Король, у которого не было сердца - Мэри Соммер
Повисла тишина, вязкая и осязаемая. Звон в ушах, пелена перед глазами, сердцебиение и выступивший на лбу холодный пот – Джек отмечал симптомы, которые обычно предшествуют обмороку. А ведь ещё несколько минут назад он почти поверил, что всё складывается удачно.
– Ты мог ошибиться, – прошептал Джек и сам испугался того свистящего звука, который выдали его голосовые связки. – Хотя бы один раз, Тони, ты мог ошибиться?
Не получив желаемого ответа, Джек подошёл к первому попавшемуся трухлявому пню и начал пинать его. Если обработка информации после поступления в мозг требовала некоторого времени, то сигнал от нервной системы к мышцам обычно доходил быстрее.
Нога уже болела, но Джек ещё не готов был оставить пень в покое, словно ждал, что тот взмолится о пощаде. Тони оттащил его и как-то успокаивал, но слова слились в неразборчивый гул.
– Простить тебя? – Джек схватил бывшего лучшего друга за воротник и прижал к дереву. – Простить тебя?
– Джек…
– Я был с тобой рядом двенадцать лет. Поддерживал, когда остальные называли психом. Я выслушивал твой бред, был терпеливым и чутким. – Ткань под его пальцами затрещала. – А теперь, внимание, вопрос. Где я ошибся, где просчитался? За что мне всё это?
Неприятное слово «ложь» и его превосходная степень – предательство – сжимали горло, но Джек не мог позволить им вырваться наружу. Остатки здравого смысла даже в минуту ярости не давали ему пересечь условную черту, после которой можно не суметь вернуться. Джек зарычал. Испугавшись звука, ночная птица хлопнула крыльями и улетела прочь.
– Я не знал наверняка, – сконфуженно оправдался Тони, – у нас было так мало времени, я не успел всё подробно посчитать.
Джек стукнул его об дерево.
– Надо же, наш гений один раз в жизни не успел решить простую математическую задачу.
– Но я… – Тони не сопротивлялся, хотя в завтрашнем появлении синяков на его спине – там, где рёбра с ритмичным стуком ударялись о кору, – сомнений не было.
– Ты мог хотя бы поделиться предположением.
– Но тогда ты не пошёл бы со мной! – взорвался Тони.
– Конечно, не пошёл бы, ты… гнусный обманщик.
– Я так и думал!
Тони внезапно оттолкнул его и пнул ботинком в голень, за что незамедлительно получил кулаком в челюсть.
– Я тебя убью, – прошипел Джек, потирая костяшки пальцев.
– Зато теперь ты здесь, – весело ответил Тони. – И просчитай я заранее всё наверняка – не сказал бы. Чтобы ты отправился со мной. Потому что без тебя я бы не справился. Потому что ты мне нужен. Понял? Дурак.
Словно кто-то щёлкнул пальцами, всё разом закончилось. Психологи иногда советуют представить негатив тёмной материей, собрать его по всему организму и выпустить наружу. Джек ничего нарочно не собирал, но он снова услышал звуки леса; увидел истинную природу вещей, а не их искажённую уродливую тень.
Джек отвернулся от Тони и его стремительно распухающей губы. И сразу же заметил её – источник всех несчастий, воплощение зла.
– Это всё ты! – рявкнул Джек.
Без какой-либо определённой цели он двинулся на Самиру. Подлая ведьма пыталась взглядом пригвоздить его к месту, превратить в каменное изваяние или по крайней мере взорвать его голову. Однако Джек смог пройти целых десять шагов, прежде чем какая-то сила подняла его в воздух и по красивой дуге отбросила назад.
Джек приземлился на спину и тихо застонал. Хоть бы этот хруст исходил от сухой ветки под ним, а не от треснувших рёбер. Он закрыл глаза. Чужая травинка в чужом мире щекотала шею, мерзкая солёная субстанция щипала переносицу. Лицо пылало, и какое же облегчение Джек испытал, когда почувствовал на щеке прикосновение прохладной ладони.
– Передай своей сестре, что она горгона, – попросил он.
– Нет, – ответила Грэйс.
– Тогда скажи ей, что…
– Джек, ты действительно хотел бы сейчас быть там?
Он с трудом разлепил веки и сфокусировал взгляд. Грэйс сидела рядом, она выглядела уставшей и вместе с тем скованной, как будто только напряжение в мышцах и удерживало тело в вертикальном положении. Грэйс убрала руку с его лица и зажала ладони между коленями.
– Если честно, сейчас мне бы поспать. – Он вздумал отшутиться, однако правда сама рвалась наружу. – Нет, я не хотел бы сейчас быть там. Я хочу быть здесь, с вами.
Потому что уже долгое время вы с Тони помогаете мне дышать.
– А ты знала, что наше приключение продлится так долго?
– Да, я знала. – Грэйс наклонилась и поцеловала его в лоб. – Мы с отцом вчера об этом поговорили. Это ведь было вчера?
Джек рассмеялся – вышло нервно, но, учитывая обстоятельства, удовлетворительно.
– У меня складывается впечатление, что ты знаешь всё, только тоже не говоришь мне.
– Не говорю.
– Ну и правильно. Вдруг я бы испугался и сбежал?
Вот это он напрасно сказал. Его поведение до сих пор исключало всякие «вдруг».
– Понимаешь, – Джек резко сел и поспешил сменить тему, – иногда мне кажется, что я чёртова добрая фея! Только и делаю, что исполняю чужие желания, а никто даже не пытается спросить, чего хочу я. Неужели трудно поинтересоваться? Мне было бы приятно.
Грэйс улыбнулась.
– Ты не добрая фея, Джек. Ты – Скрудж. – Она скривила лицо в смешной рожице и взъерошила его волосы.
– Да как ты можешь! – взорвался Джек. – Разве я богатый и жадный?
– Нет, но ты ворчливый и боишься радоваться. Зачастую ты эгоистичен, а ещё…
– Достаточно, – перебил Джек и расхохотался. Получилась уже не просто улыбка, а настоящий смех, раскатистая амплитуда которого разбудила дремлющих в своих гнёздах птиц.
– Пойдём дальше, – мягко сказала Грэйс, – давай скорее исполним одно из твоих желаний и хорошенько выспимся.
После того как Джек встал и подал Грэйс руку, он в последний раз – чисто из вредности – пнул пень возле дорожки. Неожиданно оттуда раздался жалобный писк. Все обернулись, и только Самира сразу поняла, в чём дело.
– Что ты натворил! – вскрикнула она.
– Ничего я такого не делал. – Джек развёл руками. – Не вздумай снова швыряться мной. Грэйс, скажи ей!
Грэйс не пришлось заступаться за него – расплата пришла, откуда Джек её не ждал. Из корней злосчастного пня начали вылетать светлячки – десятки, сотни жужжащих сверкающих точек кружили вокруг Джека, врезались в его лицо, шею и как будто пытались залететь в нос. Светлячки не кусались, но были горячими и обжигали кожу, как маленькие раскалённые лампочки. Джек вертелся, но светлячки не желали
