Ведьма на факультете боевой магии - Юлия Шахрай
— Можно использовать дыхательную гимнастику, замедляющую сердцебиение.
— Верно! Еще могут помочь самовнушение, самоубеждение, самоприказ. Когда у вас более-менее получится взять себя в руки, постарайтесь оценить ситуацию. Для начала постарайтесь определить, закончилось или нет опасное воздействие, создавшее экстремальную ситуацию, и вероятно ли его повторение. Возможно, вы находитесь в ситуации, угрожающей вашей жизни — в таком случае нужно подумать о том, как от этой угрозы избавиться. Оцените свое состояние здоровья и состояние здоровья тех, кто рядом — возможно, есть необходимость оказать первую помощь. Если рядом с вами есть тот, кто так же, как и вы, не потерял голову — можете подойти к нему и договориться, что нужно сделать в первую очередь. Помимо оценки количества тех, кому нужна ваша помощь, задумайтесь также о том, где вы сможете взять инструменты для оказания этой помощи: перевязочный материал, воду, медикаменты и так далее. Когда вы приняли решение, вам нужно начать действовать в соответствии с этим решением. Как вы думаете, что может помочь научиться действовать более эффективно? Жер?
— Потренироваться заранее?
— Верно, — улыбается преподаватель. А теперь давайте запишем, как можно распознать проявления стресса у окружающих. Итак…
После занятия дожидаюсь Юму, и мы идем вместе в столовую. Еще утром обсудили с ней этот момент и решили обедать со всеми, чтобы послушать сплетни. Если за Лусаном приходила служба безопасности, и его отстранили от занятий, наверняка это станет горячей темой для обсуждений.
Наш расчет оправдывается — пока я наслаждаюсь тушеной рыбой, а Юма уплетает котлеты, благодаря ее удивительно чуткому слуху она успевает услышать несколько версий того, что именно произошло в общежитии целителей. Все очевидцы сходятся во мнении, что вчера в комнату первокурсника, который жил один, пришли сотрудники службы безопасности, пробыли внутри примерно десять минут, а затем вышли вместе с первокурсником, который нес свои вещи. Мнения о количестве вещей и количестве безопасников разнились. Причины так же называли разные. Первая и самая популярная: Лусан соблазнил дочку градоначальника, и разгневанный отец заплатил безопасникам, чтобы те выдали ему негодяя. И что соблазнителя собираются заставить жениться на этой самой дочке. Второе по популярности объяснение, как ни странно, самое приближенное к правде: что он жульничал во время вступительных экзаменов. Правда вскрылась, вот парня и отчислили. Была еще версия, что Лусан, на самом деле, разыскиваемый преступник, но она оказалась не так популярна.
Из всего этого ясно, что амулет нашли, и Лусан больше не будет мне досаждать. Даже если не дойдет до суда, амулет у него совершенно точно отберут, а значит, он больше не сможет дурачить головы девушкам. Именно с этими радостными мыслями я и отправляюсь на следующее занятие.
Преподавателем Теории Магии оказывается высокий тощий старик с большим крючковатым носом и длинной седой бородой. В детстве я думала, что именно так и выглядят маги, но потом, конечно, выяснила, что не права. Тем удивительнее видеть, что передо мной стоит буквально олицетворение моих заблуждений.
— Называйте меня магистр Руфус, — произносит преподаватель. — Сегодня мы разберем, какие классификации магии существуют. Записывайте: «По области применения магию делят на целительскую, атакующую, защитную, бытовую, преобразующую и усиливающую. Целительской считается магия, которая используется для…»
Он настолько монотонно читает лекцию, что через какое-то время приходится приложить все силы, чтобы побороть зевоту. И я не в одиночестве — чем дольше длится пара, тем чаще слышатся зевки одногруппников. Похоже, этот предмет войдет в топ самых скучных. Делаю мысленную заметку: на следующем собрании узнать у куратора, можно ли сдать экзамены заранее — тратить время на столь нудное изложение нет ни малейшего желания.
Из аудитории выползаем сборищем сонных мух. Мысль о дневном сне манит и зовет, а вот идти на боевые искусства не хочется. Но довольно глупо надеяться, что преподаватель может каким-то образом не заметить, что студентов стало на треть меньше, так что собираюсь с силами и плетусь в тренировочный зал.
Спустя полчаса до меня доходит, что я совершенно забыла выпить обезболивающее, а действие того, что я приняла утром, уже закончилось. Приходится терпеть боль и усталость, и к концу занятия чувствую себя вымотанной.
Пока я, собрав крохи сил, отмываюсь под душем, одногруппники уже успевают уйти. Юмы так же поблизости не обнаруживается, так что начинаю медленное и осторожное продвижение в сторону общежития самостоятельно.
Становится грустно, что из-за Лусана я участвую в этих пытках, вместо того чтобы спокойно учиться на лекарку. Наверное, у них там физкультура какая-нибудь легкая, просто чтобы поддерживать мышцы в тонусе, а не так, как у нас. Да и анатомию я знаю — наверняка мне было бы там легче. Как же все болит! Если бы знала, что будет так, не уверена, что согласилась бы поступать на боевой факультет.
Неожиданно спотыкаюсь практически на ровном месте. Падаю на колени и руки, отчего их пронзает боль. Это оказывается последней каплей. Становится настолько жаль себя, так обидно из-за несправедливости, что невозможно больше сдерживаться. Но плакать публично нет никакого желания, поэтому, хоть рядом никого нет, все равно сворачиваю в сторону парка. Увидев метров через двадцать огромную разлапистую ель, залезаю под ее ветви, прижимаюсь боком к шершавому стволу и уже там даю волю слезам. Рыдаю от души, не стесняясь, давая выход напряжению, которое копилось внутри несколько дней. Понимаю, что мои текущие мысли, это скорее от того, что слишком много всего случилось, но именно сейчас мне хочется перестать притворяться сильной и признать, что мне не настолько легко все дается, как я надеялась.
Внезапно мои страдания прерывает знакомый голос:
— Привет! Я тут мимо проходил…
К счастью, до его прихода я уже успела выплеснуть самые сильные эмоции, так что попытка взять себя в руки почти получается. Почти — все еще никак не могу перестать всхлипывать. То, что он застал меня в таком виде, почему-то злит:
— Вот и прошел бы мимо! Не видишь, занята я?!
Рейнир обаятельно улыбается:
— Просто хотел уточнить причину страданий — а вдруг я могу чем-то помочь?
— Чем ты мне поможешь? — всхлипываю я.
— Если тебя кто-то обидел, могу побить этого обидчика.
— А если это я была неправа?
Он пожимает плечами:
— А какая разница? Красивые девушки не должны плакать.
Внутри меня все внезапно расцветает. Рейнир считает, что я красивая! Даю себе мысленный подзатыльник — может, он говорит так, чтобы меня утешить. И вообще, мало ли что он говорит… Но его участие озадачивает. Хочется нагрубить и оттолкнуть, но не могу — не так воспитана, чтобы платить злом за добро. А Рейнир,
