Нордшельский отшельник - Камиш
Грудь Отшельника вздрогнула, но этого никто не заметил.
— Не знаю, — в голос Марона опять вернулось сочувствие, и он пожалел, что начал разговор в такой манере. — Мне вообще почти ничего не известно по делам короны.
Нери перелетел поближе к Марону, чтобы ухватить кусочек сыра.
— Мне жаль, — добавил он, стараясь не глядеть ей в глаза, — но я рад, что ты жива. Нави… она… справится, все наладится, — нелепо залепетал он, стараясь хоть как-то поддержать девушку.
Лэниэль уже не слушала его, уставившись в одну точку, не моргая. Все услышанное не укладывалось в ее голове.
— Так ты — одна из наследниц, — аккуратно уточнил Отшельник, положив руку на ее правое плечо, стараясь увести разговор в более мирное русло, — и когда война будет выиграна, взойдешь на престол?
Эльфийка повернулась к нему, и он вновь почувствовал себя на пляже, среди волн и статуй, когда ее взгляд, направленный на него, наполнился злобой.
— Если мы выиграем, Норд! Не «когда», а «если»! И на престол я взойду лишь в том случае, если меня не вздернут в петле рядом с сестрой!
Он кивнул, но спокойным голосом продолжил:
— Нам осталось всего ничего до Призрачного Народа. У них есть то, что мы ищем, — он стрельнул глазами на подростка, который, раскрыв рот, ловил каждое их слово. — Я буду лишь в шаге от своего былого могущества. И я никому не позволю повесить тебя. Особенно после всего того, сколько всего мы пережили вместе.
Последнюю фразу он специально произнес с явным подтекстом нежным голосом, чтобы позлить этого выскочку, даже несмотря на то, что ничего такого и не было. И ему это удалось, когда лоб Марона начал покрываться краснотой и потом — казалось, он закипал, как чайник.
Лэниэль не приняла его игру, опять возвращаясь к своим мыслям, поэтому Норд протянул руку к краюхе хлеба.
Подросток ударил его по кисти в кожаной перчатке:
— Обойдешься. Это для Лэниэль, а не для ее нахлебников.
Отшельник медленно поднялся на ноги, игнорируя каламбур, нависая над Мароном, и уже протянул руку к краю маски, но эльфийка окликнула его.
— Норд, не надо. Марон, я знаю, что ты рассчитывал запасы лишь на двоих, но мы голодны.
— Не нужно мне ваших подачек, — зло выплюнул Отшельник, углубляясь в лес, чтобы найти там мелкую дичь или грибную поляну.
Марон и Лэниэль проводили его взглядом, и когда темная фигура скрылась за кустами, он спросил:
— Кто же это? Такого недружелюбного…спутника — он тщательно подобрал слово, избегая ругательств, — ты могла откопать только на болоте.
— Марон, это мой… — она запнулась, пытаясь проанализировать их отношения. Они ни в коем случае не были влюбленными, но уже и не были простыми спутниками. Возможно, товарищами? Союзниками, соклановцами? Нет, слишком официально. — Мой друг…
Пока она также тщательно подбирала слова, как и он, на лице Марона сменилось множество разных эмоций.
— Я попрошу вас не ругаться, если ты решил идти со мной. Но, если честно, мы и правда неплохо справлялись… вдвоем. Твоя мама, наверное, сильно переживает.
— Я пошлю ей обратную весть с Нери. И я, — он хмыкнул, тыкая себя в грудь, — тебя с этим, — пальцами указал в кусты и провел большим пальцем себе по горлу, — ни за что не оставлю. Он слишком мрачный и подозрительный. И еще эта маска. Он что, урод? И я столько добирался сюда не только, чтобы просто доставить вам еды. Я готов для свершений.
В его голосе прозвучало легкое бахвальство.
Норд, уже незаметно вернувшийся из зарослей, и прислонившись к стволу дерева, крутил в руках большой сочный гриб.
— Твоими свершениями потом грядки удобряют, — встрял он, не удержавшись. Он сделал вид, что не услышал слов про маску, а сердце Лэниэль болезненно сжалось. — А вот мы сейчас поедим…
Он мигом разжег костер, разрезая гриб на части. Из бездонных карманов плаща он достал веточку ягод, маленькие яйца из птичьего гнезда… и слегка окровавленную белку, от вида которой Марона замутило, а Лэниэль поморщилась.
— Что? Свежее мясо. Цикл жизни и смерти, круговорот магии и силы, все, как в ваших легендах. Разве нет? Или ты хочешь умереть от голода? Правда тут хватит от силы на одного…
— Я предпочту… что-нибудь менее варварское, — прошептала Лэниэль, успев отвернуться до того, как он достал нож.
Марон, выглядывая из-за ее плеча, взглядом кивнул на Отшельника, который своими действиями только укоренил мнение подростка.
— Не надо кичиться, вспомни, как ты мясо уплетала.
— Но я ведь… не убивала его лично.
— А есть большая разница? Тебе не кажется это лицемерным? Я сделаю всю грязную работу за тебя, тебе лишь останется откусить чистое свежее мясо. Без капли крови.
Девушка почувствовала дикую усталость, а для перепалок и вовсе не осталось сил. Она поднялась, пошатываясь, и попыталась сделать несколько шагов, но Норд оказался проворнее, быстро ухватив ее за запястье и талию.
— Куда ты?
— Отпусти! — она вырвала руку, которую он перепачкал кровью, и взглядом скользнула по выпотрошенной туше несчастной зверюшки, внутренности которой валялись подле нее. — Я хочу побыть одна.
Она медленно побрела в сторону, до которой бы не доносились их назойливые, сварливые и колкие голоса. Кровь и внутренности белки отпечатались на ее сетчатке, и теперь перекрывали собою лесные виды. Боль в ноге тоже отошла на другой план, и она смогла дойти до скалистого обрыва, что бы, свесив ноги, поглядеть на заход солнца. Сейчас она нашла миг, чтобы подумать. Нави. Королевство. Туманное будущее. Война, которая дышала в спину. Хроны не дали никакой ясности, и впереди еще было неизведанное количество опасностей, с которыми она не справлялась. Хотелось сбросить груз ответственности, или хотя бы разделить его, но единственные, кто ее окружал, дрались за нее, как оголодавшие псы за кусок мяса. Она устало вздохнула и потерла глаза. Клонило в сон, раны болели, а ей так и не удалось поесть. Еще и все эти ужасные новости. Она взглянула вниз, туда, где отвесная скала заканчивалась острыми шпилями. Высоко. Что, если подтянуться к краю и спрыгнуть вниз? И закончить все?..
От глупых мыслей ее отвлекла теплая ладонь на плече.
— Ты извини меня… Не люблю нахалов. И я хотел бы серьезно поговорить с тобой о том, что произошло на берегу.
Отшельник присел рядом с ней, тоже свесив ноги над обрывом, и усталым жестом снял маску. Его перчатки уже были чистыми. Она повернула голову, чтобы взглянуть на него. Их глаза встретились. Лицо
