Сокровище Хранителя Запада - Ольга Дмитриева
Теперь декан выглядел сосредоточенным и спокойным, взгляд лавандовых глаз был совершенно непроницаемым. Мы вернулись к столу, и я оглядела противников. Кресло старика Лассаля передвинули поближе. Герцог Удинезе и его супруга заняли почетные места во главе стола. Гольдберг-старший пристроился за плечом Строцци.
Симон подошел ко мне. Но Бланко бросил на него такой взгляд, что парень примирительно вскинул руки, а затем поспешно ретировался. Это и радовало, и смущало. Общество Симона скорее напрягало. Хорошо, что его не будет рядом.
Но не хотелось даже думать о том, как это смотрится со стороны. За мной ухаживает собственный учитель. Лучше бы ему не знать, что это я…
Затаив дыхание, я наблюдала за тем, как слуга вносит еще одну шкатулку, выточенную из куска горного хрусталя. За полупрозрачными стенками металось нечто темное. Ловким движением слуга распахнул шкатулку и припечатал ее к поверхности стола. А когда он поднял ее, я увидела, как крупный темно-синий сгусток впитывается в поверхность и растекается по линиям.
Наблюдать за этим оказалось неожиданно мерзко. Сначала покрылась гусиной кожей, к горлу подкатила тошнота. Потом нестерпимо зачесались ладони. А в следующую секунду я инстинктивно пропустила магию через клинок. Лезвие наполнилось ровным золотым светом. Я едва смогла удержать челюсть на месте.
У меня получилось! Клинки моих противников тоже сияли. Бланко выпустил мою ладонь и встал сзади, освобождая мне пространство для маневра. Когда магия полностью растворилась и стала неотличима от линий на столе, герцог Удинезе махнул рукой и провозгласил:
– Начали!
Мужчины подались вперед и начали алчно наблюдать за мельканием синего света. Я же, наоборот, подалась назад, почти упираясь лопатками в грудь декана.
Он склонился и едва слышно прошептал:
– Что такое?
Я повернула голову и ответила, почти не разжимая губ:
– Мерзко.
– Значит, все идет как надо. Терпение.
Мужчины продолжали разглядывать стол, пытаясь вычислить местоположение чужеродной магии. Преодолевая отвращение, я тоже подалась вперед. Линии казались мне совершенно одинаковыми. Я не могла даже предположить, где скрылась магия соннов.
Накатило отчаяние. И вместе с этим нестерпимо зачесались ладони. Зуд быстро утих, но через минуту вернулся. Я покосилась на свои руки. А затем сообразила: именно ладони я порезала о хвост льепхена! Что, если?..
Додумать мысль я не успела. Адриан ударил. Сияющий клинок вошел в камень, как в мягкое масло, и осыпал поверхность алыми искрами. Я инстинктивно дернула рукой, в которой был зажат клинок, но Бланко поймал мой локоть и шепнул:
– Терпение. Рано.
Адриан вытащил оружие, и камень тут же сомкнулся. Промах.
Симон насмешливо фыркнул:
– Магию держать научись сначала, а потом уже лезь во взрослые игры.
Парни обменялись ненавидящими взглядами. Но под взглядом отца Симон вынужден был замолчать. А я вдруг осознала, что мне придется проявить чудеса контроля магии. Искры могут выдать меня. Как же все сложно…
Стиснув зубы, я продолжила наблюдать за столом. И скоро поняла, что не ошиблась. Давно зажившие царапины реагировали на магию соннов. Когда невидимый шар приближался ко мне, ладони начинали чесаться. Оставалось надеяться, что этот зуд подскажет мне, куда бить.
Тошнота и омерзение отошли на второй план, включился азарт. Я довольно быстро поняла, что без Бланко у меня не было бы никаких шансов. Терпение не моя добродетель. Мужчины рядом делали одну попытку за другой, но промахивались. Адриан промазал еще два раза. И теперь злился, но берег последнюю пару попыток.
Спокойны здесь были только двое. Гольдберг, который пристроился за плечом Строцци. И Бланко за моей спиной. Настоящая игра шла между ними. Значит, помогать не запрещено, и это мне на руку.
Декан крепче сжал мой локоть и шепнул:
– Сосредоточься.
Это помогло мне успокоиться. Происходящее до боли напоминало наши уроки. Руки декана, которые раз за разом поправляли стойку. Его короткие приказы. Узнал он меня или нет? Только бы ничем себя не выдать…
В этот момент зуд на ладонях стал почти нестерпимым, а Строцци подался вперед. Пальцы Бланко разжались, и над ухом прозвучал короткий приказ:
– Давай.
И я ударила. Не думая, почти наугад. Меня и правда вела интуиция. Клинок вошел в камень так же мягко, как и остальные, но я услышала металлический лязг. Одинокая алая искра упала на камень. Но меня волновала не она.
Я чувствовала, что попала. Сила утекала в камень, чтобы удержать сгусток чужеродной магии. Вот только клинок Строцци вонзился совсем рядом с моим. Лезвия скрестились в попытке пронзить одну и ту же цель. Теперь нужно разобраться, кто из нас ударил первым.
Строцци презрительно скривил губы и бросил:
– Я выиграл.
– Ничего подобного, – возразила я, продолжая удерживать клинок в камне. – Я была первой.
Он явно не ждал, что какая-то пигалица будет с ним спорить. Как и остальные участники игры. Теперь я ловила на себе их удивленные и недовольные взгляды. Бланко положил руку мне на плечо и спокойно произнес:
– Это легко определить. Вытащите клинки. Магия соннов останется на том кинжале, который поразил ее первым.
Герцог Удинезе степенно кивнул.
– Росио прав. Доставайте.
Несколько мгновений мы сверлили друг друга яростными взглядами, а затем я выдернула клинок. Темно-синяя клякса плотно обхватывала оба лезвия. На миг я испугалась, что ничего не вышло. Перспектива делить выигрыш со Строцци не радовала.
Но Бланко снова поймал мой локоть и рывком потянул его на себя. С легким треском шар уплотнился и остался на моем клинке. Строцци перекосило, Гольдберг-старший нахмурился. Симон за его спиной торжествующе улыбался, глаза Адриана яростно сверкали.
Герцог Удинезе легко поднялся со своего места и заявил:
– Леди, я не знаю вашего имени, но приз ваш.
– А хотелось бы знать ваше имя, – решительно заговорил глава рода Лассалей.
Но в этот момент герцогиня Удинезе мягко улыбнулась и напомнила:
– Это не по правилам, господин Лассаль. Девушкам разрешено приходить сюда в масках и не называть имен. Это древняя традиция хранителей. В нашем доме их блюдут.
Бланко холодно заметил:
– И сделано это как раз для подобных случаев.
Теперь все внимание толпы было адресовано декану.
– На что вы намекаете? – елейно спросил Роден Гольдберг.
– Что если бы леди показала свое лицо и назвала имя, уже завтра ее порог обивали бы не ухажеры, а некоторые из проигравших. С угрозами и выгодными предложениями. Выгодными для них, разумеется.
На этот раз холодная и саркастичная улыбка Бланко предназначалась Строцци. Герцог Удинезе поспешно взял шкатулку с подставки и заявил:
– Браслет ваш, леди. Вы прибыли
