Избранная для бастарда - Екатерина Орлова
– Ты бы так не хмурилась, – говорит Дисагра, садясь на скамейку напротив меня. – Голова будет болеть.
– Наверняка у тебя и от этой напасти есть какое-нибудь зелье.
– Конечно, есть, – усмехается ведьма, а потом вдруг становится предельно серьезной.
Тонкие веки опускаются, и ведьма издает какой-то звук, от которого волоски на теле встают дыбом. Низкий, тихий, но от него вибрирует все мое тело, мелко дрожа.
– Проходи, – шевелятся губы ведьмы, но я слышу это слово так, будто его принесло дуновением ветра, которого за почти два месяца моего пребывания в лесу не было ни разу. – Тебе пора, – внезапно произносит Дисагра нормальным голосом и, распахнув глаза, впивается в меня взглядом.
Она встает со скамейки и, взяв меня за локоть, тащит к той тропинке, по которой я сюда попала.
– Давай, пошевеливайся.
– Дисагра, что происходит? – взволнованно спрашиваю я, но она не отвечает. Тащит меня дальше, задумчиво всматриваясь в облако тумана, постепенно сгущающегося перед нами. – Волара! – внезапно лицо Дисагры светлеет, и она ехидно улыбается. – Надеюсь, твой путь сюда был ухабист и опасен.
– Не дождешься, старая карга, – хмыкает воительница, восседая на своей черной лошади. – Госпожа, – почтительно кивает она. – Я приехала за вами. Господин Карден ранен, вы нужны в замке.
Как только слышу эти новости, мои ноги слегка подкашиваются, и я хватаюсь за руку ведьмы. От понимания, что могу потерять Кардена, я впервые ощущаю в груди такую сдавливающую боль, что мне становится тяжело дышать.
Глава 30
Селеста
Я вбегаю в подземелье, торопясь к Кардену.
– Госпожа, ваши волосы! – вскрикивает позади Волара, когда я срываю капюшон с головы.
Притормаживаю и, взявшись за кончик косы, подношу к лицу. В тусклом свете пламени факелов волосы серебрятся так, как будто я смотрю на них при дневном свете. Вскрикиваю.
– Что это?! – истерично требую ответа. – Что с ними, Волара?! Что это значит?!
– Не знаю, госпожа, – хмурится воительница и подталкивает меня двигаться. – Но что бы ни было, это не очень хороший знак.
– Ведьма говорила, что после воссоединения с Карденом мои волосы обретут нормальный оттенок! То есть… он же не умер, нет?!
Голос подрагивает, резонируя в костях и отдаваясь в конечностях, которые дрожат от ужаса. Он не мог умереть. Не мог. Он бы не умер, не оставил меня на поталу своим братьям!
Мы максимально быстро поднимаемся наверх и оказываемся в коридоре на этаже с нашими покоями. Я бегу, по пути срывая с плеч плащ. Бросаю его на пол и толкаю тяжелую дверь в наши с Карденом покои. Врываюсь туда и замираю. Пусто. Его здесь нет.
– Где он?! – кричу, оборачиваясь. – Где господин?!
На пороге появляется Диола.
– Госпожа, вы вернулись! – радостно восклицает она.
– Где господин Карден?! – рявкаю на нее, а она испуганно хлопает глазами. – Ну!
– Он… он у лекаря, – бормочет Диола, а я отталкиваю ее и бегу.
Куда бегу? Я даже не знаю, где в этом чертовом замке находится лекарь! Добегаю до конца коридора, где Волара разговаривает с одним из стражей.
– Волара! Где комната лекаря?!
– Госпожа, вам нельзя бегать.
– Где, я спрашиваю?!
Кивнув стражу, Волара разворачивается к лестнице.
– Пойдемте, госпожа.
Мы проходим лабиринт коридоров, спускаемся на два этажа вниз, минуем тронный зал и попадаем в еще один коридор. В нем толпятся люди, среди них Фидон и две наложницы. Я стреляю в девиц взглядом, и они отворачиваются. Подхожу ближе к Фидону.
– Где господин? – спрашиваю, а он кланяется.
– Госпожа, – произносит благоговейно.
– Где Карден? – спрашиваю его и снова смотрю на наложниц. – А ну кыш отсюда! Быстро вернулись к себе!
Они растерянно переводят взгляд то на меня, то на Фидона.
– Вы слышали приказ госпожи, – произносит он строго. – Возвращайтесь в свои покои. Госпожа, присядьте. – Фидон взмахом руки отгоняет мужчин и помогает мне опуститься в стоящее у двери кресло. – Воды? – Берет со столика кувшин и кубок. Наполняет и протягивает мне.
– Фидон, что с ним? – спрашиваю и начинаю мелкими глотками пить воду, не сводя взгляда с советника.
– Господин ранен.
– Его ранили на Даконии?
– Боюсь, что нет, госпожа. Но кто это сделал, мы пока не знаем. Догадываемся, но не знаем наверняка. – Фидон забирает протянутый мной кубок и, вернув его на столик, присаживается передо мной на корточки. Понижает голос. – Госпожа, в замке брат господина Кардена. Даир.
– Я знаю.
– Он не в курсе, что господин вернулся из похода, тем более не подозревает о ранении. Если узнает, то попытается его добить. Господин сейчас сражается за жизнь, поэтому ваши волосы снова покрылись серебром. Нельзя, чтобы Даир увидел это. Он быстро все поймет. Поэтому прошу вас не выходить из ваших покоев. Обещаю лично несколько раз каждый день докладывать о состоянии господина. А сейчас вернитесь в свои покои, пожалуйста.
– Нет! Я должна увидеть его.
– Вам нельзя туда, госпожа. Лекари делают все возможное, чтобы спасти Верховного сына. Поверьте, Траван контролирует ситуацию.
Я медленно поднимаюсь с кресла и поправляю юбки. Стараюсь дышать глубоко и спокойно, но это спокойствие дается мне ценой неимоверных усилий.
– Я буду ждать доклад трижды в день, – произношу, задрав подбородок. Впервые ощущаю в себе силу, которой наделили меня боги. Я рождена не просто для того, чтобы стать женой правителя, а чтобы стать Тиальдой. А у нас намного больше силы и власти.
– Слушаюсь, госпожа, – кланяется Фидон.
В этот момент дверь в комнату лекаря распахивается, и из нее выглядывает мужчина.
– Господин Фидон, нам нужна ведьма. Вот я написал список трав, которые она должна привезти, – он передает листок Фидону, и тот сразу прячет его под камзолом.
Я успеваю бросить взгляд в комнату, где на большом столе лежит практически голый Карден. Сердце в груди конвульсивно дергается, и там начинает печь. Я всхлипываю, и дверь закрывается, отрезая меня от моего почти мужа.
– Госпожа, вернитесь, пожалуйста, в покои, – снова просит меня Фидон, и Волара, развернув меня, ведет обратной дорогой до нашей с Карденом комнаты.
Неопределенность убивает меня. Она буквально поглощает теплящуюся во мне жизнь. При посторонних я держусь, давая понять, что, пока Карден не повержен, его Тиальда так же сильна. Но когда мои покои пустеют, я позволяю себе немного поплакать. Достаточно, чтобы хоть чуточку унять эту нервозность, но не настолько, чтобы краснота глаз демонстрировала прислуге мое эмоциональное состояние.
– Госпожа, ведьма тут, – докладывает Диола.
Отвернувшись к окну,
