настоящий Адам, из плоти и крови. Он взял ее лицо в ладони и позвал по имени. Кэсси то теряла сознание, то опять возвращалась в этот мир, который, впрочем, весьма напоминал сейчас ее ночные кошмары. Все вокруг было беспорядочным и запутанным, одновременно расплывчатым и ярким. А связь между ней и Адамом снова стала видимой. Толстая серебряная нить была еще ярче и объемнее, чем раньше: казалось, при желании ее можно даже потрогать. Сердце героини преисполнилось любовью от вида этой нити, соединяющей два преданных сердца. Но, присмотревшись, она заметила нечто странное: нити было две. Одна тянулась от нее к Адаму, а другая — от Адама к Скарлетт.
