Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 4 - Инга Ветреная
— Ну, вы тогда спрашивали, кто избушку поджег? А там как дело было? Один хворост принес, второй хворост подпалил, третий дверь закрыл, четвертый дверь подпер, пятый внимание отвлекал. И выходит, что никто избушку не жег, и никто не виноват! А как тревогу подняли, так они в обратном порядке начали действовать. Один подпорку вышиб, второй дверь открыл, третий тушить начал, четвертый дымящий хворост из сеней вытаскивать стал, пятый Елисея на улицу волочить. А все вместе суету наводить, внимание отвлекать.
Мда, коллективный разум нас перехитрил!
— А со стрелой как дело было? — уважительно спросила Янина.
— Стрелу Любомир сам пустил! Они за день до происшествия в лесу со стрельцами в стрельбе из лука соревновались. Тогда-то Тихон и перепутал стрелу старшего конника со своей и взял ее в руки, потом владельцу вернул. А Любомир ту стрелу приметил, ну и, когда случай представился, ею воспользовался, чтобы подозрение на Тихона Игнатьевича навести, — любезно пояснил диктатор.
— Так мы ж его допрашивали тем же вечером со всем старанием. Выспрашивали, он ли в Машу стрелял? — возмущалась баба Яга.
— А он в Машу и не стрелял. Старший конник в лешего целился! А то, что стрела так близко от Марьи пролетела — это так задумано было! Чтобы попугать! — раскрыл нам глаза на нашу недогадливость супостат.
— Испугать у него получилось! — согласилась я, окончательно сникнув.
— Машенька, чего расстроилась-то? — забеспокоились мои бабульки.
— Допрашивать не умею! Злодеев у себя под носом в упор не вижу и, как следствие, упускаю! Елисея от покушений уберечь толку не хватает! Как я вам помочь смогу душегуба найти? — сокрушалась я.
Мы все обреченно задумались над моей несостоятельностью.
— Как бы нам советника по внутренним делам допросить? — неожиданно для всех проявил тактичность и перевел тему на деловые рельсы государь тридесятого царства.
— А лучше всего посла! — поддержала тактику диктатора баба Яга. — Это с него все началось!
Глава 33
В дверь нашей камеры тихонечко постучали. Это было неожиданно, потому очень подозрительно. Обычно ко мне в двери с громкими криками нагло прорывались или вламывались без стука и, соответственно, без разрешения. Бабульки предусмотрительно прервали с царственным зятем связь и спрятали в карман платья столь ценное средство коммуникации.
— Да, да, войдите! — откликнулась я на повторный робкий стук, будто мы вовсе не в тюрьме находились, а в собственных апартаментах.
В камеру заглянули две покрытые черными чадрами головки.
— Кунегундочка, Войцехочка! — поднявшись с мест, мы кинулись встречать дорогих гостей.
— А мы как узнали, что вы в тюрьме, сразу к вам побежали, расспросить, может, нужду какую терпите? — обеспокоенно спросила Кунегунда, с любопытством вертя головой и рассматривая нашу камеру.
— Ну что вы, здесь вполне уютно! — улыбалась баба Яга.
— Мы всем довольны! — усмехалась молодая зараза.
— Сколько у Кощея уже лет служу, а до знакомства с вами в тюрьму захаживать еще не приходилось! — восхищенно лепетала Войцеха.
Мы дружно проигнорировали замечание замотанной матрешки и принялись расспрашивать:
— Лучше расскажите, как у вас дела? — от любопытства ерзая на лавке, спросила я.
— Все получилось! — чуть смущенно косясь на Елисея, зашептала Кунегунда.
Царенок и без лишних указаний, понял, что девочкам срочно требовалось пошептаться о своем, о девичьем. Поэтому, скромно откланявшись, присоединился к моему сынульке, играющему в деревянный зоопарк. Девчонки, почувствовав себя более раскованно, скинули с себя чадры, оставшись с занавешенными платочками лицах, и начали сливать нам информацию, от которой их аж распирало.
