Невинная. Тройной соблазн (СИ) - Лаут Шана

По телу разбегались мурашки наслаждения, жар желания всё ярче разгорался и распаляя желание в низу живота. Чему так же очень помогали сладкие игры Яна с моей грудью и её затвердевшими вершинками. Нежно покручивая их одной рукой, он сладко посасывал второй, иногда начиная просто массировать. Тогда же поцелуи доставались ложбинке между ними, либо спускались к животу. Иногда его горячее дыхание опаляло лобок, заставляя предвкушающе затаивать дыхание, но ему доставался лишь лёгкий поцелуй, и вновь его губы поднимались к ноющей от желания груди.

Пожаром же внизу стал разбирать самый старший брат. Эдир устроился между ног, ластил руками бёдра, оглаживая то внешнюю сторону, то внутреннюю. В какой-то момент его руки скользнули к уже давно готовому к его ласкам сосредоточию желания. Пальцы огладили мокрые складочки, нежно скользя по ним кончиками. Сначала едва касаясь, а потом надавили весьма ощутимо, чтобы проникнуть между ними и найти самое чувствительное местечко на моём теле.

Клитор затвердел так сильно, что от прикосновения у меня перехватило дыхание, а тело дрогнуло. Последовавший за этим стон был поглощён ртом Рада. Только это было началом, ведь стоны начали вырываться всё чаще и чаще, одновременно с движениями пальцев Эда.

Но протяжнее и громче всего стон был от неожиданной сладости, накрывшей меня, едва старший прижался ртом к тому месту, что до этого теребили пальцы. Его сильный язык оглаживал, то играясь, то лаская. И его ритм удивительным образом совпадал с ритмом языка среднего брата. Они словно чувствовали друг друга.

Когда удовольствие стало невыносимым, Эдир отстранился, заставив меня захныкать. Радир на это лишь усмехнулся сквозь поцелуй. И это стало последним, на что я обратила внимание, ведь стало совсем не до этого.

К лону прижалась твёрдая горячая головка. Но долго дразнить меня муж не стал, одним слитным движением заполнив нутро собой.

Это было так желанно, так правильно. Я совершенно потеряла себя в наслаждении. Эдир двигался в странном ритме, доставляющем особенное наслаждении. Медленно отходил назад, чтобы с силой рвануть в глубину, замереть и снова повторить.

Радир отпустил горящие губы, отчего стоны стали наполнять комнату, иногда переходя во вскрики. Ян тоже замер, словно вслушивался в них. А потом и вовсе отстранился, позволяя старшему навалиться на меня. Его тяжесть была такой приятной. Я постаралась схватиться за его плечи, и вовремя, ведь моё тело стало куда-то подниматься, заставляя инстинктивно искать опору.

Мы перешли в сидячее положение. При этом муж продолжал двигаться, ухватившись за мои бёдра и задавая новый ритм, более резкий, равномерным. Его член был словно поршнем, двигавшемся и растягивая просто идеально.

Со спины ко мне прижался Радир. Его горячий и давно готовый член прижался к моим ягодицам, и наше соитие со старшим позволяло ему потираться и доставлять удовольствие среднему. Ян же присел с боку от нас, приобнял ладонями моё лицо и повернул к себе, чтобы жадно поцеловать.

Находясь в таком положении, я понимала, что ему совсем не достаётся ласки. Поэтому, под напором наслаждения не чувствуя ни капли смущения, опустила руку с плеча Эдира и ухватилась за ствол младшего, заставив его замереть и судорожно перевести дыхание.

— Иса, — простонал он, накрывая одной своей рукой мою. Она сжала мою и начала задавать мне ритм движения, пока сам муж лбом прижался к моему, прикрыв глаза.

Не знаю, сколько это всё продолжалось. Мне было слишком хорошо. Я просто растворилась в наслаждении, медленно, но верно подходящему к пику. Мужья уверенно подводили меня к нему, давая переступить последнюю грань и исчезнуть в слепящей вспышке. Едва же она меня отпустила, я услышала рычащие стоны мужчин, последовавших за мной следом.

Правда, на этом они не остановились. Желание, только-только притихшее, вновь начало разгораться. Эд приподнял мои бёдра, выскальзывая из меня будучи уже твёрдым, а следом опустил на твёрдость Радира, тихо застонавшего мне в затылок.

И всё повторилось снова.

