Ключ от школы фей - Бахтиярова Анна

– Ее обязательно надевать? – спросила я хмуро.

Примерка казалась неуместной. Я же в школьной форме, а не в бальном платье.

– Нет. – Леди Джеральдин забрала диадему. – Все и так ясно.

– Что ясно? – спросили мы с Габриэль в один голос.

– Эта диадема принадлежала основательнице Школы фей Флер Эшмор, – ответила та, а в голосе появились нотки сочувствия. – Дело в том, что диадема… Она зачарована так, что в руки ее способна взять только чистокровная фея.

Глава 14. Чистокровная фея

– В каком смысле чистокровная? – переспросила я и облизнула сухие губы. – Я же полукровка. Моя бабушка до переезда в мир людей была тенью, темной магиней.

– Вот именно! – сердито вторила мне Габриэль. – Что вы тут придумываете?

На ее лице застыло недоуменное выражение, а в глазах… В глазах сестрички я явственно разглядела тревогу.

Леди Джеральдин тяжко вздохнула.

– Да, Саманта, бабушка действительно темная магиня. Но ты уверена, что она твоя бабушка?

– Что вы имеете в виду?

Мой мозг в буквальном смысле отключался, мысли плыли, и я никак не могла уловить, что именно хотела сказать пожилая дама.

– Сложи два и два, – закатил глаза Джереми, и я заметила, что он весь светится.

Парень чему-то не просто радовался. Он ликовал. Того гляди, прыгать начнет, как мальчишка. Или на люстре качаться от счастья.

– Что я имею в виду, – протянула леди Джеральдин с новым вздохом. – Только то, что вашему отцу пора задать крайне неудобные вопросы. О! А вот и он!

Я сжала зубы. До хруста. Потому что она не ошиблась, и порог перешагнул Альберт Холланд собственной персоной. Белый, как чистый лист бумаги.

– Что ты творишь, Джеральдин? – спросил он с ледяной яростью, заметив в ее руках диадему основательницы.

– Раскрываю твои грязные секреты, мерзавец. – Женщина, чью должность Альберт заполучил, не дрогнула. Даже бровью не повела. – Может, объяснишь, почему у твоих дочерей все… хм… наоборот? Ты их подменил, верно? Иначе откуда у Саманты дар времени?

Габриэль фыркнула и посмотрела на леди Джеральдин как на сумасшедшую, а я попятилась под участившийся стук сердца.

Подменил? Быть не может!

Или… может?

Я увидела, каким затравленным взглядом папенька посмотрел на стену, где еще оставались побледневшие буквы. Он смотрел так, будто случилось то, чего он боялся больше всего на свете. Будто сбылся его самый страшный кошмар.

– А я все гадала, что с тобой не так, Альберт, – снова заговорила леди Джеральдин. – Ты ведь любил Сару Ройс. Но Саманту встретил с ненавистью, жаждал избавиться правдами и неправдами. А тут вон какое дело. Ты уже от нее избавился. Однажды. И не рассчитывал увидеть на пороге Школы фей. А Кармина взяла и вмешалась. Еще и ключ девочке принесла. Понимала, кто она и где ее место.

– Закрой рот, старая грымза! – Папенька аж зубами заскрежетал от злости. И безысходности, пожалуй.

Он сейчас вообще походил на загнанного в ловушку зверя.

Габриэль тоже была близка к похожему состоянию. Переводила испуганный взгляд с отца на женщину, перевернувшую наши с ней миры. А я… я отстранилась от всего на свете. Смотрела на происходящее так, будто меня все это не касалось.

Безумие? Возможно.

Или же это была защитная реакция. Временная реакция.

Ибо я чувствовала, на подходе буря. Грандиозная. В моем исполнении, само собой.

– Роды были тяжелыми, верно? – продолжила леди Джеральдин. – Я помню, рассказывали, Белинда едва не умерла. Слишком уж сильна была магия ребенка. Бедняжка пролежала без сознания дня три и новорожденную дочь не видела. У тебя было время забрать малышку и заменить на другую. Одного не понимаю, как ты провернул тот же трюк в мире людей. Магия там не работает. Значит, либо подмена была тайной, быстрой и очень удачной, либо… – пожилая дама прищурилась. – А ведь Полиана Ройс не хотела, чтобы Саманта училась в Школе фей. Была категорически против. Она твоя сообщница, так?

В моей голове взорвался фейерверк.

Сообщница?! Невозможно!

