Забери мою жизнь - Анна Сергеевна Платунова
– Как же так… – прошептала я.
Мои негромкие слова вывели всех из ступора. Мэтр Аци кинулся к Лули, присел рядом на корточки, сплетая целебные заклинания. Сокурсники, гомоня, окружили лежащее на песке тело.
Но больше я ничего не смогла разглядеть, потому что Ларнис прижал меня к груди, баюкая и не боясь испачкаться кровью. Он целовал меня в лоб сухими жаркими губами и гладил по волосам.
– Ты не виновата, Лети. Ты ни в чем не виновата!
Глава 22
Ларнис
В кабинет ректора меня никто не звал, но разве я мог отпустить Летицию одну?
После несчастного случая во время практикума она была сама не своя, так что декан факультета, которому доложили о происшествии, отпустил ее с занятий. Мэтр Ригас осмотрел поле боя, проверил на ощупь чуть ли не каждую косточку: искал следы запретных заклятий. Расспросил сокурсников, и все говорили одно и то же: Лети и пальцем не трогала Лулиану, лишь управляла Ураганом. Лули пока ничего не могла рассказать, ее увели в лазарет. К тому времени дриада пришла в себя и буравила Лети ненавидящим взглядом. Хорошо, что Лети его не заметила: я не выпускал ее из своих объятий.
– Отдохните, Летиция, – сказал мэтр Ригас. – Поспите, если получится. Вечером после ужина я жду вас в кабинете ректора, а до этого времени я посовещаюсь с коллегами и решу, как быть.
Декан выглядел растерянным. Мне кажется, он впервые столкнулся с такой ситуацией.
Домой Лети идти не захотела. Мы почти час просидели на скамейке в парке, Лети молчала, подставив лицо прохладному ветру. Разгоряченные щеки постепенно бледнели. Она молчала. Я мог только догадываться, какая буря бушует сейчас в ее душе. Слова утешения, которые приходили на ум, казались банальными и пустыми, поэтому я просто держал ее руки в своих и гладил тонкие пальцы, а когда почувствовал, что она совсем замерзла, отвел в студенческое кафе, где в учебное время безлюдно и тихо.
Заказал ароматного и терпкого горячего настоя: он согреет и придаст сил, купил и колечки из заварного теста – ее любимые, но Летиция к ним не притронулась. А вот напиток пригубила. Сделала пару глотков и вдруг расплакалась.
– Я чудовище, – прошептала она. – Меня теперь отчислят.
Моя бедная девочка. Я понимал ее как никто. Разве я сам всего пару дней назад не произносил те же слова – «Я чудовище»? Я не знал, что решат преподаватели, но в одном был уверен:
– Если тебя отчислят, то я уйду вместе с тобой.
Лети даже плакать перестала, подняла голову. Я не удержался и коснулся губами ее мокрых ресниц.
– Правда?
Ты еще сомневаешься, маленькая? Разве я смогу спокойно жить – есть, спать, заниматься, – зная, что ты где-то там, во враждебном мире, совсем одна? Я ничего не помню о себе до момента, когда очнулся в академии. Была ли у меня семья, друзья? Не знаю. Но теперь ты стала мне самым близким человеком.
– Конечно! Жуткие чудовища должны держаться вместе!
И тогда Лети наконец улыбнулась.
К кабинету ректора мы пришли раньше назначенного срока. Я постучался – тишина. Повернул ручку – дверь не заперта.
– Подождем внутри?
В коридоре и присесть не на что, а Лети, переволновавшись, едва держалась на ногах.
– Ой, нет. – Она испуганно покачала головой. – Так нельзя. Решат, что мы вломились без спроса! И ведь… Нис, тебя не звали.
– Меня не зовут, я прихожу сам!
Я изо всех сил старался шутить, чтобы Лети не грустила, и по большей части шутки получались глупейшие.
– К тому же у меня должен быть повод для отчисления!
Я подмигнул Летиции, толкнул дверь и вошел первым. При моем появлении под потолком засветились магические светильники. Странно. Обычно они настроены на определенного человека. Как на дриаду в библиотеке – светильники загорались, когда она шла по коридору. Хотя эти, возможно, реагируют на любого посетителя.
Я усадил Лети на стул и прошелся вдоль стены к окну. Мне здесь нравилось. Просто, без излишеств, строго и по делу.
Кожаное кресло без подлокотников: сидя в таком, удобно работать, а вот отдохнуть не получится. В тумбе стола из темного дерева пять закрытых ящиков, притягивающих взгляд. Я подергал верхний – заперто. Тут же устыдился: что я делаю? Мало того что вломился в кабинет, так теперь еще занимаюсь взломом? Вдруг я действительно сбежал из-под ареста, чтобы спрятаться в академии? Уже ничему не удивлюсь!
Стены спокойной расцветки. Две картины в тонких рамах. Первая – черно-белый набросок. Одноэтажный дом, увитый плющом. У крыльца разбит цветник, кусты роз разрослись так, что почти скрыли небольшой фонтан и рукотворный пруд.
Я смотрел на эту мирную картину, но ощущал смутное беспокойство и печаль. Пальцы сами собой потянулись к раме – погладить. Я тут же их отдернул.
Вторая картина – акварель. Я видел издалека, что на ней изображена светловолосая девушка, но не стал подходить ближе, чтобы рассмотреть. Отчего-то казалось, что при взгляде на нее я испытаю еще бóльшую грусть.
Поэтому я обернулся к Летиции, и сердце затопила нежность.
– Как ты думаешь, ректор придет сегодня, чтобы поговорить со мной? – спросила Лети.
Я еще раз огляделся: в кабинете царил идеальный порядок, даже книги на полках выстроились по высоте. Ни пылинки. Больше похоже на музей, чем на рабочее место.
– Вряд ли, – ответил я. – Он очень давно не был в своем кабинете. Ради парочки бестолковых первокурсников он точно не выберется из дома.
Лети понурилась.
– Это к лучшему! – подбодрил я ее. – Декана мы хорошо знаем, и, мне кажется, он на нашей стороне.
Улыбнись, Лети, не грусти! Что мне сделать, чтобы ты улыбнулась?
– А ректор, возможно, старый брюзга и ворчун!
Я театрально захромал к креслу – чего только не придумаешь ради улыбки Лети, – бурча на ходу:
– Как же меня достали эти нерадивые студенты! Глаза бы мои вас не видели! Вот запрусь в доме, поставлю защитный купол и стану посмеиваться над вами из окна!
Я плюхнулся в кресло, выпрямился, свел брови к переносице и строго взглянул на Лети, которая уже хихикала.
– Ну что, студентка Летиция, отчислить вас или дать второй шанс? – сурово спросил я.
В это мгновение дверь распахнулась, и на пороге появился мэтр Ригас собственной персоной. Да не один: с ним пришли мэтр Орто, мэтр Липл, преподающий у целителей магическую диагностику, и даже декан факультета артефакторики и рун –