Последним меня взял Ян, едва братья отступили, давая ему притянуть меня к себе. Младший муж опустил меня на кровать, прижался всем телом, практически обездвижив перед тем, как начать быстро двигаться. Но это было именно тем, чего мне сейчас хотелось. Быстро, резко, дико. А вот оргазм был наоборот медленным и тягучим, волной накрывшем сознание.

Кажется, он был слишком сильным, меня просто отключило от мира. Когда же начала приходить в себя, два мужа уже лежали по бокам, уложив на грудь третьему.

— Спи, любимая, — прошептал Ян, целуя плечо и оглаживая бедро.

— Отдыхай, — вторил ему Радир, поправляя мокрые волосы, упавшие мне на лицо. Меня успели помыть? Насколько же я потеряла сознание?

— Тебе нужны силы, ведь завтра, наверняка, вернётся с новостями дядя. Мы должны быть готовыми, — Эд поцеловал меня в макушку и прижал голову к груди.

Его мерное сердцебиение очень успокаивало, а разнеженное близостью тело быстро поддалось неге и сну. И да, старший муж прав, учитывая произошедшее сегодня, нам лучше быть готовыми к любому исходу грядущего. И выспавшимися.

Утро наступило очень быстро. Сегодня я не видела снов, но и не было так, что закрыла глаза и тут же открыла. Просто плавала в неге, окружённая облачком из тьмы и теплоты.

Открывать глаза и прогонять остатки этой неги не хотелось, но тело уже проснулось и чувствовало, как его пытаются разнежить. То тут, то там мягко прикасаясь ладонями. Они надавливали, массировали, согревали места прикосновений. Иногда вместо них бабочками порхали поцелуи.

Излюбленными местами этих «бабочек» были спина и грудь, бедро и плечо, коленка. И сначала я даже не понимала, что не так. Пока просыпающийся мозг не осознал — я была совершенно голой! Мне бы смутиться, но я быстро отмела это желание. Всё, что могли, мужья уже видели и в более откровенных позах и видах.

Пришлось всё же пересилить себя и посмотреть на этих домогателей, ведь одна из пар рук решила скользнуть по внутренней части бедра к уже немного увлажнившемуся местечку. На меня смотрели ярко горящие фиолетовым пламенем глаза Эда, внимательно следящие за моими эмоциями и реакциями на их действия.

— Доброе утро, — проворковал Радир на ушко, целуя за ним. Его руки мяли плечи, спину, а губы порхали по шее, невольно выдавая, что внизу хулиганил Ян.

— Доброе, — просипела в ответ, чувствуя, что голос ночью немного подорвала.

— Просыпайся скорее, малышка, — усмехнулся младший из братьев и звонко чмокнул в бедро, а одна из ладоней накрыла складочки, чтобы тут же начать играть с ними пальцами. — Иначе я не сдержусь и буду будить тебя куда слаще, — и круговым движением огладил найденную кнопочку клитора, вызывая у меня тихий стон.

— Я не против задержаться в постели, — хмыкнул на это Рад, прикусывая следом за словами мочку уха.

Но следом произошло совсем не то, чего нам всем бы сейчас хотелось: дверь в комнату резко открылась, а следом раздался недовольный голос дядюшки моих парней:

— Если не хотите, чтобы я увидел лишнее или попробовал присоединиться, то дайте своей жене спокойно проснуться, а сами одевайтесь и готовьтесь! У нас сегодня слишком насыщенный день, чтобы тратить время на милования.

— Нам нравится милование с нашей супругой, — надул губки Ян, но всё же оставил начатое дело. Правда, внутри меня всё отдалось капризом и желанием закончить всё более приятным образом. И муж словно уловил это, звонко целуя бедро и хитро подмигивая своими кровавыми глазами, что обещали вернуться и не оставить без сладкого.

Радир тоже подарил поцелуй, но в шею. Очень влажный, игривый, даже чуть прикусил кожу в конце, вызвав приятную волну мурашек, прокатившихся вдоль позвоночника и рухнувшись тяжестью в низ живота. Желание так усилилось, скручивая всё внутри, что я бы умерла от смущения, начав стонать в открытую при их родственнике, если бы не Эд, выпивший этот стон. Пил муж жадно. Его язык и вовсе врывался в мой рот ритмичными движениями, показывающими кое-какой другой акт и его предвкушение.