Фантазм - Кейли Смит
Офелия не притронулась к еде. Она стояла одна в дальнем углу комнаты и мысленно пересчитывала оставшихся участников, запоминая их имена и лица. Всего двадцать человек, включая её. Это значило, что шесть человек не прошли первый уровень. Она задумалась, сколько из них сдались, а сколько погибли в лабиринте.
Когда через несколько минут свет внезапно мигнул и погас, раздался почти коллективный вздох облегчения. Почти.
— Добро пожаловать на второй уровень, — провозгласил томный голос, когда в зал вошла Дьяволица. Красный дым завивался клубами, окутывая комнату, и вместе с ним распространялся сильный аромат магнолий, словно перенесённый из Луизианы. У этой Дьяволицы были ярко-алые волосы и светлая, почти фарфоровая кожа. Её пышные формы обтягивал чёрный шёлк, оставляющий мало места для воображения. Офелия заметила, что у нескольких участников отвисли челюсти при виде этой сцены.
Она машинально провела тыльной стороной руки по своим губам, проверяя, не капает ли у неё тоже слюна.
— Меня зовут Дрима, — объявила Дьяволица. — Моя специализация — похоть.
Кто-то закашлялся. Кто-то другой отпустил пошлое замечание.
Дрима резко повернула голову к источнику комментария, и все в комнате тут же последовали её примеру. Она медленно направилась к мужчине с белокурыми волосами, и Офелия заметила, как что-то дёрнулось под шёлковым платьем Дримы — хвост.
— Какое остроумное замечание, — мурлыкнула Дьяволица. — Но, боюсь, без рта ты мне понравишься гораздо больше.
Все затаили дыхание, пока Дьяволица протянула к нему руку и провела идеально ухоженными пальцами перед его лицом. Прошло несколько секунд, прежде чем он и все остальные поняли, что произошло, но, когда осознание настигло, пронзительный крик девушки рядом с ним был настолько громким, что Офелия почти поверила, что один из бокалов на столе лопнул.
Его рот исчез.
— Ммм! — он попытался закричать, но издал лишь приглушённый, сдавленный звук. Его руки метнулись к лицу, яростно царапая пустое пространство, где раньше были губы.
Дрима обратилась ко всем со зловещей улыбкой:
— Пусть это послужит уроком — не поддавайтесь похоти так легко, иначе потеряете не только способность говорить. А теперь начнём.
Как и в первом испытании, Дьяволица призвала дверь, ведущую на новый уровень, и, взмахнув рукой, позволила подсказке медленно проявиться на её поверхности:
В мире желаний, где иллюзии манят,
Остерегайтесь, чтобы не поддаться их зову.
Из всех пороков похоти выбрать нужно лишь один,
Как только первый колокол прозвонит, начнётся ваш путь.
До четвёртого удара вы должны раскрыть правду,
А ключ к вашей свободе спрятан под одной из кроватей.
Дрима начала называть имена, а Офелия тем временем повторяла про себя подсказки снова и снова. Большинство из них пока ничего не значили для неё, но упоминание о колоколах заставило сердце сжаться — она понимала, что это испытание наверняка ограничено по времени.
Когда её товарищи по группе начали по очереди проходить через портал, мужчина, который только что лишился способности говорить, всё ещё катался по полу в слезах, его приглушённые рыдания были полны отчаяния. Офелия, хоть и испытывала жалость к нему, подумала, что такая судьба куда больше подошла бы Кэйду. Какое бы это было блаженство — никогда больше не слышать его голос.
— Эдна, — позвала Дрима.
Девушка, стоявшая на коленях рядом с плачущим мужчиной, подняла голову, сжав губы в неуверенности.
— Либо сейчас, либо никогда, — резко бросила Дрима.
Эдна сглотнула и встала, прошептав:
— Ты должен подняться, Мейсон. Мы должны победить. Подумай о Майкле. — И с этими словами Эдна подошла к двери, лишь раз оглянувшись, и шагнула в портал.
Дрима назвала ещё несколько имён, прежде чем наконец произнесла:
— Офелия.
Офелия разочарованно поняла, что не сможет узнать, собрался ли Мейсон с духом или нет, но не стала тратить время впустую и уверенно направилась к двери. Ей не терпелось покончить с этим испытанием. Сделав глубокий вдох, она шагнула в тёмный портал.
Когда Офелия вышла из портала, её встретила не пустота лабиринта, как в первый раз. Нет, на этот раз она оказалась в самом роскошном проявлении разврата, которое она когда-либо видела.
Стены от пола до потолка были обтянуты чёрным шёлком, а мягкий ковёр под ногами был усыпан драгоценными камнями всех цветов и форм. По всему залу стояли круглые кровати, покрытые чёрным атласом и усеянные ещё большими россыпями драгоценностей. На них извивались пары и тройки людей в изысканных масках, погружённых в жаркие объятия, воздух был пропитан потом и жаром. Освещение было тусклым, единственный свет исходил от чёрных свечей, горящих вокруг кроватей. На миг Офелия испугалась, что кто-то из участников пиров похоти может нечаянно опрокинуть их и устроить пожар.
Всё происходящее вокруг было невероятно чувственным. Когда она попыталась отвести взгляд, её взору открылись зеркала, покрывающие весь потолок, не оставляя возможности избежать видов происходящего. Мужчины, ласкающие своих партнёров, доводя их до изнеможения. Женщины, оседлавшие своих любовников, двигавшиеся с такой страстью, словно ничего другого в мире не существовало. Их голоса сливались в грязные, откровенные слова, которые Офелия едва могла уловить, но они отзывались в ней странной, темной заинтересованностью.
Что бы это было — заставить кого-то так забыться в твоих объятиях? Не стыдиться говорить всё, что приходит в голову, без малейшего смущения?
— Напиток? — раздался голос рядом.
Она обернулась и увидела официанта, лицо которого было скрыто за маской ворона, а на подносе перед ним стояли разноцветные напитки, каждый из которых соблазнительно пузырился. Красный, зелёный, синий, розовый и золотой.
— Выбирай своё «зелье», — настойчиво произнёс официант, пока по комнате разносились стоны.
Офелия замешкалась.
— Что оно сделает?
— Зависит от выбора, — ответил он. — Но у тебя есть ещё около минуты, чтобы решить, прежде чем тебя заберут отсюда.
— Заберут? В смысле, дисквалифицируют?
Он не удостоил её ответом, лишь поднёс поднос ещё ближе к её лицу. Она сглотнула и выбрала красный напиток.
— Это мой любимый, — подмигнул официант из-под маски. — За твоё здоровье!
Офелия взглянула на пузырящийся напиток, лёгкий и соблазнительный, как бокал шампанского. Когда она снова оглянулась на комнату, то увидела, как целая армия официантов разносила такие же напитки участникам пира, и те, поднимая бокалы, произносили тосты, сопровождая это звоном стаканов.
— Ну, вперёд, — пробормотала она себе под нос, поднеся бокал к губам и осушив его до дна. До последней капли.
Где-то
