Лидия. Головная боль академии. Книга 2 - Натали Лавру
— Спасибо, Диа, что пытались мне помочь. Это ведь вы изобрели новое зелье?
— Да.
— Вы сотворили невозможное. Чувствую себя последним подонком, погубившим лучшего в мире зельевара.
— В этом нет вашей вины. Знали бы вы, сколько раз я бывала на волосок от гибели! Мне везёт выходить сухой из воды.
— В этот раз сухими точно не выйдем, — горькая шутка. — Нас с вами может спасти лишь чудо.
Мы сидели на каменном выступе, свесив ноги, и смотрели на глубокий зелёный бассейн, искупаться в котором отнюдь не возникало желания.
Вдруг я увидела, как в толще воды промелькнул здоровенный рыбий плавник.
— Эдриан, вы это видели?
— Да. Кажется, акула уже приплыла поживиться нашими с вами телами.
— Это значит, что лаз внизу достаточно широкий, чтобы мы могли проплыть! — я чему-то радовалась, хотя не могла понять, чему именно. Идея потихоньку формировалась в голове.
— Диа, я же вам говорил…
— Мы должны поймать рыбу. У вас есть оружие?
— Только кинжал.
— Отлично! У меня тоже есть кинжал. Приманим зубастую гадину и прирежем её.
— И что дальше? — не понял моей задумки Эдриан.
— Мы вырежем из неё воздушный пузырь и используем в качестве акваланга. Будем пользоваться по очереди. Это повысит наши шансы на спасение.
Вместо ответа Эдриан спрыгнул вниз.
Ага, оценил мою прогрессивную идею!
Спустившись следом, я снова вгляделась в воду и почти сразу пожалела о своём предложении поймать этого монстра.
Акула в длину метра три! Да она меня целиком может сожрать!
— Я тут подумала, может, ну её на фиг, а? Дождёмся, когда нас спасут?
— Даже если нас уже нашли, пробиться сквозь скалу они смогут через неделю, не раньше. Мы столько не протянем. Так что у нас нет другого выхода. Это единственный худо-бедно рабочий план по спасению. Вы умны не только в зельеварении, Диа.
Решено было не рисковать конечностями и принести в жертву сапог Эдриана (для придания веса и достоверности) и исподние штаны, испачканные человеческой кровью, любезно пролитой из порезанной от ползанья по скалам ладони.
В итоге мы соорудили поддельную ногу и прицепили к ней сапог. Разумное существо на такую утку не повелось бы, а вот голодная рыба — да.
Мы же должны были остаться ждать на берегу, готовые мгновенно спасти одежду от гибели.
План был таков: как только акула попытается атаковать, мы вытаскиваем приманку на берег (ибо терять драгоценные вещи не наш вариант) и вонзаем в высунувшуюся из воды башку монстра свои кинжалы. Дальше — дело техники: ремнём от брюк делаем петлю, накидываем на пасть рыбы и вытаскиваем тушу на берег.
Звучит, конечно, грандиозно, но, как по мне, полная лажа. Есть куча вещей, которые могут пойти не так.
Эдриан, полный мрачной решимости, приступил к делу: опустил приманку в воду, приготовил клинок с ремнём и сел ждать.
Видимо, монстр был голоден, потому что не прошло и минуты, как его челюсти выпрыгнули из воды.
Недаром Эдриан занимал пост ректора. В бою он был хорош: отбросил штаны с сапогом, мгновенно вонзил кинжал в глаз твари, а через секунду я так же поступила со вторым глазом. Ремень был ловко наброшен на нижнюю челюсть зубастого монстра, но акула так билась и моталась из стороны в сторону, что я отлетела к ближайшему сталагмиту, оставив клинок в глазнице рыбы.
Эдриану повезло меньше, и он вместе с монстром плюхнулся в ледяную воду.
— Нет! — завизжала я, и это был мой, пожалуй, самый беспомощный вопль в жизни.
* * *
Лидия
Мой товарищ по несчастью не растерялся, рванул рыбину за ремень на берег.
— Диа, хватай! — крикнул мне, прежде чем рыбий хвост мощным ударом оглушил его и с головой окунул в воду.
Я ухватилась за ремень, каким-то чудом держащийся за акульи зубы, и рванула на себя. Ополоумевшая от боли рыбёха сама помогла вытащить себя на берег, хаотично размахивая хвостом.
Дальше я, рискуя попасть в захват мощных зубастых челюстей, схватила хищницу за хвост, оттащила подальше от воды и несколько раз ткнула в голову кинжалом, вынутым из глазницы.
Всё это заняло минуту, не больше, и к тому времени Эдриан выплыл и выбрался на берег.
— Мы сделали это! — воскликнула я, но, посмотрев на до костей продрогшего мужчину, поняла, что без магии и костра перспективы на ближайшую ночь у нас нерадужные. — Вам нужно согреться и высушить одежду.
— Сначала вскроем акулу, — мотнул он головой.
— Ладно, — пришлось признать, что вскрывать гадину надо, пока она ещё не заледенела.
Эдриан распорол клинком брюхо рыбы и замер.
— Что? — поинтересовалась.
— Не вижу пузыря.
От акулы густо несло каким-то смрадом и аммиаком, и мне стоило колоссальных моральных усилий, чтобы залезть руками в рыбье нутро.
— Богиня, она, что, при жизни протухла? — вырвалось у меня. Хорошо, что к этому моменту я уже проголодалась, и меня не вывернуло наизнанку.
— Кажется, я вспомнил, что у акул не бывает пузыря, — почти замогильным голосом произнёс он.
— Да твою ж… Простите, — я быстро взяла себя в руки. — Должен быть выход. Сейчас-сейчас что-нибудь придумаю…
Из бледного пореза на брюхе акулы на меня печально глядели внутренности: сердце, печень… желудок! Довольно объёмный, длинный, крепкий и пустой.
— Мы используем желудок, — изрекла я и приступила к его извлечению вместе с пищеводом и частью кишечника.
— Как быть со второй дыркой?
— Завяжем узлом. Делов-то. Меня больше волнует, не отравимся ли мы этим смрадом.
— Можем скинуть рыбу в воду. Её мясо всё равно нельзя есть.
— Я не настолько голодна, чтобы питаться тухлятиной, — поморщилась я. — Пока оставим её здесь. Попробую вымочить наш желудок в воде. Надеюсь, поможет.
Пока я полоскала наше будущее спасительное средство, Эдриан отжимался, приседал и прыгал, чтобы согреться.
— Вам нужно отжать одежду, пока не задубела. Так быстрее высохнет. Снимайте по одной вещи, я помогу.
Когда манипуляции с одеждой завершились, я поняла, что больше так не могу, и поделилась с Эдрианом шарфом и шапкой, а сама натянула капюшон.
— Я вижу, вы замёрзли, — сказала ему. — У меня к вам предложение.
— Остальная ваша одежда на меня не налезет, так что даже не заикайтесь об этом, — предупредил он, как будто и так не ясно.
Мой козырь — это умение удивлять, поэтому:
— Перейдём на «ты»?
— Хорошо, Диа, давай на «ты», — кивнул.
— Ну, а раз мы познакомились ближе, можем греться друг о друга: так мы точно не замёрзнем.
Дальше, клянусь, всё произошло как-то само: мокрая, но максимально отжатая куртка Эдриана легла на пол, а мы в обнимку на неё. Спустя полчаса
