Елена Звездная - Право на счастье
Спустя двадцать дней, королева Шарратаса смогла встать с постели и лекари уже не опасались за ее здоровье. Ее царственный брат, с нетерпением ожидал выздоровления сестры, находясь при дворе Шарратаса, и лишь немногие ведали истинное положение вещей — король Дариан сходит с ума в собственной спальне, а Аллес, волею своей сестры, стремительно меняет власти на местах, а так же убирает сторонников короля из совета. И как-то совсем испуганно шептались о каре господней, что поразила знать Шарратаса… Падения с лестниц, гибель на охоте, неожиданно разгулявшиеся разбойники, что начали нападать даже на замки, правда, лишь неугодных Аллесу дворян.
Алиссин обо всем узнала случайно. Прекрасная королева, едва получила возможность покинуть опостылевшую спальню, под присмотром четырех оставшихся у нее фрейлин, поторопилась в королевский сад. Там, среди лишившихся листвы деревьев, Белокурый демон раскинула руки, закружилась, радуясь долгожданной свободе, и ее крик разнесся над всем парком:
— Анраш!
Волк примчался к ней, словно ждал зова все это время, но едва Алиссин обняла зверя, как услышала:
— Тебе разрешили покинуть постель, но никак не выйти в сад!
Фрейлины разом вздрогнули и сделали несколько испуганных шагов назад. Аллеса они опасались всегда, но после случившегося это был уже какой-то другой, панический страх.
— Братец, — почесывая волка за ухом, Алиссин вскинула голову и улыбнулась, заметив его взгляд, — с каких пор ты у нас столь обеспокоен моим самочувствием.
Король Лассарана плавно подошел к ней, обхватив предплечье заставил встать, а затем подхватил на руки и молча понес обратно ко дворцу.
— Аллес, — королева невольно поежилась, глядя на его холодное, почти бесстрастное лицо. — Аллес, что с тобой? Где тот робкий и влюбленный в меня юноша, что был так нежен и мил.
Ледяной взгляд прекрасных голубых глаз и не менее ледяной тон:
— Я вырос, Алиссин. Стал мужчиной.
— Ну как ты стал мужчиной я никогда не забуду, и это произошло давно, — кокетливо поддела она.
— Я не был мужчиной, — с невероятной злобой произнес Аллес, заставив ее вздрогнуть. — Я был слабым юнцом, не способным предотвратить твой брак с этим ничтожеством!
— Аллес, — испуганно выдохнула королева.
— Хватит, — он без труда взбежал по лестницам, даже не изменив дыхания, несмотря на свою ношу.
Королева Шарратаса молча ожидала, пока брат, игнорируя вытянувшиеся лица придворных и страж внесет ее в королевские покои, но едва он, уложив ее на постель, запер двери, Алиссин не выдержала:
— Что происходит?! — требовательно вопросила молодая женщина.
Он медленно подошел к ней, опустился на постель и осторожно, словно касался чего-то столь хрупкого и бесценного, взял ее ножку. С тем же трепетом и заботой, Аллес снял одну туфельку, затем и вторую, уложив обе ножки на свои колени. Алессин продолжала молча наблюдать за ним, позволяя ответить на поставленный вопрос.
— Помнишь, в Лассаране, в охотничьем домике? — он начал ласково поглаживать ее ножки. — Ты и Генри, вы напились, и ты заснула прямо за столом.
— Мне было двенадцать, — вспомнила Алиссин.
— Это произошло в ту ночь, — ровным безэмоциональным голосом произнес прекрасный ангел, — я… и Генри.
— Их столько было, этих попоек и этих домиком, мы весело проводили юность.
— Но не в тот вечер.
— Нет! — Алиссин резко поднялась, стоя на коленях на постели, обняла брата, — нет, он не мог узнать! Нет, Аллес, мы были осторожны! Нет!
Ледяной, словно каменный Аллес спокойно повторил:
— Это произошло в ту ночь. Он требовал и настаивал, я отказался. Он видел нас, нас с тобой.
Алиссин удивленно смотрела на него.
— И тогда Генри позвал своих друзей… — голос короля Лассарана дрогнул.
— Мне было все равно, что будет со мной, Лис. Действительно все равно, пока Ранаверн не начал расстегивать твою рубашку!
С некоторым удивлением, Алиссин отметила, как напряглось его тело при этих словах.
— Генри был уже пьян и ничего не соображал, ты спала, я остался один против всех! — и все тем же спокойным голосом. — Я победил.
— То есть ты обманул меня, рассказав, что брат приставал к тебе!
— Тогда, без тебя я бы не сумел справиться.
— Шикарно! — Алиссин села, скрестила руки. — То есть только что, я узнала, что отправила старшего брата в преисподнюю по ложному обвинению!
— Прекрати, мы все равно сделали бы это, мне нужен был трон Лассарана! Кивнув, королева Шарратаса задала главный вопрос:
— Что ты пытаешься мне сказать?
Аллес поднялся, рывком снял камзол, столь же быстро, через голову стянул рубашку. Затем скинул сапоги и направился к возлюбленной. Алиссин наблюдала за ним молча, с удивлением отметив что почему-то прежних чувств уже не испытывает и это не осталось незамеченным.
— Ты любишь ее? — вопросил Аллес, опрокидывая королеву на простыни.
— Наверное, — она спокойно проследила за тем, как ловкие пальцы расшнуровывают ее корсет.
— Больше чем меня? — он завершил с тесемочками и теперь развязывал шейный платок.
— Это что-то другое, — тихо ответила Алиссин, — что-то чистое и светлое, что делает меня лучше.
— Ты любишь ее? — несколько жестко повторил он вопрос.
— Да, — Алиссин брата никогда не боялась, ни первого, ни второго.
— Хорошо, — он осторожно опустился сверху, придавив ее к постели, — тогда нас будет трое, ты, я и Катарина.
Увернувшись от требовательных губ, Алиссин чуть насмешливо поинтересовалась:
— Откуда столько уверенности, любимый?
Он не ответил, приникая к ее устам, требовательно целуя шею и плечи, Аллес словно брал свое, то, что у него отняли и то, что он с таким трудом вернул.
Лишь когда схлынула страсть, Алиссин прижалась к его телу, устроила голову на плече и, водя пальчиком по мускулистой груди, задумчиво произнесла:
— Ты изменился.
— Тебя это пугает? — он ласково поглаживал шелковую кожу.
— Если быть откровенной, то да.
— С каких это пор гордую лассаранскую львицу что-то пугает? Пожав плечами, Алиссин грустно ответила:
— Вероятно, я тоже изменилась, Аллес.
— Я вижу.
— Ты не доволен этим?
Повернувшись на бок и подперев голову рукой, Аллес пристально смотрел на нее. Смотрел долго почти не мигая.
— Ты похож на ангела, — Алиссин протянула руку, коснулась мягких золотых кудрей, провела по щеке, обрисовала губы. — Вот только глаза… злые!
— Вероятно, это происходит потому, что я зол!
— И почему же ты зол? — опрокинув его, королева забралась сверху, ни секунды не стесняясь наготы, и потребовала ответа: — Ну же!
