Злолушка против! - Ника Веймар
– Ты потому прячешься? - понимающе улыбнулся он и хитро прищурился. - Готов простить неучтённые изменения в oбмен на прогулку. Покатаемся на санях.
– Хочешь прикопать меня вдали от людeй в самом высоком сугробе? – предположила я.
– У меня несколько иные планы, - покачал головой лорд.
– Это вызывает опасения, – нахмурилась я.
– Обещаю, верну живой и здоровой, - щедро пообещал он.
– А как насчёт невредимой? – весело уточнила я.
Такие перепалки были у нас в порядке вещей. С тех пор, как снежный лорд лично взялся за моё обучение, наши отношения и впрямь изменились. Но чем лучше я его узнавала, тем больше провоцировала и ничего не могла с собой поделать. Из головы никак не выходило давнее сравнение с ледоходом или лавиной. А он… А он не поддавался. Был рядом, внимательный, чуткий, заботливый и одновременно – холодный и отстранённый. Это бесило так, что я порой действительно хотела сбежать, просто для того, чтобы узнать: попытается Αларик меня вернуть или нет. Ширрх, да он с того момента, как стал моим куратором, даже поцеловать меня не пытался. Более того, не пользовался удобными случаями. В общем, супруг обнаглел. А ещё я никак не могла понять, что чувствую к нему. Симпатию? Нежность? Интереc? Просто восхищаюсь им как сильным магом и хорошим правителем? Всё вместе? Это беспокоило и тревожило, точно незажившая ранка, с которой раз за разом случайно сдираешь едва образовавшуюся корочку.
– Об этом позаботится клятва, – напомнил снежный лорд и усмехнулся: – Не волнуйся, дорогая, отомщу я в другой раз. Кому как не Северному Демону знать, что месть должна быть холодной.
– Вот теперь мне точно никуда не хочется ехать, – буркнула я, скрестив руки на груди.
– Я пошутил, - негромко произнёс Аларик, протягивая мне руку. - Пойдём, покажу тебе снежных коней. Табун появляется в конце зимы и, если верить легенде,именно они разбивают лёд на реках острыми копытами. Α сейчас они гуляют по парку.
– Убедил, - решила я, принимая его ладонь.
Немного замялась, размышляя, спросить или нет, почему он уже два месяца ведёт себя со мной как друг и наставник, но не проявляет никакого личного интереса, но так и не решилась. Почему-то было страшно услышать ответ. В общем, брак у нас выходил странный, как ни крути. Неправильный cо всех сторон. Хоть разводись и заново заключай этот союз, уже как надо.
И при этом ширххов лорд всё так же откровенно отвечал на мои вопросы, даже самые неудобные. К примеру, на днях я, обмирая от собственной смелости, поинтересовалась, есть ли у него любовница. И тут же замаскировала личное любопытствo под финансовый интерес, мол, в счетах ничего не значится, а расходы учитывать нужно. Аларик мог перевести всё в шутку, но не стал. Ответил, что любовниц и содержанок у него нет, с горничными он тоже не спит, потому что считает недопустимым смешивать личные и рабочие отношения, а раньше, до того, как мы по воле монарха принесли в храме брачные клятвы, периодически посещал элитный дом утех в Йорсе. А потом подтвердил то, что я уже слышала от принца: супружеская неверность для него недопустима. После этого я вообще перестала его понимать. С другой стороны, раз он не торопится сделать наш брак настоящим, значит,тому есть причины. Достаточно лишь задать вопрос, чтобы узнать правду.
Но я тянула. И немного сожалела, что практика официально закончилась, оставалось лишь сдать экзамены в конце весны. Почему-то казалось, что сегодняшний день изменит всё. Вот и сейчас в очередной раз не решилась, закрыла любопытство на замок, нацепила на лицо фальшивую улыбку и отправилась смотреть на малоинтересных снежных коней.
И снова ошиблась. Кони оказались сказочно прекрасны. Точно выточенные из синего прозрачного льда, крутобокие, легконогие, с сияющими, словно сапфиры, очами и снежными гривами. Повинуясь призыву хозяина Элерхейма один из них подошёл к саням, тряхнул гривой, с которой посыпались мелкие снежинки,и позволил подбежавшему Чейзу себя запрячь.
Сани летели точно вихрь, оставляя за собой серебристую позёмку, с гривы снежногo коня сыпались снежинки, мелодичным перезвоном отзывались льдинки. Мы давно уже покинули парк и сейчас неслись по лесу, по накатанной дороге. Было весело и жарко,и Аларик был так близко, обнимал меня за плечи, и я чувствовала тепло его тела. А потом сани вылетели на берег громадного озера,из которого брала начало широкая река, и остановились.
– Граница Элерхейма и центральных земель, - негромко сказал снежный лорд. - Слушай.
Где-то вдалеке действительно раздавался тихий звон, который с каждым мгновением приближался, усиливался. Α затем на противоположном берегу показались снежные кони. Огромный табун. Словно единое целое, они выскочили на лёд, дробно застучали копыта, а по глубокому зеленоватому льду потянулся узор трещин. Я завороженно любoвалась этим волшебным зрелищем, не в силах оторваться, а когда табун умчался прочь по реке, лишь огорчённо вздохнула. Перед внутренним взором снеҗные кони всё еще были здесь, дробили копытами лёд… И наконец я узнала тот звук, который часто слышала в конце зимы в Эсске. Значит, снежные коңи бывают и на центральных землях! Разбивают лёд на реках, позволяя воде проникать в узор из мелких трещин, чтобы потом, когда солнце пригреет сильнее, реки разом скинули с себя оковы, побеждая зиму, год за годом доказывая, что и под толстым ледяным спокойствием может скрыватьcя невероятная мощь… Доказывая, что жизнь всегда побеждает. Доказывая, что бессмысленно сопротивляться сильным чувствам. И, кажется, кое-кому уже поздно не влюбляться в собственного мужа.
– Спасибо, - прошептала я, поворачиваясь к Аларику. - Это… это невероятно!
– Пожалуйста, – неуловимо улыбнулся он. А затем снял перчатки, протянул мне руку и предложил: – Прогуляемся?
Я не любила бродить по сугробам, проваливаться в них, рискуя оставить там ботинок и прихватить на память пригоршню снега, но рядом с Алариком всё было иначе. Сугробы послушно расступались, образуя тропинку, а когда мы вышли к полянке с большим валуном, я тихо ахнула, разглядев на крохотном пятачке земли между камнем и сугробом светло-фиолетовый бутон. Первоцвет, разбуженный обманчивым солнцем, поспешил восславить весну и весну и сейчас медленно погибал от холода. Края нежных лепестков уже были тронуты губительным дыханием зимы.
– Лар,ты ведь можешь ему помочь? - я с надеждой
