Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi
— Ксан, но… — нахмурился Никита и смочил губы языком, собираясь еще тем самым с мыслями и охлаждая хотя бы и часть своего тела внешне, без возможности поступить точно так же и с внутренностью: жара в буквальном смысле становилась уже почти невыносимой, даже и для них и он, как и все уже, прекрасно понял, к чему был сей тонкий намек его, но нужно было договорить и в их же интересах, как видно, было побыстрее — ведь дрова, как и уголь, продолжали подбрасываться в камин, а кальян — обновляться и дозаправляться, пыша уже не столько солнечным, сколько и именно уже огненным жаром во все же стороны. — Возвращаясь опять же к сегодняшне… уже и вчерашнему инциденту и нашей же дальнейшей слежке! Пусть мы и не дрались… Да и никак особо практически не взаимодействовали — словами разве что. Да еще и не все! Но… Она же фактически выдала себя… за счет ли еще Жени или уже нет… Не подтвердила, да… И до конца же все! Но и не опровергла. Так еще и сама… И пусть мы и не дожали, не совсем, как и сказал же ранее сам Егор… Но она же и вот уже — на поверхности! Вскрыла сама и свою же собственную личину! Предоставив же еще, можно сказать, что и себя же саму на блюде… Нам! Все тело и душу вывернув наизнанку… И пусть и не в лоб… Будто и между прочим, между строк… Как и любит… Что теперь? Она, как и мы, будет ждать лучшего момента, чтобы уже и показать, дорассказав, все самой, продолжив временами между делать вид, что все не так плохо, как нам кажется, под контролем и… прочее? Какой ей… резон дальнейшего с нами общения? Каков формат, я имею в виду! Если и обратно мы уже не перелистаем… Не забудем! Как и она… Она же просто не сможет уже общаться с нами как… прежде! Не стоя уже полно и крепко на своем же все фундаменте тайн и секретов, неизвестности…
— Сможет! — Хмыкнул русоволосый и чуть более облегченно выдохнул, как и тут же вдохнул, только подметив, насколько уже свободнее и легче, чище и разряженней стало дышать: то ли наконец и на всех же одинаково подействовала усталость, то ли они опять-таки наконец пришли к чему-то одному, а то ли и как всегда же все вместе. И где так же наконец-таки точно все вернулось на круги своя, уравновесилось и сбалансировалось, неся положительное в положительном и отрицательное в отрицательном: чайки наконец стали чайками, обычными птицами, а не несущими войну, голуби — голубями, пусть и без мира, но и если нет первой — зачем второй, гроза — грозой, без особых новшеств, как и встреч, а тучи и вовсе разошлись, избавляя еще и от дыма, будто и утянув его или прибив к земле, разметав его все тем же легким дождем, что и вмиг же сам испарился, и пусть все так же температуру не убавил, а и скорее даже еще поднял, но и выдержал же ритм — еще немного, и все закончится, а утром или даже днем уже с чистой и легкой головой, мудренее, они окончательно добьют весь свой ночной план и разложат сброшенное и сбитое сейчас в кучу по полочкам. — Фундамент — в- и рожденное, а не приобретенное. Тут же скорее — простая смена полов или их покрытия: старый или старое на новый или новое! И пусть внутри же нее все это выглядит пока, как и именно же ломка… да еще и через колено… так еще и не свое, но и не очередной же распил сука под собой, как и выстрел себе же в ногу… Да и… Пока! — Уже будто и на автомате привычка — акцентом приструнить и донести до всех свою правильную мысль, хоть никто уже так и ухом не повел, как и чем бы то ни было еще: Тузик и Бобик в каждом же из них, что еще и час-два назад были готовы рвать и метать внутри, вырываясь и наружу, просто устали, так просто и одновременно же сложно — ибо и наконец, а и как только по всем же еще и фронтам доустали — все же и все поняли. — Всего лишь временная внутренняя акклиматизация-джетлаг! Она справится. Почти же как и до этого же… еще и физически… справлялась и… справляется же до сих пор. Но и так же все — пока! Ведь и с этого момента уже вместе с нами и нашей же уже прямо-таки и конкретно-непосредственной помощью! О который еще же и сама напишет не раз и не два. Да и теми же все проколами от порушенной розовой же идеализации: ведь Женя таки появился… и разбил не ее еще розовые очки, хоть и с ее уже эйфорией и эфемерностью же мира, в котором пусть ее и мучают, но и «Все хорошо», «Все
