Эльвира Осетина - Любовь Драконов. Часть 1 (СИ)

Очнулась я опять от удара по лицу и увидела перед глазами разъяренное лицо графа.

- Ты еще не закончила, дрянь! – закричал он, и глаза его опять вспыхнули красным.

Я осознала, что все еще продолжала стоять на коленях, а каракс держал меня за волосы, с ужасом поняла, что пытка не прекратилась. Он бросил меня на кровать, перевернул на живот и, разорвав сорочку резко вошел.

Я закричала от боли, а он лишь придавил меня лицом к кровати, чтобы приглушить мой крик. Он опять начал врываться в меня с силой, но при этом еще и тянул за волосы и кусал мою шею до крови. Мне же оставалось лишь скулить и плакать и молить всех богов о том, что бы это поскорее закончилось. 

Оно закончилось, но не так как я думала, я вновь почувствовала, как меня разрывает изнутри боль, как в меня входят два шипа, а его сперма, словно кислота, разъедает меня изнутри.

Стерк вышел из меня, и просто встав, ушел из комнаты, кинув на последок:

- Ты больше не посмеешь залезть мне в голову, а твои слезливые песенки оставь глупым людишкам, на меня твоя аура не действует.

Я еще долго лежала и ни о чем не думала, и вскоре мое измотанное сознание  меня покинуло.

Я бежала по коридору замка, на мне была изорванная ночная сорочка, а ноги  мои были в крови. Лунный свет пробирался сквозь шторы на окнах, создавая иллюзию теней живых чудовищ. Я шарахалась от каждой тени и уже слышала неторопливые шаги. Бежать было неимоверно трудно, так как между ног саднило.

- Анна… - слышала я голос, и мне становилось еще страшнее, казалось, что коридор никогда не окончится, а я все бегу и бегу, а он лишь удлиняется.

Я слышала смех и шаги, оборачиваться было страшно, поэтому я продолжала убегать, хотя знала, что, скорее всего не смогу.

- Анна! – голос был совсем близко, всхлипнув, я поняла, что он лишь играет со мной и ощутила его руки на своей талии.

От страха и ужаса я закричала во все горло. Но тот, кто схватил меня, придавил своим телом, удерживая мои руки. Меня захватила истерика, я пыталась кусаться или царапаться, извиваться и оттолкнуть, кричала, ругалась, умоляла. Он что-то говорил мне, но я не слушала его. Пока не почувствовала удар по лицу. Замерев, я наконец-то поняла, что нахожусь в своей комнате, уже утро, а меня держит Стерк. В его глазах тревога и он трезв.

21 глава 

Я посмотрела на Стерка и вспомнила слова мамы.

- Милая, когда-нибудь настанет тот самый переломный момент, когда тебе будет тяжело испытывать эмоции.

- Как это? – спрашивала я.

- Ты не сможешь испытывать жгучую ненависть или злость, тебя не будет охватывать гнев или сильная обида.

- Но это же хорошо… - улыбалась я, расчесывая мамины волосы, они были легкие, как пух.

Мама смотрела на меня с грустью в зеркало.

- Это и хорошо и в то же время плохо. Ведь и любить по-настоящему ты, скорее всего никогда уже не сможешь, быть счастливой, радоваться, веселиться…

- А как же пара, ведь я встречу свою пару, и тогда точно буду любить?

- Понимаешь милая, ты пошла в моего деда, а он… - она отвернулась и посмотрела куда-то вдаль, вспоминая прадедушку, - он не любил свою жену, хоть она и была его парой.

- Как не любил? Это же не возможно!

- К сожалению, возможно милая…. Но с ним в молодости произошла трагедия, он никогда не рассказывал, что именно случилось, но в итоге он прекратил что-либо чувствовать. С одной стороны для нашего рода это было хорошо, у нас был мудрый и логичный глава, он никогда не делал ошибок под влиянием эмоций, просчитывал ходы, но с другой стороны, он не прислушивался к чувствам других, не ощущал любви и радости. Его жена, моя бабушка не выдержала, они прожили всего лишь десять лет, она успела родить ему сына, моего отца, и, взлетев в небо, камнем упала вниз…

- Но как же так? Ведь нас сделали боги и дали нам наши чувства, чтобы мы любили своих пар, своих детей! Это проклятие какое-то что ли?

Мама, как-то горько улыбнулась мне тогда.

- Скорее обязанность…

Я все никак не могла уловить тогда суть разговора, какая еще обязанность, для чего?

Она притянула меня к своей груди и, взяв расческу, расплела мне волосы.

- Я надеюсь, что с тобой этого никогда не случится,… потому что иначе…

Она так и не договорила, нас прервали, кажется, кто-то из слуг, а потом я и забыла об этом разговоре…

Вот и сейчас я смотрела на Стерка и разумом понимала, что должна была ненавидеть его за то, что он сделал. Однако ни ненависти, ни страха, ни гнева не испытывала, какая-то пустота... Может, настал тот самый переломный момент, и что же будет тогда?…

Он все держал меня в своих руках, обнимая, и заглядывал в глаза.

- Анна… я… сегодня ночью… я…

Стерк замолчал и отвел глаза.

- Как ты себя чувствуешь?

Прислушавшись к себе, я поняла, что у меня все хорошо, и вообще ничего не болит. Иммунитет что ли появился? Регенерация усилилась?

Пожала плечами.

- Вроде все нормально.

Вот только сон был странный…

Он сел на кровать и подтянул меня к себе, усадив на колени. Я отметила, что на мне чистая сорочка, да и постель тоже чистая.

- Я помыл тебя, и постель поменял, ты очень крепко спала, – объяснил мне граф, видя, как я рассматриваю чистую целую сорочку.

- Долго я спала?

- Весь день…Я не мог тебя разбудить… - он все крепче и крепче прижимал меня к себе, словно ощущая мой внутренний холод, - думал, что уже и не проснешься… , - Стерк зарылся в мои волосы руками, - я испугался…

А я вот сидела и думала, что должна ощущать к нему отвращение, от его объятий, от его рук в моих волосах, но чувствовала лишь тепло его тела и … все. И даже ведь страх не охватывал, какая-то абсолютная пустота, и холод. Сама обняла его по крепче, чтобы согреться и раскрыла свое сознание. Не успела даже осознать, как в меня рекой потекли его эмоции, и я задохнулась от его вины и какой-то щемящей нежности.

Это странно,… но следующие три дня мы со Стерком провели в моей кровати, словно любящая пара молодоженов. Я купалась в его эмоциях, и была счастлива, какой-то безумной страстью. Впервые за долгие годы я узнала, что такое, когда мужчина тебя любит. Не было больше боли, лишь только той которой я хотела и просила. Потому что Стерк обращался со мной, как с очень хрупкой и нежной вещью. Я даже от мамы с кормилицей столько ласки не знала, сколько в те три дня от него.

Мы не обсуждали с ним никаких дел, мы вообще практически не разговаривали. Слуги приносили еду, а Стерк усаживал меня к себе на колени и кормил. Это был интересный опыт, и очень странный.

Лишь когда каракс засыпал, в моей голове прояснялось. С удивлением понимала, что совершенно не чувствую усталости, спать не хотелось абсолютно.