— Все получилось! Во флакончики по слезе капнули, в бокальчик с вином вылили, суженым поднесли, проследили, чтобы до конца зелье выпили, — подробно докладывала Войцеха.
— Ну, и как эффект? — не скрывая волнения, спросили мы хором.
— Все утро целовалась! Аж пятачок болит! — хвасталась сияющая Кунегунда.
— А меня, как в углу прижал, аж бока ломит! Думала хоботочек с корнем оторвет, как несчастного затискал! — вещала о своем успехе Войцеха.
— После ужина у нас свидания и ночь любви! — перебила подругу Кунегунда.
— Да, да, ночь любви! — подтвердила вторая матрешка.
— Нет, нет! Никаких ночей! — стукнула я кулаком по столу.
Матрешки остолбенели от моего напора, немного растерявшись.
— Зачем нам разовый акт любви?! — пафосно вопрошала я. — Только супружеский долг согласно законным требованиям и на долгосрочной основе. Как там говорится? Пока смерть не разлучит вас! — ткнув указательным пальцем в потолок, вещала я.
Глаза куропаток в панировке загорелись фанатизмом:
— Супружеский долг! — не веря в возможное счастье, прохрипела Кунегунда.
— Да, да! Наследников Кощеевым советникам необходимо рожать исключительно в браке! — заговорщически нашептывала баба Яга.
— Наследников! — сипела ошеломленная Войцеха.
— И никакого интима до свадьбы! — наставляла я. — А то ваши ухажеры провалят нам всю операцию, обреченную гарантированно на свадебный успех!
Девчонки не сумели унять рвущуюся из них радость, вскочив с лавок, запрыгали по камере и заверещали. Затем задумались, занервничали и окончательно сникли:
— А что нам тогда делать, если ночь любви под запретом?
— Кокетничать! — настаивала я.
— Головы кружить! — подсказывала баба Яга.
— На нервах играть! — делилась собственным особо ценным опытом молодая зараза.
— На свидания ходить, — поправила я вредную коллегу.
— Свидания? — не поняли меня матрешки.
— Ну, посещать вместе с суженым кафе, рестораны, танцы, светские мероприятия, — объясняла я. — Есть у вас здесь что-то подобное?
— Празднование тысячелетия правления Кощея Бессмертного подойдет? — поднапрягшись, выдала Войцеха.
Мы с бабульками так и сели на лавку.
— Подойдет! — кивнула я.
— А когда праздновать будете? — нехорошо так прищурилась баба Яга.
— Так завтра! — обрадовала нас Кунегунда.
— Чудесно! — едва ли не рыча, согласилась с ней Янина.
— Вот там и флиртуйте со своими избранниками, сколько душе угодно, — я задумчиво продолжала давать ценные указания матрешкам.
— А целоваться можно? — радостно консультировались перепелки.
— Можно, — скрежетала от злости на нашего гостеприимного, но забывчивого хозяина, баба Яга. — Но не более того! Чтобы свадьбы не сорвать!
— А кто приглашен на этот чудесный праздник? — начала выспрашивать я.
— Все! — отмахнулась замечтавшаяся Войцеха.
— И всегда занятые советники Кощея? — уточнила баба Яга.
— Да!
— И вы? — дотошно перечисляла Янина.
— Да! — радостно закивала Кунегунда. — Вся знать и чиновничий аппарат в полном составе!
— И посол? — с надеждой задала я вопрос.
— Да! — осчастливила нас Войцеха. — Весь дипломатический корпус! Их даже из дальних командировок и с важных переговоров отзывают!
И тут охотничий азарт накрыл нас, словно цунами. Завтра Пшемислав Тадеушевич будет на празднике, в зоне досягаемости! Ату его, ату! Тут только вырисовывалась одна маленькая, я бы даже сказала, незначительная проблемка: нас на этот праздник жизни не пригласили! А учитывая, что мы сидим в каталажке, куда, правда, сами себя и заточили, просматривается не очень приятная перспектива.
