Страшная сказка Красного леса - Ольга Александровна Валентеева
На рассвете путешественники молчаливо уничтожили следы ночной стоянки. Небо хмурилось, грозя пролиться дождем. Может, получится спрятаться в руинах? В городе вполне могут найтись здания, уцелевшие после войны. Только входить в них — будто тревожить умерших. Дженна вздрогнула и крепче взяла волка за руку, а он не противился, думая о чем-то своем.
Дорога пошла в гору, идти сразу стало труднее. Местами камни обвалились, и ноги съезжали, поэтому, когда путники оказались у городских ворот, оба устали и взмокли. О воротах напоминала лишь большая белая арка, вся увитая зеленым плющом. Наверное, когда-то здесь было красиво, а теперь время поглотило и город, и память о тех, кто здесь жил. Печально и несправедливо. Почему волки были вынуждены уйти в леса? Оставить место, где обитали годами, а может, и веками.
— Будь осторожна, — шепнул Дженне Люмьер. — Держись за мной.
И первым миновал бывшие ворота. Мостовая плохо сохранилась, однако по ней вполне можно было пройти. Тут и там зияли дыры, нужно было следить, чтобы не поставить неловко ногу, однако вскоре тея забыла о предостережениях волка. Она вглядывалась в дома, пустыми окнами глядящие на мир. На крыши, в которых зияли дыры. Обугленные стены там, где, видимо, прошелся пожар.
Вдруг Дженна явственно услышала чей-то смех.
— Кто здесь? — спросила она.
— А? — Люмьер обернулся и нахмурился. — О чем ты?
— Показалось, — виновато улыбнулась наследница. — Духи волков были правы, здесь наверняка много иллюзий. Не беспокойся, я иду за тобой.
Оборотень напряженно склонил голову и продолжил идти. Всего-то и нужно — пройти город насквозь и свернуть на север. Часа два, не больше. И все равно казалось, что за ними кто-то наблюдает. Дженна снова обернулась и заметила, как в дверном проеме одного из зданий мелькнуло голубое платьице. Ребенок! Оттуда в заброшенном городе ребенок? А может, не все волки отсюда ушли, и сейчас стая скрывается где-то в домах?
Девочка выглянула из дома. На вид ей было около восьми или девяти лет. Темные волосы забавно вились, делая девчушку похожей на барашка. Или волчонка… Об этом говорили яркие янтарные глаза, очень напоминавшие Люмьера. Дженна свернула к дому, будто кто-то вел за руку.
— Привет, — улыбнулась она девочке. — Как тебя зовут?
— Николь, — ответила малышка. — А тебя?
— Дженна. Что ты здесь делаешь, Николь?
— Живу. — Личико девочки стало удивленным. — А тебя раньше не видела. Ты пришла из Красного леса?
— Да. А вас здесь много?
— Шутишь? Целый город! — рассмеялась Николь и посмотрела куда-то за спину наследницы. На Люмьера? Дженна обернулась, чтобы позвать волка, и услышала вскрик:
— Поберегись!
Мимо нее промчалась повозка, запряженная лошадьми, а дома… Дома больше не казались заброшенными. Они были целыми, добротными, построенными на века. Вокруг бурлила жизнь: спешили люди, болтали встретившиеся прохожие, торговцы зазывали в свои магазины. Иллюзия?
— Люмьер! — позвала Дженна в отчаянии, понимая, что в этой толпе не видит одного-единственного оборотня. — Люмьер!
Только ей никто не ответил.
16
Волк
Люмьер шел, разглядывая дома, так непохожие на их логово, где волки ютились среди пещер, чтобы спрятаться от главного врага — человека. Здесь все дышало уютом даже теперь, когда город был разрушен, стерт в порошок ради чужой прихоти, чьей-то злобы. Оборотни ушли отсюда, забыли само название «Лиантен», которое так и переводилось — «Волчий город». Теперь оно звучало как насмешка. Кровавый холм стал могильником для защитников Лиантена. Люмьер понимал: стоит немного свернуть с тракта, и они вполне могут наткнуться на захоронения, а то и на кости, потому что убитых некому было хоронить, а люди вряд ли стали бы заботиться о телах противников.
И все же не покидало ощущение взгляда в спину. Оборотень помнил предостережение вожака. Нужно не зевать, иначе какая-нибудь иллюзия заманит в свои сети. И следить за Дженной! Она умеет попадать в неприятности.
Волк обернулся, чтобы попросить спутницу быть осторожной, однако дорога за ним была пуста.
— Дженна! — отчаянно позвал он. — Дженна!
Никто не ответил. Люмьер бросился назад, выкрикивая имя девушки. Он бежал, пока кто-то не схватил его за шкирку, словно нашкодившего волчонка.
— Эй, приятель, разуй глаза! Под повозку попадешь, даже регенерация не спасет! — сказал мужской голос, и Люмьера выпустили из захвата. Он обернулся — да так и замер с разинутым ртом. Город ожил! Звучали голоса, доносился чей-то смех. По улицам действительно катились повозки, а перед ним стоял молодой мужчина — вряд ли намного старше двадцати. Высокий, желтоглазый, как и большинство волков, в тяжелом плаще, вытканном золотой нитью.
— Да чтоб мне провалиться, — прошептал Люмьер.
— Не думал, что я вызываю такую реакцию, — рассмеялся вдруг незнакомец, показывая удлиненные клыки. — Кстати, что-то мне незнакомо твое лицо, парень. Вы, наверное, прибыли сюда с последними обозами?
— А? Д-да, — сбивчиво ответил Люмьер, щипая себя за руку, но иллюзия не желала таять, и последний правитель Лиантена — а это без сомнения был он, судя по узорам на плаще — по-прежнему глядел на гостя со знакомым волчьим прищуром. Как же его звали?
— Алерик, — представился мужчина.
Точно! Алерик, двенадцатый вожак Лиантена. Это он повел войска в последний бой под Кровавым холмом, он защищал город ценой своей жизни и был растерзан охотниками. Его головой играли в мяч на улицах пылающего города… Люмьер почувствовал, как накатывает дурнота.
— Эй, тебе плохо? — встревожился правитель. — Магда! Магда, где тебя носит?
— Чего раскричался, братец?
К волку подошла красивая русокосая женщина в длинном синем платье с такими же узорами по подолу. Сестра вожака. О ней тоже слагали легенды. Это Магда увела немногочисленных выживших из Лиантена и привела в пещеры, где и осталась часть спасенных. Остальные рассеялись по лесу, их потомки иногда примыкали к стае деда Рауля. Внука той самой Магды. Получается, это прапрабабка Люмьера? С ума сойти!
— Волчонку плохо.
— У меня уже был оборот, — сбивчиво ответил Люмьер.
— Всего один, видимо, — сразу оценила Магда. — Пойдем, милый. Отдохнешь у нас дома. Ты здесь сам? Где твои родители?
— Они далеко, — проговорил оборотень. — Я с подругой,
