Доля ангелов - Марьяна Брай
— Ну и отлично! А я завтра нарежу еще веток и полностью обвяжу ими шалаш. Сегодня накроем его просто этими тряпками, но у нас есть одеяло. Стелить на ветки пока нечего, но я попробовала — не так и плохо. Одеяло одно, но мы с тобой под ним не замерзнем. Платье я тоже отдала Карлу — у него там много еще всего, что нужно забрать, и я закажу ему привезти из Валенторна материю и шерсть на хорошие одеяла и матрас.
— Тебе наверно нужны были эти украшения, что ты отдаешь ему…
— Ты мне дороже, Дин, и тепло мне тоже дороже, чем побрякушки. Не переживай. Вот будет у нас дом, тогда все станет еще лучше!
— Да, я буду очень стараться, Лора. Обещаю тебе.
Ночь начиналась хорошо, и на душе было спокойно — никто не мог меня вычислить, никто не желал мне смерти, и мне никуда не нужно было завтра ехать против своего желания — эти мысли давали успокоение и надежду. Как учила меня бабуля — на новом месте надо загадать, чтобы приснился жених. И я загадала. Костер горел, и рядом с ним в нашем шалаше было красиво и светло. Дин, уставший за день, спал крепко, но ночами, как и в прежние ночевки, если просыпался, обязательно укрывал мне плечи. Спасибо тебе, Архангел, не так уж ты и жесток, как я думала.
Глава 20
Утром, пока Дин кипятил воду, я прошлась по берегу, набрала травок, что можно было заварить, вспомнила про сушеные прошлогодние ягоды, привезенные Карлом. Заварила листочки и ягоды, похожие на клюкву — кислые, значит есть витамины. Меда в деревне не было — обойдемся пока без сладкого. В Валенторне был и сахар, и мед, но у них там еще и за шею вешают, так что, мы тут как-нибудь дикарями. И зубы целее. Кстати, надо придумать — чем чистить зубы.
Дин ушел помогать Маризу, а я побрела за ивняком — настроение работать было на самом подъеме. Жара стояла вот уже больше недели, значит, скоро могут начаться дожди. В прошлой жизни, в долине, где был дом деда, они всегда начинались сильной грозой, и ливнем. Дождь мог лить неделю, причем, с утра было жарко, а после обеда набегали тучи, небо становилось тяжелым, а потом его прорывало стеной воды.
В котел налила масло, прогрела на костре и замочила в нем тряпки. Когда промокли и остыли — отжала и развесила на солнце. Пахнуть будет не очень, но это только первое время. Высохнут, прогреются на солнце — повторю процедуру. Ткань должна напитаться, чтобы не пропускать воду. И зажарить потом сухую надо — полотенца кухонные, которыми пирог накрываешь, вон какими деревянными становятся, не промочишь специально пока не прокипятишь и не отстираешь то масло.
Оплела густо ивняком весь шалаш и пошла резать ветки с листьями. Их вплетать в лозу было проще простого — елочкой, так, чтобы каждый ряд был поверх предыдущего. Приносила, и сразу начинала плести — первые веники лежали прямо по полу, следующие — на них. Осталась только верхушка, когда пришел Дин. Он с удивлением смотрел на шалаш.
— Это ты сама сделала? — он обходил его, осматривая как там все закреплено, щупал, заходил внутрь и выходил обратно.
— Да, Дин, сама. Верхушку доделаю и готово.
— А что ты там сварила?
— Это не еда, братец, это будет покрывало поверху шалаша. Оно воду не пропустит внутрь — будет по нему как с гуся стекать. Надо еще вокруг него окопать, и к реке ручеек направить. Иначе, в ливень наш домик внутри зальет. Давай, бери котелок и ставь воду на огонь — кашу сварим пока, а потом посмотрим — что еще тут из еды есть, — я представляла, что могла бы так встречать своего сына из школы, и мне стало еще теплее.
Солнце было в зените, мы пообедали, повалялись в тени шалашика — там было хорошо и прохладно — солнце не проходило сквозь листья на ветках, а ветерок свободно гулял через щели. Нужно закончить с шалашиком и приступать к дому — чем раньше, тем лучше. Шалаш — временное жилье. Может до осени и проживем, а может и всю осень. А вот холода он не выдержит, даже если зима тут как у деда, потому что он нет — нет, да и протапливал очажок. А в старом саманном доме так вообще — была давняя, с царских времен печка. Там мы играли с подругами в «домик».
Дин выбрал среди железок ту, что максимально походила на лопату, и окопал по моей отметке шалаш. Я дорубила веток и зашила ими оставшуюся открытой пока верхушку. Сухую ткань, что дважды промочила в масле, немного подержали над огнем, чтобы масло склоклось — немного сжарилось с тканью, и начали крепить ее к шалашу.
Первой тряпкой окутали шалаш по низу, спустили края за камни, что по низу выложил Дин. Так вода не будет протекать с тряпки в шалаш. Вторую намотали так, что она накладывалась в половину ширины на первую, а третьей хватило обернуть верхушку два раза. Сверху оплела кругами ивняка — крепче будет, если вдруг ураган — не отдерет наш укрывной материал.
Дин оценил наш домик, и видно, что воспарил духом. Пока жарко, можно и в реке повозиться. Показала ему откуда желательно вынуть камни, чтобы дно возле торчащего из воды каменюки было поглубже, а значит — потемнее и прохладнее. Туда рыба будет заглядывать. Я теперь, когда мыла котел, сначала замачивала его, а потом выплескивала только за плоскую часть торчащего камня — там остатки каши долго крутились вокруг камня, рыба собиралась быстро.
Пока он носил камни, я замочила горох и пошла искать травку, что добавляет Парита в кашу — с ней и правда, вкуснее. Она похожа на крапиву, только стебель у нее более жесткий, вот он то и тащится за ложкой. Попробуем только листья класть, может и мягче будет. А еще, надо попросить Дина, как будет время, вырезать мне из бревнышка корыто, размером под ту железную полукруглую сечку — бабуля всегда только в корыте мясо рубила — не доверяла мясорубке.
Набрала охапку этой крапивы и оборвала листья. Отнесла за кусты, где устроила компостную кучу стебли крапивы. И Дину не велела возле дома раскидывать мусор и остатки еды — не хватало еще муравьев, да и к порядку надо приучать. И там вдруг увидела на
