Его темная целительница - Кира Крааш
– Ну, почти. Мне все же было четырнадцать, и я не имела ни малейшего представления, что ждет меня в большом мире. Я сидела на том очень важном приеме с образцово-показательной улыбкой и думала. С одной стороны, всех спасти определенно нельзя, а с другой – почему я не должна попытаться? В общем, хотя эти размышления были слишком сложными для маленькой девчонки, которая не видела жизни, я приняла свое самое важное судьбоносное решение. Собрала утром личные драгоценности, деньги, покидала какие-то вещи в сумку и выбралась из замка, пока все еще спали. По дороге вылечила того самого мальчонку, не иначе как пресветлым чудом, потому что был он совсем плох.
– И как же ты оказалась в Детриме? Это не то что соседнее герцогство, это, вообще-то, соседняя страна.
– Я шла сюда целенаправленно. Мне казалось, что спрятаться в самом криминальном городе от погони, которую обязательно устроят родители, прекрасная мысль.
– И что в ней было не так?
– Они не устроили.
– Что?
– Они не устроили погоню. Меня никто не искал. Собственно, наверняка обо мне бы никто и не вспомнил, но вялотекущий конфликт на границе обернулся масштабной войной. Замок как-то очень быстро взяли. Родители и братья погибли.
– Тоже Бешеный принц? – прищурился Валентайн.
– Насколько я знаю, нет, – пожала плечами, – там местные постарались под общий шум. Феодалами мои родственниками были классическими: если не садисты, то явно бездушные сволочи.
– Ты не выглядишь опечаленной, – парень склонил голову набок.
– А должна?
– Я пытаюсь тебя понять, – пояснил Валентайн.
– Ну… это сложные эмоции. Мне жалко их, как людей, но родственных чувств я к ним не испытываю.
– Почему?
– Потому что аристократы не воспитывают своих детей, зато воспитывают эмоциональную сдержанность. Ну, ты вроде бы сам из благородных, должен понимать.
– Аристократы не воспитывают своих детей… – задумчиво повторил Валентайн. – Какая глубокая мысль, по сути.
– Да, – кивнула я. – Поэтому, если когда-нибудь, у меня будет семья, в ней точно не найдется место светскому этикету.
Парень хмыкнул.
– Ну а в Детриме я очень быстро заработала соответствующую славу лекаря, у которого никто не умирает. А заносили сюда часто, и в основном в полуживом состоянии. И не всегда это были работники ножа и топора, стража хоть и не любит здесь геройствовать, но тоже частенько попадает под раздачу.
– И если у тебя здесь такая добрая слава, то почему же ты старалась слиться с рельефом местности еще на подлете к городу?
– Скажем так… однажды я спасла не того человека, и это сильно испортило мне жизнь.
– Ясно. – ответил Валентайн и замолчал.
Я тоже молчала – другие интересные факты из жизни в голову не приходили.
– Ладно, тогда у меня один вопрос. Откуда во всей этой увлекательной и трагической истории одной маленькой темной целительницы взялся опекун?
– История не трагическая, – я раздраженно передернула плечом. Ненавижу, когда меня жалеют.
– Ладно, просто увлекательная, – нехотя поправился парень. – Так откуда?
– Король лично заверяет списки студентов-целителей. Вот как он мое имя увидел, так сразу и вспомнил, что у славного рода Ромаро не осталось наследников, зато есть одна блудная наследница. И приставил ко мне любезного дядюшку по материнской линии. В целом, жить он мне вообще не мешал, пару раз присылал какие-то гневные письма и угрожал потрясающей ерундой в духе «лишу содержания», как будто я его хоть раз в жизни видела. Но все это было безобидно ровно до тех пор, пока внезапно дядюшка не решил насильно выдать меня замуж.
– Какой недальновидный поступок, – усмехнулся Валентайн. – Выдать девицу замуж, что может быть опаснее?
– Мужчинам свойственно недооценивать женщин, – я пожала плечами.
Валентайн хотел что-то ответить (горячо возразить, наверное), но совершенно неожиданно и вот совсем не вовремя в мою дверь требовательно заколотили:
– Николетта! Николетта!
53
Мой темный маг вопросительно посмотрел на меня, и я приложила палец к губам, молясь Пресветлому, чтобы стучавшего переехала телега. Желательно туда-сюда и еще пару раз для верности. Но эта сволочь была настолько же живуча, насколько упряма.
Потому что в мою дверь ломился ночной король собственной персоной.
– Николетта!
Дверь содрогалась, и я точно знала – у стучавшего хватит сил, энтузиазма и чистой дури ее высадить.
– Смотрю, тут у тебя и друзья есть? – буднично спросил Валентайн. – Что ж ты раньше-то молчала? Ну, знакомь нас!
– Я бы и себя с ним не знакомила, если б знала, чем дело кончится, – мрачно ответила я, направляясь к двери.
Потому что стучавший был человеком настколько же благородным, насколько беспринципным. Влиятельным, богатым, щедрым. Лжецом, вором и убийцей. Хозяином ночных улиц и, по сути, хозяином Детрима.
А еще очень. Очень. Очень настойчивым ухажером.
Я бы еще помолилась Пресветлому, но было подозрение, что этот сорт людей в компетенции Темнейшего, а с ним у меня пока отношения опосредованные. Потому пришлось глубоко вздохнуть, махнуть рукой, включая освещение, и попытаться спасти свой домик от разрушений.
Ну, точнее, я планировала так сделать – но Валентайн меня опередил. Без лишних церемоний темный маг сам шагнул ко входу, задвинув меня за спину, одним рывком распахнул дверь.
«Защитник», – с неожиданным теплом подумала я.
– Ты кто? – спросил колотивший в дверь мужчина.
– А ты кто? – невозмутимо ответил Валентайн.
Я буквально почувствовала, что еще чуть-чуть, и тут начнется натуральное смертоубийство, а мне потом их спасай, и потому высунулась из-за спины Валентайна.
– Привет, Патрик. – произнесла я ровным тоном.
Патрик был несколько старше меня. Силен, красив, опасен. Поговаривали, что он сын какого-то очень родовитого аристократа, но, как