Но ведь бабушка правда была против. Она и теперь «спелась» с Альбертом Холландом. Письмо через него передала. А он сам… Проклятье! Он ведь сказал, что у него должок перед бабушкой. Какой должок? Уж не за похищенную ли внучку?!

– Скажи, что ЭТО неправда! Скажи, что я не полукровка!

Габриэль шагнула к отцу, взирая на него грозно и умоляюще одновременно.

Я отвернулась. Потому что не могла на них смотреть. На эту ужасную сцену.

Джереми заметил мою реакцию и попытался утешить.

– Все будет хорошо, Саманта, – проговорил мягко, сочувственно. – Твоя жизнь изменится к лучшему. Вот увидишь. Ты станешь полноправной студенткой Школы фей, сможешь ходить на занятия. Остальные примут, как равную. И, кстати, теперь понятно, почему у тебя ничего не выходило на наших занятиях. Все дело в даре времени. Он у тебя первостепенный. Таковы законы магии: пока не приручишь первый дар, тренировать остальные бесполезно. Вода и ветер не желали подчиниться, вырывались лишь спонтанно. Впрочем, как и время.

– Как и время… – прошептала я эхом.

– Ну да, – Джереми подбадривающе улыбнулся. – Я же сказал: это не Габриэль спасла Эшли. Это сделала ты.

– Я… Стоп! – я чуть не закричала. – Получается, это я превращала студенток в камень?!

На лбу выступил холодный пот.

А ведь я была рядом. Оба раза. И в библиотеке. И в секторе травников.

– Боюсь, что так, девочка, – подтвердила леди Джеральдин. – Это твоя работа. Но не твоя вина. Невозможно контролировать способности, если не знаешь, что они у тебя есть.

Я закрыла лицо ладонями, силясь не разрыдаться, а по залу пронесся истерический голос Габриэль.

– Ты не ответил на мой вопрос, папа!

– И не ответит, – усмехнулась леди Джеральдин. – Духу не хватит. Ох, и достанется тебе, Альберт. Суда не избежать. Ты своевольно отправил фею к людям. Но не факт, что ты до него доживешь. Белинда тебя голыми руками убьет, когда узнает, что ты отнял родную дочь и заменил чужой, которая всю жизнь ее отталкивала.

Я с трудом сдержала крик отчаяния.

В висках застучало:

«Родную дочь, родную дочь, родную дочь…»

До меня, наконец, дошло. Во всем этом сумасшествии самым главным и самым трудным были не моя чистокровность и не предательство бабушки, а… а… живая мать. Женщина, которая с первого дня не скрывала, что хочет, чтобы я исчезла.

«Кровь не вода. Ты истинная дочь своей матери».

Так вот что имел в виду отец. Он сравнивал меня не с покойной Сарой Ройс, а с законной женой, которую люто ненавидел. Он видел во мне Белинду. Потому и выбросил. Не спасло даже то, что я родилась его копией.

А впрочем, именно это сыграло ему на руку. Как и внешность Габриэль, уродившейся в бабку со стороны Альберта. Окажись я похожей на Белинду или Габриэль на Сару ни черта бы у него не вышло.

– Неужели, ты рассчитывал, что правда никогда не раскроется? – поинтересовалась тем временем леди Джеральдин у моего негодяя-папеньки. – Рождение этого ребенка было предопределено магией. Мощной магией. А тут еще и дар времени. Альберт, ты же не идиот, в самом деле.

Он взирал на пожилую даму яростно. А потом точно таким же взглядом посмотрел на меня. На ту, рождения которой не желал.

– Надо было убить тебя, как и собирался. Убить, а не слушать Полиану. Ох уж, эти женщины с их треклятой сердобольностью!

Я качнулась.

Это было слишком. Остатки странной отстраненности растворились.

Грандиозная истерика была на подходе.

– Впрочем, и сейчас не поздно. – Альберт шагнул в мою сторону, обогнув бледную Габриэль, которую трясло, как при лихорадке. – Я убью и тебя, и эту лезущую в чужие дела старуху. Никто не узнает наш семейный секрет.

– Только тронь девочку, я тебя заживо сожгу! – гневно бросила леди Джеральдин.

– Или я тебя. – он осклабился в улыбке безумца, а у меня похолодели ноги.

Сейчас он правда выглядел ненормальным. С другой стороны, ему грозили суд и месть жены – ректора Школы фей. А это серьезный повод для того, чтобы рассудок помутился.