Подлец высшей академии - Виктория Миллс
Он бережно перебирал их, нежно намыливал шампунем, делал массаж головы и даже несколько раз ополоснул их чистой прохладной водой, осторожно поливая сверху.
Настоящее блаженство…
Я окончательно расслабилась, едва вновь не погрузившись в сон от столь приятных ощущений.
— Теперь вставай, — его бархатный голос заставил очнуться и открыть глаза. — Еще не время спать.
Мне было комфортно и безумно приятно. Я не испытывала неловкость или смущение.
Этот мужчина единственный кто видел меня без одежды. Он один смог сорвать с меня маску, заставил оголить душу…
Я осторожно поднялась, встав перед ним, и взгляд Габриэля жадно скользнул вниз по очертаниям моего тела, сделавшись значительно темнее.
— Моя прекрасная принцесса, — хрипло произнес он, а затем взмахнул рукой, открыв кран, и перенаправил поток воды, что неожиданно окунул меня сверху.
Я слегка покачнулась и в следующее мгновение оказалась в его руках, укутанная в полотенце.
Он легко вытащил меня из ванны и поставил на пол, сделав шаг назад.
— Теперь моя очередь, — заговорщицки произнес он, и прежде чем я успела что-то ответить, снял с себя окровавленную одежду и залез в мою воду, ничуть не смутившись.
Я зачарованно следила за ним, не в силах отвести взгляд от мощного влажного тела.
Мыльные разводы плавно очерчивали мышцы груди и соблазнительно стекали вниз по животу, мокрые волосы облепляли мускулистые плечи, упругие бедра периодически покачивались, приковывая взгляд к невероятно внушительному члену, что подрагивал от каждого движения.
В какой-то момент мне захотелось выхватить мочалку у него из рук и самой пройтись по рельефу этого великолепного мужчины.
Но гордость, как обычно, не позволила.
Я прикусила губу, чувствуя, как усиливается жар в этой ванной комнате.
Габриэль повернулся спиной, опрокинув на себя таз с чистой водой, и я оцепенела от ужаса.
Вся его спина была изуродована в жутких затянувшихся рубцах, что словно впивались в кожу до кости.
— Господи!
Габриэль обернулся, и когда понял, что именно я увидела, мгновенно смутился.
— Я не видела их раньше…
— Потому что я их скрывал. Магия ослабла, и старые шрамы вылезли наружу.
— Это…
— Это то, от чего я не могу избавиться — прошлое.
Через что ему пришлось пройти? Как такое вообще можно было вынести?!
Выходит, я ничего не знала о нем, о его прошлом.
Слова отца оказались ложью.
— Как это произошло? — осторожно спросила, и Габриэль вылез из ванны, грациозно переставляя каждую ногу.
— В клетке, — ответил он, подняв темный взгляд из-под опущенных мокрых волос.
— Тебя насильно держали в…
— Нет. Добровольно.
— Не понимаю, — сердце бешено стучало, предчувствуя что-то ужасное, плохое.
Габриэль неподвижно стоял напротив, крепко сжав кулаки.
— В детстве, чтобы прокормить себя и брата, я участвовал в боях, где против меня в металлическую клетку выходили такие же бездомные сироты. Мы сражались за еду, убивая друг друга.
Что он такое говорит? Какая клетка?!
В империи просто не могли твориться такие зверства! Но эти шрамы и те дети в переулке…
— Тебе ведь известно, что изначально подчинение маны является неконтролируемым, а порой нелепым процессом? Так развлекались ублюдки аристократии. Они запирали нас в клетке, делали ставки и смеялись над тем, как мы неумело убивали, пытаясь применить хоть какое-нибудь заклинание, чтобы выжить.
Я плотно сомкнула губы, стараясь держать себя в руках. Меня трясло.
Габриэль склонил голову на бок, внимательно вглядываясь в мое лицо.
— Хочешь, чтобы я продолжил? — иронично произнес он, пока я с сожалением смотрела ему в глаза, в которых словно на время потухли янтарные искры.
— Хочу, — неожиданно для него ответила, и он удивленно выпрямился. — Я хочу знать, что с тобой сделала моя семья. Это ведь из-за них ты оказался на улице? Попал в эту… клетку?
Я должна знать, должна понять через что он прошел.
Мне это было нужно.
— Покажи мне, — потребовала я, и Габриэль закрыл глаза, устало коснувшись пальцами переносицы.
— Это плохая идея, Роза…
— Пожалуйста, — перебила его, набравшись сил. — Я должна это увидеть!
Он молча смотрел на меня еще какое-то время, нахмурив брови, а затем произнес:
— Хорошо.
Он подошел вплотную и нежно коснулся моего лица влажной ладонью.
— Но ты не обязана это делать.
— Я хочу узнать тебя, — уверенно прошептала, и он на мгновение замер, затем едва заметно улыбнулся и нежно поцеловал меня в губы.
— Добро пожаловать в мой ад.
26.
Габриэль
Принцесса неподвижно стояла, закрыв глаза, и нервно сжимала тоненькие пальчики на моих плечах.
Такая хрупкая, нежная, чувствительная…
И при этом невероятно отважная. Моя любимая девочка.
Ее мягкие губы хотелось целовать бесконечно. Я прижимал ее к себе, направляя поток маны через поцелуй сразу в ее сознание, пока полотенце между нами медленно спадало вниз, усложняя задачу.
Конечно, это можно было сделать и через обычное прикосновение, но я решил так…
Проклятье.
Я не хотел, чтобы она видела те ужасы, которые мне пришлось пережить, но не мог подавить собственные воспоминания.
И она увидела все.
Казнь родителей, наши с братом голодные скитания, ожесточенные бои в клетке, а после и все грязные дела с Эмануэлем Блэквудом, благодаря которому я смог вытащить Себастьяна из тяжелой передряги.
Большую часть воспоминаний занимали мой брат, боль и смерть. Они так быстро пронеслись перед глазами, что я не сразу опомнился, прервав поцелуй.
— Мне так жаль… — прошептала моя Роза, и по ее бледной щеке скатилась слеза. — Отец слишком жестоко с вами поступил. Вы были еще совсем детьми.
Кажется, увиденное сильно шокировало ее.
— Это уже в прошлом, — утешающе произнес и вновь обнял ее, прижимая к себе.
— Неправда, — внезапно ответила она, и я вопросительно заглянул в ее синие глаза. — Ты ведь поэтому хочешь отомстить моему отцу? Поэтому мучаешь меня?
— Что?
— Признайся, ты собирался объявить на меня права, а после заключить брак, чтобы стать императором. Верно?
— Да, собирался… — честно произнес, до скрежета стиснув зубы. — Но все изменилось.
— Почему?
— Потому что ты стала для меня всем! — резко выкрикнул, и Роза невольно отшатнулась, ошеломленно распахнув глаза.
Ее ресницы подрагивали, взгляд взволнованно бегал по моему лицу, обнаженная грудь ритмично вздымалась от каждого вдоха.
Она сомневается? Не верит?!
Я говорю правду!
Злость разрасталась, распаляя пламенную кровь.
— Мне сложно в это поверить… — внезапно тихо прошептала она, опустив голову, и я схватил ее за руку, прижав узкую ладонь к своей груди.
— Чувствуешь? Только ты способна заставить мое сердце биться быстрее, способна заставить страдать. Ради тебя я готов был убить собственного брата, которым дорожил больше жизни!
Я замолчал, выравнивая
