Серебряная герцогиня - Анастасия Разумовская

Ульвар вынул из кармана голубой шёлковый платок и привязал его к реям. Закрепил шёлковыми нитками мачту. Полюбовался.

Забавно, что никто так и не понял, что его первая, самая неразумная и самая детская влюблённость это — Лэйда. Нет, конечно, те чувства давно прошли. Канули в реку воспоминаний вместе с пубертатом. И даже в самые острые минуты подростковых фантазий, Уль никогда всерьёз не думал попытаться завязать с юной герцогиней какие-либо отношения. Это было бы глупо. Слишком глупо и вредно.

Но сейчас, когда всё завершено, можно было немного погрустить. Почему бы и нет?

Весенние дожди основательно подняли уровень воды, и сейчас она, густая, зловещая, блестела, будто смола, метрах в трёх от подошв его ног. Завершив рукоделие, король преклонил колено и бросил светлый кораблик в чёрную рябь.

— Соль дала — соль да возьмёт, — прошептал он традиционное. — Лети, Лэйда, да примет тебя небесное море.

Перешёл на другую сторону моста и стал смотреть, как течение подхватило светлый кораблик и понесло в воды Металлического моря. И, когда тот скрылся в предрассветной мгле, выдохнул и отвернулся.

Ну вот и всё. Больше времени на меланхолию не было.

Едва чёрная река превратилась в серебряную, а небо густо заголубело, позади него, со стороны Запретного острова, раздалось тихое:

— Зачем ты хотел видеть Железного дракона, король?

И Ульвар улыбнулся. На самом деле, он не был уверен в том, что Фьерэй придёт в сад, и что Дьярви сможет обнаружить знаменитого убийцу. Главным было убрать преданного лучника из «Рыжей кошки» на эту ночь. Но тем прекраснее, что сбылось даже то, на что вряд ли можно было рассчитывать всерьёз.

— Я долго думал, — медленно и ровно произнёс Уль, — очень долго. И понял, что тебе не нравится новый князь, не так ли, Фьерэй? Он слишком глуп и импульсивен для дракона, на чьём гербе изображён лишь железный коготь.

Глава 12

Война. Ура

И снова тусклое, серое утро, очередное. Тюремщик принёс похлёбку и тотчас молча удалился, Альдо сморщился, но — деваться некуда — съел.

— Ойвинд, — зашептал в щель между кирпичами, которую оба товарища по несчастью изрядно уже расширили, — ты здесь?

— А где мне ещё быть?

— Да… да…

Альдо прислонился спиной к стене, чувствуя себя совершенно разобранным. Он не понимал, что ему делать. Он, привыкший к горным просторам Южного щита, к бескрайней безбрежности, сейчас сходил с ума в четырёх стенах.

— Как там… Эйдис? Как думаешь?

— Не хочу тебя расстраивать, — мрачно отозвался Ойвинд. — Но сейчас у неё нет защитников. Деда арестовали, он тоже где-то здесь. В Шёлке неурядицы. Твоя мать больна. И Эйдис сейчас совершенно одна.

Альдо содрогнулся.

— Проклятый Уль!

— Проклинай-не проклинай, это делу не поможет.

Они снова замолчали. На этот раз тишину прервал Ойвинд:

— Как представлю, что сейчас делает Уль с моей сестрой…

— Что? — вырвалось у Южного лорда невольно.

Он похолодел, предчувствуя ответ.

— А что завоеватель делает с женщинами побеждённых? Тебе рассказать подробнее, может быть? Ты ведь не был на войне, не так ли?

Альдо на войне не был. Но как поступают победители с побеждёнными знал. И с их женщинами. И с их детьми. Его замутило.

— Надо бежать, — прошептал он яростно. — Надо поднять Южный щит и…

— Поднимешь, и султан сразу введёт в твой щит войска.

— Плевать! Если надо, я присягну и султану. Главное, забрать Эйдис и…

— А магическая клятва?

Ранвальд зло рассмеялся. Его трясло от ненависти:

— Так ведь магии больше нет, разве не так? Хранители больше не связаны с короной…

— Да… ты прав.

Южный лорд вскочил и принялся лихорадочно мерить камеру шагами.

— Можно и без султаната… Если Лэйда поможет. Морской герцогине не очень-то по нраву Уль, не так ли? И Яр… Ты прав. Нашим королём должен быть принц Ярдард. По праву старшинства. Он ничего не сделал такого, что повлекло бы необходимость отрекаться от престола. Женился не на простолюдинке, на герцогине. Это законно. Если с нами будет Яр, то Золотой щит присоединится… И Горный — тоже. А если ты возьмёшь Шёлковый щит… У Уля останется только Серебряный. Не думаю, что Джайри пойдёт против своего любовника, но… Это его вряд ли спасёт.

— Отличный план, Альдо. Жаль, что ты не придумал его до того, как ударил Ульвара в рыло. С этого и надо было начинать.

— Никогда не поздно…

— Поздно, друг мой. План хорош. Но в нём есть один момент… Для того, чтобы поднять щиты, нам нужно сначала сбежать отсюда. А я, честно признаться, не вижу как это можно сделать.

Альдо зарычал.

— Убить того, кто приносит пищу…

— А толку? Ты безоружен. В коридорах столько стражи, что нам не дадут даже на первый этаж спуститься. Нет, нам нужен союзник.

Южный лорд криво усмехнулся.

— Как ты найдёшь союзника в тюрьме? — мрачно спросил он и закрыл глаза.

И увидел плачущую Эйдис. А за ней…

Он зарычал и швырнул миску о стену. И в этот миг раздался крик чайки. Альдо вздрогнул, вскочил, подтащил стол к окну и попытался выглянуть, но из-за толщины стен не увидел ничего.

— Альдо, — воскликнул Ойвинд, — о нас вспомнили…

* * *

Ярдарду казалось, что он умер. Каждое утро он вставал и делал какие-то дела, вникал в нужные документы, выслушивал нужных людей. Разум работал как часы, но сам Яр отсутствовал. Впервые за всю свою жизнь ему приходилось напрягать всю силу воли, чтобы проснуться: во сне Лэйда была жива. Во сне она смеялась, злилась, танцевала и висела на грот-парусе гички, заставляя маленький кораблик развернуться по ветру. А здесь её больше не было. И непонятно было: зачем тогда вот это всё, если Лэйды тут нет?

— Ваша милость! — камердинер тряс герцога за плечо, и Яр снова и снова открывал глаза, заставляя себя встать, одеться, умыться.

Всю свою жизнь старший сын королевы жил под управлением чувства долга. Сначала долга сына, затем наследника, потом долг хранителя Медвежьего щита. Он не мыслил жизни иначе. Когда сестрёнка рыдала на его плече, жалуясь, что не хочет отправляться на север, в Медовое царство и выходить замуж неизвестно за кого, Яру сложно было понять её.